lana - Unknown
Мэнди
Трей отправляет сообщение Тони, информируя, что ему нужна машина, и берет меня за руку, ведя к лифту.
По выражению его лица, я могу сказать, что для него еще один кусочек головоломки только что встал на свое место. Томми рекомендовал врача, который с тех самых пор исподволь отравлял Тая, и теперь этот доктор оказался мертв. Я вспоминаю вечер накануне, когда Ванесса кричала на него по телефону. Видимо, Томми почувствовал, что доктор становился скорее обузой, нежели полезным.
Во время поездки в старый офис Виктора, Трей занят звонками по телефону, общаясь с детективом Келли и другими, чтобы обеспечить наилучшую безопасность. Он хочет убедиться, что Тайлера, Ванессу и его мать будут охранять двадцать четыре часа в сутки, пока что-то не разрешится с делом.
— Ты уверен, что это хорошая идея противостоять Томми прямо сейчас? — спрашиваю я, когда лимузин подъезжает к зданию «Эддисон Медиа».
— Я действительно не планирую вступать с ним в сильную конфронтацию, но хочу убедиться воочию, что происходит, — отвечает он, словно погруженный в свои мысли. — У меня было странное чувство с тех пор, как я повесил трубку после разговора с Бекки.
— А кто такая Бекки?
— Старый ассистент папы, которая теперь, кажется, работает на Томми, — объясняет он, нахмурив брови. — Если кто и знает, что происходит, то это, наверняка, она.
Я чувствую, как тревога растет внутри меня, пока лифт движется на верхний этаж. Когда двери открываются, я ощущаю, как мое сердце бешено стучит. Я тянусь к Трею и сжимаю его руку.
— Пожалуйста, будь осторожен.
— Не волнуйся, я здесь не для того, чтобы устраивать сцену, — уверяет он меня, подмигивая.
К сожалению, это подмигивание не помогает мне успокоиться.
— Ну, привет, Бекки! — говорит Трей, входя в дверь приемной представительского класса.
— Трей! Что ты здесь делаешь? — ее глаза мгновенно расширяются.
Я следую за Треем в офис, в котором отчетливо слышится запах пота. Очевидно, ранее здесь проходило напряженное совещание.
— Я просто хотел, чтобы ты узнала, что Тайлер вышел из комы раньше, — отвечает он, подходя и обнимая ее. — Все хорошо?
— Ой, просто прекрасно, — отвечает она, нервно проводя руками по бокам своего платья. — Кто это? — спрашивает она, глядя на меня, и, кажется, что она стремится быстрее сменить тему.
— Это — Аманда Грейсон, — отвечает Трей. — Не знаю, знала ли ты ее отца, Рея?
— Ну, конечно, — она протягивает руки, чтобы обнять меня. — Что, ради святого, ты делаешь здесь?
— У нас произошло небольшое примирение между нашими семьями, — сообщает ей Трей. — Ты случайно не видела «Times» этим утром, а?
— Я нет, но определенно слышала об этом, — еще щеки немного розовеют. — Это было твоих рук дело?
— На самом деле, моего адвоката, — признается он. — Мама не была в восторге от этого, но, к счастью, она фокусировала свое внимание весь день на Тайлере.
— Ну, я только рада, что такое было напечатано не про меня, — она гладит Трея по руке и качает головой. — Ты здесь, чтобы увидеться с Томми?
— Если он не занят, — отвечает он непринужденно. — В противном случае, это может подождать до завтра.
— Я дам ему знать, что ты здесь, — говорит она, поднимая трубку и звоня ему.
Через нескольких секунд Томми выходит из своего кабинета.
— Эй, неразлучная парочка! Заходите!
Он протягивает руку, чтобы пожать руку Трея, а затем приобнимает меня и лично сопровождает меня внутрь. Я в полном шоке от его нахальной манеры поведения.
— Похоже, ты, должно быть, быстро включился в работу, а? — спрашивает Трей, пока мы оба смотрит на беспорядок в бумагах на столе.
— Много всего происходит, — отвечает он, быстро рассортировывая их по нескольким кучам. — Садитесь, вы оба, и чувствуйте себя комфортно. Уверен, немного странно видеть кого-то еще в офисе твоего отца.
— Это действительно сложнее, чем я думал, — отвечает Трей, развалившись в кожаном кресле. — Я всегда ненавидел приходить сюда. Обычно это означало, что у меня какие-то неприятности.
Между прочим, он вцепился в подлокотники кресла, и я могу сказать, что он не чувствует себя хоть немножечко комфортно. Мое сердце по-прежнему бешено колотится, так что, по-видимому, только Томми единственный здесь, кто спокоен, хладнокровен и собран. Он улыбается, когда берет кресло, стоящее перед нами и спрашивает:
— Что я могу сделать для вас, ребята?
