Руслан Бирюшев - Ветер с Востока
- Ха-а-айт! Алла… - Первый повстанец подавился собственным кличем, получив пулю в грудь. Николай выстрелил в следующего – и с третьим оказался уже лицом к лицу. Тот замахнулся чем-то вроде серпа, насаженного на древко лопаты – слишком неуклюже, слишком медленно. Офицер сделал стремительный выпад, достав его в горло, тут же отпрыгнул в сторону, вновь вскинул револьвер, выпустил последний заряд в подотставшего бунтаря, который зачем-то нёс длинную кавалерийскую пику, неудобную в пешей схватке…
И обмер, увидев перед собой сплошную стену вооружённого люда – целая орава мятежников высыпала из-за юрт и шалашей, тут же смыкая ряды, щетинясь копьями, саблями, самодельным оружием, стволами винтовок.
- Твою ж… - Только и успел произнести Дронов, опуская пустой револьвер. Вторая часть фразы утонула в свисте пуль и воплях - очередь «виккерса» хлестанула над головой мужчины, скосив передние шеренги повстанцев, вынудив остальных отшатнуться. За спиной зычно проорали:
- Николай Петрович, уходим!
Повторного приглашения не требовалась – капитан развернулся на каблуках и припустил со всех ног. В дробное стаккато пулемёта вплелись хлопки винтовок, опасно близко запели пули, стрелы, даже, кажется, камни из пращ – один такой упал прямо под ноги… «Роллс-Ройс» уже сполз с разбитой пушки, и теперь пятился, бешено крутя пулемётной башенкой чуть не на триста шестьдесят градусов. Стоящий на левой подножке казак махал Дронову шапкой. Не оглядываясь, тот в три прыжка преодолел оставшееся расстояние, оббежал капот машины, ухватился за дверцу, рывком подтянулся, чтобы вспрыгнуть на освобождённую бойцом подножку… и с ужасом почувствовал, как броневая дверь отгибается, не выдержав его веса. Хрустнула, ломаясь, верхняя петля. Дверь криво повисла на нижней, а Николай полетел наземь, спиной вперёд. К счастью, не долетел – сидящий в кресле пассажира станичник поймал главу отряда за рукав и втянул внутрь, буквально запихнув в салон.
- Чёртова рухлядь! – Охнул Дронов, плюхаясь на пол боевого отделения, под скамейку стрелка. И услышал голос вцепившегося в руль Алима:
- Всё, прорываемся к тракту!
Подпрыгивая и трясясь, лихо кренясь то на один бок, то на другой, «Роллс-Ройс» мчался прочь из разгромленного лагеря…
* * *
Рассвет диверсионная группа, ставшая экипажем броневика, встречала в стороне от тракта. В полном одиночестве. Догнать обоз за ночь так и не удалось – он ушёл далеко вперёд. Враги же остались позади, и о них тоже не было ни слуху ни духу. Когда машина, истребив артиллерию мятежников, буквально проломила брешь в их боевых порядках и вырвалась из лагеря, её никто не преследовал. С какого-то момента, километров на пять-шесть, дорога довольно круто пошла вверх, и престарелый, потрёпанный автомобиль взбирался по ней со скоростью улитки, изнемогая под весом собственной брони. В это время его можно было настигнуть даже пешком – однако погоня так и не появилась.
Перевалив гребень и оставив проход Куюк-Асу позади, Алим дал изношенному паровому двигателю отдых, повёл «Роллс-Ройс» ещё медленней, держась наезженной колеи. Дронов, успевший прийти в себя, напиться воды из фляги и убедиться в целости своих рёбер, предложил было ему съехать в сторону и двигаться параллельно тракту, чтобы сбить вероятных преследователей с толку. Но китаец резонно возразил, что их задача по прикрытию каравана ещё не завершена, и появись враг – его нужно будет привлечь, в меру сил задержать, не пустить дальше. Посему скрываться нет смысла. Кроме того, они так и не разобрались, как зажечь фары, а ехать через местные овраги лишь при свете звёзд да луны – не лучшая затея в любом случае. Капитану ничего не оставалось, как согласиться и опять улечься на пол, дожидаясь, пока тошнота и шум в голове пройдут окончательно. Может, на длинных оружейных ящиках, приваренных вдоль бортов, и было бы удобней, однако оттуда слишком просто было слететь от очередного толчка, когда броневик наезжал на очередную кочку или выбоину – его разбитые доисторические рессоры никуда не годились…
Остановку сделали с первыми лучами солнца, у старинного каменного моста через реку. Мост знаменовал поворот к Ташкенту – до того дорога повторяла все изгибы русла, теперь же пересекала его и шла на юг, разминувшись с водным потоком. Мост был широк и сложен из огромных камней в незапамятные времена – нынешние владыки этих мест не осилили бы подобное строительство. Следили за сохранностью переправы жители прилегающей к ней деревеньки, от которой теперь остались лишь развалины глиняных домов и головешки. Судя по всему, сожгли посёлок не более чем неделю назад. В нём уже не пахло гарью, зато ощущался сладковатый запах разложения – и Алим проехал мимо пожарищ, остановив «Роллс-Ройс» дальше, у самой воды. Но так, чтобы мост оставался на виду.
