Александр Горохов - Предназначение. Сын своего отца
ступенями обрывавшегося в реку чуть южнее. Каменная громада на добрые полсотни
метров выдавалась из линии берега.
Корабль, скорее всего, проскочили бы, не заметив, если бы не Бэди, которому
захотелось поглядеть: далеко ли до моря? Теперь вся команда залегла на вершине, наблюдая за жизнью немногочисленной команды.
-Неплохая у них гавань, -оценил Кор, глядя на застывший без движения корабль. -
Понятно, почему пираты не побоялись оставить такую маленькую команду. За такой
стеной им никакой ветер не страшен. Если бы не она, их бы уже давно по камням
размазало.
-Верно, -подтвердил Старый Рыцарь.
-Как ты сказал? О камни? -переспросил Эрг.
Молодые люди понимающе переглянулись, но Хлодвиг сокрушѐнно покачал
головой:
-Нереально...
Людская толпа стекалась довольно быстро, предупреждѐнная о часе выхода
рыцарей. Сотник не стал нагнетать обстановку, предпочитая оставить о себе репутацию
доброго малого, поздновато направленного сюда начальством. Будь ситуация иной, и
крестьяне поразились бы важности персоны, соизволившей посетить их дыру, или
дрожали от страха перед грозным стражем законности. Но сейчас, чтобы не выставлять
наружу своей роли в произошедшем, Хорд начал своѐ прощание со слов сочувствия.
-...По воле герцога, в этом году ваша деревня освобождается ото всех налогов.
Потерявшие членов семьи освобождаются ещѐ на год за каждого погибшего, но не более, чем на три года. Потерявшие жильѐ также имеются льготы...
88
Одобрительный шумок не мешал говорящему, но когда Хорд поблагодарил
крестьян за помощь в изгнании разбойников, их лица особенно потеплели, и оратору, восседающему на коне впереди строя всадников, пришлось ненадолго умолкнуть.
-Я оставляю в деревне рыцарей под командой десятника господина Алана. До
назначения сюда постоянного рыцарского поста именно он будет вас защищать.
Выехавший вперѐд рыцарь снял шлем и положил его на шею коня.
Но как ни старался сотник избежать щекотливого вопроса, этого ему не удалось.
Выползшая из толпы старуха, глядя прямо в глаза, спросила:
-А как же там деточки, что нас вызволили?
Ярость, ударившая в голову, едва не захлестнула Хорда, но он, совладав с собой, приглушил голос:
-Господин Отар, вернувшийся со своим десятком из разведки, не нашѐл никаких их
следов. Но он нашѐл следы от постройки пиратами плота. Боюсь, что они ещѐ встретят
друг друга.
-Да не сомневаюсь я в этом, сынок. Только когда они вернутся, не слышно?
-Вряд ли мы, бабушка, что-то о них когда-нибудь услышим...
Старая Глэди, не моргая, продолжала глядеть в глаза Хорду, и тот не выдержал, опустил взгляд. Старуха развернулась и побрела сквозь толпу, бормоча себе под нос:
-Вот и этот детку уже похоронил...
Самое трудно - плыть бесшумно. И при этом оставаться в тени. Благо, отлив
только-только начинался, и течение едва ощущалось. Через полчаса одолеть поток воды, не выдавая себя, будет уже невозможно.
И всѐ равно было жутковато: один против чѐрной громады вражеского корабля.
Один против восьмерых, сильных и свирепых. Если заметят издали, то тяжѐлый
арбалетный болт встретит его. Если удастся добраться до корабля - нож, меч или попросту
весло от шлюпки по голове, и в воду. Те, кто на корабле, не горят желанием разделить с
ним, Дэном Грином, сегодняшний ужин.
А вот уже и борт. Перехватившись за правый кормовой канат, Дэн повис на нѐм,
переводя дыхание. Вода ещѐ не совсем прогрелась для открытия купального сезона, но в
Школе Рыцарского Мастерства приходилось плавать и среди льдин. Теперь нужно
дождаться отлива.
С палубы слышалось ровное сопение вахтенного. Затем на палубе что-то
загремело, и пират вздохнул, шаря рукой по палубе. Дэн помнил этот способ: чтобы не
уснуть, в руку берут какой-то предмет. Как только засыпаешь, рука разжимается, и груз
падает, производя шум, способный разбудить часового. Но помнил он и другое: как ни
старайся, какое-то время спишь, не разжимая руки. А перед этим засыпаешь, контролируя
лишь собственное состояние, а не посторонние звуки. И чем дольше мучаешь себя, тем
короче период бодрствования и тем дольше забытьѐ.
Выждав несколько минут, юноша снова услышал размеренное сопение. Корабль
уже натянул канаты под силой течения, и Дэну не составило большого труда перебраться
к рулю. Огромное досчатое перо он заклинил под водой куском прихваченной с берега
палки. Острый кинжал легко перерезал правый кормовой якорный канат, и звук
лопнувшей под водой струны даже не потревожил вахтенного, клюющего носом на
палубе.