Трей
После того, как Томми вел себя во время разговора по телефону, я немного удивлен, что сейчас он поступает подобным образом. Бедная Бекки выглядела так, что готова подпрыгнуть от испуга, а он, словно вернулся после недели, проведенной в спа-салоне.
— Как Лив? Вы, ребята, весело провели время в Монако? — начинаю я разговор о том, что я думал, будет безобидной темой.
— Лив? Понятия не имею, — отвечает он, выражение его лица становится мрачнее. — Она исчезла в субботу вечером, я вернулся без нее.
— Исчезла? — его слова полностью шокируют меня.
Можно сказать, что у Мэнди просто отвисла челюсть.
— Да, мы были на вечеринке Леди Кастилло с кучей друзей, а когда пришло время возвращаться в отель, она словно испарилась, — говорит он небрежно.
— Ты сообщил, что она пропала? — ахнула Мэнди.
— Только на следующий день, — отвечает он, пожимая плечами. — Я думал, может быть, она зажигала с кем-нибудь еще, но после того, как не смог с ней связаться весь следующий день, я подал заявление о пропаже человека перед вылетом домой.
— Так ты вернулся без нее? — спрашиваю я в изумлении.
— Эй, а что я должен был делать? — он смотрит на меня, будто я задал ему нелепый вопрос.
— Ладно, надеюсь, с ней все в порядке, — добавляет Мэнди с беспокойным взглядом на лице. — Ты до сих пор не слышал от нее вестей?
— Ни звука, — Томми меняет позу в кресле. — Это одна из вещей, которые я хотел обсудить с вами, — говорит он, возвращая свое внимание на меня. — Она когда-нибудь исчезала от тебя?
— Только после похорон отца, — признаюсь я. — Мама заявила ей, что она интересовала меня только из-за внешности.
— Это было жестоко, — добавляет Мэнди, съеживаясь.
— Она хороша собой, — Томми задумывается. — Она напомнила мне Ванессу, но в постели с ней гораздо веселее.
Я бросаю на Мэнди взгляд, демонстрируя, что его слова вызывают у меня отвращение.
— Мне только что пришло в голову, что она порвала с тобой в ту ночь, — я ерзаю в кресле, решив приступить к интересующим меня вопросам. — Что ты знаешь о докторе Потатурри?
— Докторе Потатурри? — спрашивает он, словно понятия не имеет о ком идет речь.
— Он врач, которого ты посоветовал Ванессе, чтобы помочь Тайлеру, — говорю я ему прямо.
Он, черт подери, знает, о ком идет речь.
— А, он, — Томми морщится, как будто его кто-то ущипнул. — Мой друг сказал мне, что он специалист по снятию болевого синдрома, поэтому я подумал, что он может оказаться полезным. Как Тайлер?
— Ему сейчас лучше благодаря тому, что мы поменяли врача. Он, наконец, вышел из комы, — сообщаю я ему, желая увидеть его реакцию.
— Да, неужели? — отвечает он. — Хорошая новость. Ты говорил с ним?
— Немного, но он никого из нас не узнает. Доктор Горшок проделал хорошую работу по разрушению его мозга.
Я скрещиваю руки на груди и смотрю на него через стол.
— Так что, он ничего не помнит? — Томми пытается сохранять спокойствие, но клянусь, я вижу облегчение в его глазах.
— Нет, его кратковременная память была стерта, но врачи надеются, что долговременная память вернется в какой - то момент, — говорю я ему, надеясь, что это сможет удержать Тайлера вне поля зрения Томми.
— Вот это, да, можно сойти с ума, — говорит он, откинувшись на спинку стула.
— Что действительно странно, полицейские пошли поговорить с доктором Потатурри, но нашли его мертвым, — добавляю я, все еще пытаясь оценить любое изменение в его поведении.
— Правда? — спрашивает он, наклоняясь в сторону и потирая подбородок рукой. — У них есть какая-нибудь версия по поводу того, что случилось?
— Нет, мы только услышали об этом на выходе из больницы, — сообщаю я ему, оставляя эту тему в покое.
— Почему Тайлер назвал тебя мошенником? — спрашивает Мэнди, видимо, устав от моего непринужденного подхода.
И она была именно той, кто предупреждал меня быть осторожным.
— Мошенник? — смеется он. — Тайлер ненавидит меня. Особенно после того, как узнал, что Ванесса и я обедали вместе, в то время как он и Виктор уехали из города.
Он качает головой, продолжая смеяться.
— Не знаю, зачем она рассказала ему об этом.
— Видимо, не хотела, чтобы он узнал об этом сам и подумал, будто она что-то скрывает, — парирует Мэнди, распрямляясь и принимая чуть более оборонительную позу.
— Ну, тут нечего было скрывать… не то, чтобы я не пробовал. Она по-прежнему выглядит хорошо, — добавляет он со смешком.
