Джек Лондон - Стакан с костями дьявола
Золота здесь было в изобилии для всех, и я вправду поверил, что мы сумеем его поделить по-братски. Так бы и было, если бы не рок. Ведь харчи в обеих партиях подошли к концу. Одна за другой были убиты собаки, рацион сведен до минимума, в поисках дичи обследована вся округа. Хорошо было бы добыть лося или оленя, но самое большее, на что могли рассчитывать наши охотники, — это на куропатку или зйща-беляка. Край оказался бесплодным, и в конце концов исчезла даже мелкая дичь.
Оставались одни собаки, но они были тощи, а люди голодны, поэтому надолго их не хватило. Когда другая партия прикончила всю свою связку, у нас еще оставалось четыре животных. Два дня их охотники возвращались с пустыми руками, а их желудки требовали пищи. Конечно, мы ничего не могли поделать, но и они не могли примириться с голодом. Настроение было воистину мрачным, и, хотя не говорилось ни слова, мы хмуро смотрели друг на друга.
Вечером третьего дня положение стало кризисным. После продолжительных бесед в углу их лидер вышел из хижины. Послышалось рычание оставшихся собак, и в следующее мгновение он ввалился, таща одну из них за ошейник. Дальше все произошло в один миг. Люси кинулась к собаке, но Мельмут Кид остановил ее ударом наотмашь и оттолкнул в угол. В то же мгновение француз выхватил охотничий нож, и, мелькнув в воздухе, он вонзился в плечо Мельмута Кида, сцепившегося с их лидером. Расстояние для ружей было слишком мало, но в ход пошли револьверы и ножи. Вверх ногами полетел стол с золотом и масляной лампой, и при судорожном свете костра мы боролись и дрались, словно злые духи. Битва была жестокая, без прощения и пощады. Даже попираемые ногами раненые старались нанести урон дерущимся и добивали друг друга. Двое, сцепившись, покатились в костер, и в воздухе распространился тошнотворный запах горящей плоти, привнесшей в сцену жуткий колорит. Я тоже не бездействовал до тех пор, пока не был сбит с ног и над моей головой не сомкнулась кромешная тьма.
Мне приходилось слышать про «ирландских котов», но я даже не мечтал принять участие в подобном побоище. С той битвы прошла неделя, остался я один. Да, один я оказался жив, когда Люси осматривала трупы. Как и подобает истинной женщине, она нежно заботится обо мне. Увы, беспомощный и умирающий, я оставляю ее одну в этой страшной пустыне, без товарищеской поддержки. Но вот ирония судьбы: ей удалось разыскать и подстрелить двух лосей, и голод ей сейчас не грозит. Теперь она готовит запас мяса, и как только я умру, я знаю, она уйдет. Пусть поможет ей небо, ибо ей предстоит столкнуться с тем, что редко выпадает на долю даже мужчинам. Если она преодолеет все или кто-нибудь встретит ее, прошу по-доброму обращаться с ней и, если какая-то доля сокровищ уцелеет, дать ей справедливую часть. Я бы лично посоветовал ему также избегать этого места, ибо оно — воистину яма дьявола. Правда, я знаю, что отговаривать бесполезно — ничто не в силах удержать мужчину, если он заразился неизлечимой лихорадкой.
Мой же час близок, хотя, возможно, я заблуждаюсь. Но я приметил знаки того, что это так. Мне часто слышатся звуки перекатывающихся костей, и я вижу, как мои товарищи ставят на кон свои души. Скоро и я присоединюсь к их игре. На тот случай, если вдруг моя рукопись попадет на глаза моим близким, я подпишусь своим именем, пусть они знают о моей смерти, о моем горе и раскаянии за то зло, что я им принес. Я готов к ответу. Джеймс Ралингтон.