- Подождём здесь несколько часов. – Сказал он, ставя броневик на ручной тормоз.
- Поесть, вздремнуть…– пробормотал Николай, садясь, - …и починить эту чёртову дверь! Он бросил злой взгляд на едва не угробившую его левую дверцу – чтобы она не отвалилась, казак в пассажирском кресле всю поездку придерживал створку руками. Теперь бедолага разминал затёкшие кисти, охая и бранясь под нос.
- Это тоже, безусловно. – Кивнул китаец. – Ещё зальём в двигатель воды и посмотрим, не следует ли кто за нами.
- При свете дня они могут осмелеть. – Согласился Дронов, потирая шею - после пары часов на трухлявом деревянном полу она ныла не хуже ушибленных рёбер. – Но если к гарнизону лагеря не подойдёт подкрепление – мы запросто удержим их на переправе даже без пулемётов, только ружейным огнём.
- Рассчитывайте на худшее. – Посоветовал сын Поднебесной, выбираясь из машины. – Так жизнь реже будет вас удивлять.
Капитан в ответ лишь хмыкнул и откупорил свою фляжку, долгим глотком допил чуть тёплую воду. Сидеть в кабине он тоже не собирался, хотя после недавних приключений и выгоревшего в крови адреналина его неудержимо клонило в сон. Пока Джантай и пара казаков бегали к реке с пустыми канистрами, а двое оставшихся осматривали сломанную дверь и измышляли, что с ней делать, офицер выбрался наружу. Отойдя на дюжину шагов, посмотрел на восток. Там, меж двух горных хребтов, над покинутым группой Куюк-Асу, вставало солнце – показался самый его краешек, ещё не слепящий глаза. У низких горок на севере оно лишь золотило макушки, крутые же хребты на юге были темны только у основания – выше их покрывали фиолетовые тени, бледнеющие всё больше и больше по пути к ослепительно-белым снеговым вершинам. В трещинах и ложбинах оброненными осколками зеркал сияли ледники…
- Я сам из горного края, и, честно сказать, не вижу здесь особой красоты. – Китаец подошёл к Дронову и остановился рядом, сложив руки на груди. Лицо его было привычно непроницаемым, но голос звучал несколько отвлечённо. В нём было меньше напряжения и профессиональной сухости, чем прежде. – Однако, должно быть, что-то в этом есть, раз привлекает людей, побуждает писать картины и сочинять стихи… Я не спрашивал, но вы откуда родом?
- Из России. – Хмыкнул Николай.
- Пространно. – Китаец и ухом не повёл. – Ваша родина большая, и становится больше день ото дня… Скоро мы оба соединимся с товарищами. – Неожиданно переменил он тему. – Если всё будет хорошо – то и расстанемся тоже скоро. Не хотите всё же рассказать, в чём цель вашего путешествия?
- Ну, разве что вы ответным жестом посветите меня во все детали своей миссии. – Теперь капитан позволил себе настоящую усмешку.
- Зачтём ничью. Оставлю вас с вашими догадками. А себя – со своими. Но мне действительно очень интересно – с вами путешествует юная девушка, совершенно непохожая на местную… Или на женщин того склада, которым нравятся путешествия и приключения. – Китаец приподнял брови. - Я общался с парой британских леди-путешественниц, было дело. По службе…
- Знаете, что Алим. – Дронов покосился на собеседника. – Догадки догадками, но в вашей основной профессии я теперь почти уверен. Слишком вы мне напоминаете одну мою давнюю знакомую… Долго не мог понять, чем. Теперь понял. Нет, правда. Чертовски напоминаете.
- Хм… В таком случае, надеюсь, ваша знакомая – хороший человек.- Алим качнул головой. - Всегда ведь приятнее походить на хорошего человека.
- Ну, мне, по крайней мере, кажется, что так. В смысле, что она хороший человек.
- О… Вам не кажется, вы в этом уверены. Сейчас, когда вы о ней рассуждаете, у вас такое выражение лица…
- Глупое? – Николай снова искоса глянул на выходца из Поднебесной.
- Говорящее. – Тот чуть заметно улыбнулся, и сразу стал похож на лису. Девятихвостую лису-оборотня из китайских сказок. – Тогда примите от меня совет.
- Слушаю.
- Если ваша знакомая правда так похожа на меня… - улыбка сделалась шире, в ней появилось что-то хитро-хищное, усиливая сходство - …будьте очень осторожны.
