Г. Лукомскій - Московiя въ представленiи иностранцевъ ХVI-ХVII в. Очерки П. Н. Апостола
Игры и забавы женщинъ (Олеарій)
Казнь стрѣльцовъ
а знаменитой, воспроизводимой нами гравюрѣ «Казни стрѣльцовъ» въ одной картинѣ объединены казни, происходившія въ теченіе нѣсколькихъ дней (10, 13, 21, 23, 27 и 31 октября).
Казни стрѣльцов въ октябрѣ 1698 г. (Корбъ)
На первомъ планѣ двѣ горничныя Софіи и Марфы, зарытыя по шею живыми въ землю. Далѣе приговоренныхъ къ казнямъ стрѣльцовъ вывозятъ изъ тюрьмы на небольшихъ возкахъ. Они держатъ въ рукахъ зажженныя восковыя свѣчи. Ихъ съ плачемъ сопровождаютъ жены и дѣти. Австрійскій посолъ и представители Польши и Даніи прибыли на казни въ каретахъ, запряженныхъ шестеркой. Сейчасъ только они присутствовали рядомъ съ царемъ, одѣтымъ въ зеленую шубу польскаго фасона, на чтеніи приговора. Вдоль стѣнъ устроены громадныя двойныя висѣлицы. Палачами служатъ офицеры. Осужденные безъ оковъ, но къ ногамъ ихъ привязаны куски дерева, замедляющіе ихъ движенія. Вдоль всей крѣпостной стѣны, въ каждую бойницу вставлено бревно, и на каждомъ бревнѣ повѣшено по двое осужденныхъ. На второмъ планѣ стрѣльцамъ рубятъ головы. 27 октября, говоритъ Корбъ, 33 несчастныхъ были обезглавлены. Бояре и сенаторы должны были выполнять роль палачей, и «благороднѣйшая въ Москвѣ десница сняла сѣкирою пять мятежныхъ головъ». Нѣсколько влѣво видны колеса, къ которымъ привязаны замученные стрѣльцы. «Два колесованныхъ брата», разсказываетъ Корбъ, подошедшій къ нимъ, «смотрѣли на третьяго, находившагося среди труповъ. Ихъ горестнымъ стенаньямъ и воплямъ можетъ вполнѣ повѣрить только тотъ, кто раньше взвѣсилъ хорошенько въ душѣ всю силу ихъ мукъ и болей. Я видѣлъ переломанныя ноги, крѣпчайшими узами привязанныя къ колесу, такъ что при соединеніи столькихъ страданій самымъ сильнымъ я призналъ бы то, что осужденные не могли никоимъ образомъ пошевелиться».
Торжество водоосвященія 6-го января 1699 года
Торжество водоосвященія 6 января 1699 г. (Корбъ)
раздникъ Трехъ Царей или, вѣрнѣе, Богоявленія Господняго, ознаменованъ былъ благословеніемъ рѣки Неглиной. Желая посмотрѣть на это выдающееся торжество, Цесарскій Посолъ отправился въ Посольскую Канцелярію, окна которой выходили на текущую мимо рѣку. Процессія двигалась къ рѣкѣ, скованной зимнимъ холодомъ, въ слѣдующемъ порядкѣ. Открывалъ шествіе полкъ генерала де-Гордонъ, ярко красный цвѣтъ новыхъ кафтановъ котораго усиливалъ блескъ шествія. Гордоновъ полкъ смѣнилъ другой, называемый Преображенскимъ и обращавшій на себя вниманіе новой зеленой одеждой. Мѣсто капитана занималъ Царь, внушавшій высокимъ ростомъ интересъ къ своему Величеству. Затѣмъ слѣдовалъ третій полкъ, который именуютъ Семеновскимъ; барабанщиками въ немъ карлики, но они сообщали полку столько же красоты, сколько природа убавила у нихъ отъ обыкновеннаго человѣческаго роста; кафтаны солдатъ были голубого цвѣта. Во всякомъ полку было два хора музыкантовъ. За Преображенскимъ полкомъ слѣдовало 8, а за остальными 6 воинскихъ орудій.
На твердомъ льду рѣки построена была ограда (theatrum, Іордань). Полкъ генерала Лефорта несъ службу на караулахъ, поэтому двѣ его роты сопровождали духовенство, а двѣ другія, съ бѣлыми палками, прокладывали дорогу и удерживали напоръ стекавшагося народа. Впереди духовенства шли двѣнадцать земскихъ, слуги Царской кухни, съ метлами, чтобы очищать улицы. Архимандриты, Епископы и Архіепископы, облаченные въ одѣянія, богато украшенныя золотомъ, серебромъ, жемчугомъ и драгоцѣнными камнями, придавали величественный видъ религіозной церемоніи. Передъ замѣчательнымъ золотымъ крестомъ двѣнадцать клириковъ несли фонарь, въ которомъ горѣли три свѣчи. Невѣроятное количество людей толпилось со всѣхъ сторонъ, улицы были полны, крыши были заняты людьми, зрители стояли и на городскихъ стѣнахъ, прижавшись другъ къ другу.