Усилившееся течение уже не позволяло плыть бесшумно, и молодой человек
перебрался к носу корабля, цепляясь за обшивку. Ему ещѐ раз пришлось замереть, когда
часовой в очередной раз просыпался, но он и не спешил. Всѐ должно быть готово, лишь
когда отлив наберѐт силу.
Левый носовой якорь, надѐжно зацепленный за дно так сильно натянул канат, что
тот, освобождѐнный, плеснул по воде. Пират на палубе что-то пробормотал и снова стал
затихать. Оставшиеся два якоря, как было рассчитано, распределяли усилие несколько
89
иначе, чем четыре, и гигантское плавающее сооружение несколько изменило своѐ
положение относительно берега, отозвавшись на своѐ перемещение лѐгким покачиванием.
Дэн, болтавшийся на срезанном конце, оттолкнулся от борта, чтобы ухватиться за канат
правого якоря. Короткий гребок руками под водой, ещѐ один, и резкий тошнотворный
запах ударил в ноздри, когда лицо юноши уткнулось в какую-то холодную осклизлую
массу. Ахнув от ужаса, он резко ударил кинжалом и с головой провалился под воду.
Худой измученный человек с ввалившимися от бессонницы глазами и бегающим
беспокойным взглядом стоял у ворот. Барц не сразу признал в пришедшем своего давнего
знакомого. Всклоченные волосы и висящая мешком изорванная одежда, нервное
дрожание рук и трясущиеся, чѐрные от корост губы, - всѐ это было ново для нордийца в
Милтоне Рейли.
-О, Всевышний! -выдавил из себя «купец». -Что случилось?
Разбойник загнанно оглянулся и шмыгнул в приоткрытую дверь. Барц немедленно
защѐлкнул замок и угрожающе придвинулся к Рейли:
-Ты что, рыцарей за собой приволок?
-Нет, Рихард,- едва слышной скороговоркой затрещал бандит. -Рыцарей за мной не
было. И ЕГО, кажется, я тоже обманул.
Оборванец захихикал с видом мелкого шалунишки, довольного своей выходкой.
-Кого, Милтон?- недоумѐнно развѐл руками Советник.
Рейли мгновенно посерьѐзнел и умоляюще посмотрел на хозяина.
-Ты ведь тоже не видел никого там, на улице? Никого в белом хитоне не видел? Не
видел, верно?
Барц силой втащил в дом своего гонца, успокаивая себя, что улица была пустой, когда тот входил в двери.
-Успокойся, Милтон. Ты, кажется, переутомился. Видно, не выспался в дороге.
-Это я-то не выспался? -зло зачастил разбойник. -Да я все пять суток не спал! ОН
везде, понимаешь!? Но я же знаю, что ОН мѐртв! Я сам видел, как слетела ЕГО голова! Но
ОН появляется снова и снова! Я ЕГО убиваю опять, а ОН снова оживает и идѐт ко мне!
Только я закрою глаза, как ОН уже здесь!
Голос Рейли становился всѐ громче и громче, пока не перешѐл на крик, а его руки
мотались не хуже мельничных крыльев. Нордиец сокрушѐнно качал головой. Подумать
только: сам Милтон Рейли, кажется, трогается рассудком. Уловив момент, Советник
схватил разбойника за руки и крепко прижал к стене.
-Успокойся, Милтон! Ты просто очень устал. Вот так. Спокойнее! Спокойнее...
Уверенный негромкий голос Барца, его сила, подействовали на воспалѐнное
сознание преступника умиротворяюще, и Рейли, мало-помалу, стал расслабляться.
Дождавшись, когда гость успокоится, Барц отпустил его и усадил в кресло. Бокал вина, выпитый дрожащей рукой, закрепил успех.
-Да, письмо есть, Рихард. Возьми. Перед своим уходом я вытребовал у Отгара. Там
твоему другу здорово не поздоровилось, и он не хотел меня отпускать.
-Что? У Отгара неприятности? Но ведь Хорд обещал мне, что пошлѐт туда очень
малые силы!
Рейли горько рассмеялся:
-Он сдержал своѐ слово. Он выслал только десять человек. Да ещѐ один сам
припѐрся. Но Хорд не рассчитал, что эти десять юнцов и старик Хлодвиг будут стоить
полусотни лучших рыцарей...
Вино, видимо, расслабило взбудораженное воображение измученного разбойника,
и, по мере убывания содержимого бутыли на столе, он превращался в хорошо знакомого
уверенного в себе, умного и циничного главаря расских бандитов. Но усталость давала
себя знать, и рассказ прервался на полуслове:
-... и мы только и видели этого юного отпрыска со старым головоре...
90
Голова Рейли упала на грудь, а из бокала по ногам полилось недопитое вино. Но