Какъ только духовенство наполнило обширное пространство ограды, началась священная церемонія, зажжено было множество восковыхъ свѣчей, и воспослѣдовало призываніе благодати Божьей, послѣ чего Митрополитъ сталъ ходить съ кажденіемъ кругомъ всей ограды, посерединѣ которой проломанъ былъ ледъ, и образовалось нѣчто вродѣ колодца, въ которомъ видна была вода. Послѣ трехкратнаго кажденія ея Митрополитъ освятилъ ее трехкратнымъ погруженіемъ горящей свѣчи и обычнымъ благословеніемъ. Противъ ограды воздвигнутъ былъ столбъ выше стѣны. На этомъ столбу стояло съ государственнымъ стягомъ то лицо, котораго счелъ этого достойнымъ царскій выборъ. Стягъ этотъ бѣлый, на немъ сіяетъ вышитый золотомъ двухглавый орелъ. Знаменоносецъ слѣдитъ за религіозными обрядами и каждую часть церемоніи онъ отмѣчаетъ наклоненіемъ стяга. Знаменоносцы полковъ тщательно слѣдятъ за нимъ, чтобы соотвѣтственно наклонять знамена. По окончаніи благословенія знаменоносцы со всѣхъ сторонъ приближаются къ водѣ и окружаютъ ее, чтобы стяги получили окропленіе благословенной водой.
Затѣмъ Патріархъ, или въ его отсутствіи Митрополитъ, выйдя изъ ограды, окропляетъ Царя и всѣхъ солдатъ.
Для конечнаго завершенія торжества производятъ залпъ изъ орудій и затѣмъ троекратные радостные выстрѣлы изъ ружей.
Передъ началомъ этой церемоніи, на 6 бѣлыхъ царскихъ лошадяхъ привозили покрытый краснымъ сукномъ сосудъ, напоминающій по формѣ саркофагъ, въ которомъ затѣмъ отвозили благословенную воду во дворецъ».
Конецъ Московіи
ри ближайшихъ предшественникахъ Петра Великаго: Іоаннѣ Грозномъ, Годуновѣ, первыхъ Романовыхъ, намѣчается уже перемѣна въ нравахъ и обычаяхъ Московіи. Но эта подготовка къ радикальной реформѣ русской жизни была медленной и еле примѣтной. Нужно было геніальное провидѣніе историческихъ судебъ Россіи и смѣлое примѣненіе революціонныхъ методовъ для того, чтобы порывисто вдвинуть Россію въ число европейскихъ державъ и осуществить — хотя бы, во многомъ и на долго, лишь видимое и формальное, но коренное преобразованіе нравовъ и быта страны.
Это было дѣломъ Петра I. По словамъ историка «онъ силою толкнулъ русскій народъ на пути прогресса». Съ порядками старой Руси, [52]съ отечественной стариной Петръ вступаетъ въ жестокую борьбу, и великое царствованіе открывается кровавой драмой: истребленіемъ стрѣльцовъ, яркимъ символомъ безпощадной расправы, сметавшей препятствія и внутренній отпоръ, какіе на пути своемъ встрѣчалъ Преобразователь.
Объ этомъ первомъ періодѣ царствованія Петра у насъ имѣется яркій и подробный разсказъ современника иностранца.
Въ 1697 г. Россія заключила съ Австріей, Польшей и Венеціей оборонительный и наступательный союзъ противъ Турціи. По этому случаю, въ 1698 г., императоръ Леопольдъ I отправилъ къ Петру I посольство съ цѣлью, главнымъ образомъ, слѣдить за подготовкой Россіи къ войнѣ съ Турціей.
Во главѣ цесарскаго посольства стоялъ видный государственный дѣятель, два раза уже ѣздившій посломъ въ Константинополь, де-Гваріентъ и Раллъ. Въ Вѣнскомъ государственномъ архивѣ хранятся три отчета де-Гваріента объ этомъ посольствѣ. Аделунгъ резюмировалъ ихъ въ своемъ Описаніи путешествій въ Россію до 1700 года, но полностью они никогда не были опубликованы.
Но о посольствѣ этомъ мы имѣемъ подробный разсказъ, составленный секретаремъ посольства Іоанномъ Георгомъ Корбомъ. Разсказъ Корба принадлежитъ къ замѣчательнѣйшимъ сказаніямъ иностранцевъ о Россіи, и историкъ Петра I Устряловъ справедливо называетъ его первымъ правдивымъ произведеніемъ, познакомившимъ Европу съ Петромъ[7]. По возбуждаемому имъ интересу, по красочности разсказа, Дневникъ Корба оставляетъ далеко за собою разсказы другихъ иностранцевъ, бывавшихъ при дворѣ Петра I, какъ, напримѣръ, «Relation curieuse et nouvelle de Moscovie» француза Невилля или «The state of Russia under the present Czar» англичанина Перри.
Къ историческому интересу, возбуждаемому произведеніемъ Корба, присоединяется интересъ коллекціонерскій, такъ какъ книга Корба принадлежитъ къ очень большимъ библіографическимъ рѣдкостямъ.
Дневникъ Корба изданъ былъ въ Вѣнѣ на латинскомъ языкѣ, безъ обозначенія даты, но вѣроятно въ 1700 или 1701 г., судя по датѣ императорской привилегіи на изданіе книги. Форматъ его малый in folio, въ 252 стр. и 5 стр. предисловія. Текстъ сопровожденъ 11 планами и картами, складнымъ изображеніемъ герба Русскаго Царства и его областей и 7 гравюрами, изъ коихъ шесть въ двѣ страницы, изображающими: 1. Въѣздъ посольства въ Москву 29 апрѣля 1698 г. 2. Казни стрѣльцовъ въ октябрѣ 1698 г. 3. Катанье Посольства въ Новодѣвичій монастырь. 4. Торжество водоосвященія 6 января 1699 г. 5. Бой отряда Гордона со стрѣльцами. 6. Главный колоколъ въ Москвѣ. 7. Флотъ Петра I. Гравюры эти довольно посредственны по выполненію и не могутъ итти въ сравненіе съ чудесными гравюрами на деревѣ Хроники Герберштейна или рѣзаными на мѣди гравюрами Олеарія.
