Неизв. - Так было суждено
Светловолосая молча позволила своей подруге обнять ее по-человечески и положила голову на плечо Яны. Какая-то часть Марины кричала о том, что пора отпустить прошлое и начать жить новой жизнью, но другая часть упрямо сопротивлялась этому.
— Отказаться от нее…
— Я не хочу всю жизнь видеть, как ты ищешь девушку, которая ушла.
Тягучее молчание разлилось по комнате. Когда оно стало невыносимо трудным, Яна вновь подала голос:
— Слушай, что с твоим днем рождения? Все-таки восемнадцать лет раз в жизни бывает! Будешь праздновать? Ну, дава-а-ай! Не будь жопой, — ласково произнесла девушка, за что тут же получила холодный и расчетливый подзатыльник.
— Не буду.
— Можно я хоть тебя первой поздравлю? А? А? Можно? Можно?
— Можно, только не лезь на меня.
— Ур-р-ра! — раздалось на всю комнату.
Таня с Юлей шли в полнейшем молчании. Разговор не клеился с самого начала. Были, конечно, предприняты какие-то попытки заговорить на отвлеченные темы, но они не увенчались успехом. Юля думала о Виталике, потом о Марине, потом опять о Виталике, потом о вкусняшках, потом вновь о Марине. Бешеный хаос мыслей в голове девушки заставлял кареглазую только хмуриться, потому что это обилие разных мыслей попросту не позволяло Юле сосредоточиться на чем-то одном. В итоге, решив отдохнуть от мыслей, она бодро сказала Тане:
— Ты крутая подруга, вот!
От такого внезапного заявления зеленоглазая споткнулась и круглыми от удивления глазами посмотрела на широко улыбающуюся подругу. Юля давила лыбу настолько широкую, что еще чуть-чуть, и рот порвался бы.
— На самом деле, нет. Плохая я подруга, — ответила девушка.
Юля, видимо, ожидала какой-то другой реакции. Девушка удивленно посмотрела на Таню, пытаясь прочесть в ее взгляде хотя бы какой-нибудь намек на то, что она шутит, но ни одна черточка лица не улыбалась, а наоборот, выражала полное несогласие со сказанным Юлей предложением. И, что больше всего поразило кареглазую, так это то, что Таня в это свято верила.
— Неправда! Ты хорошая подруга! — возмутилась Юля.
— Хочешь, расскажу коротенькую историю? — усмехнулась Таня. — Мы с Мариной и Яной были когда-то лучшими подругами. Была еще одна девушка в нашей компании. Ее звали Кира. А потом случилось так, что Кира ушла. По моей вине. И Марина меня возненавидела. Хотя сейчас это ненавистью уже не назовешь, но было именно так.
Кареглазая угрюмо молчала, так как переваривала внезапно свалившуюся на нее информацию о Кире. Конечно, эту информацию можно сравнить всего лишь с небольшим примечанием в книге, но все же больше, чем ничего. В итоге, девушка произнесла:
— Мне все равно, что было. Главное, что есть сейчас. И сейчас я говорю тебе: ты хорошая подруга. Для меня. Понимаешь?
— Спасибо тебе, Юль, — грустно улыбнулась девушка. — Спасибо…
— О мой жасмин, отчего ты так печален? — картинно вздохнула Юля и повисла прямо на Тане и, уткнувшись носом прямо в грудь девушки, с завываниями и захлюпываниями произнесла: — Не плачь, Танюха! Прорвемся! Только не пла-а-а-ачь!
— Да не плачу я, — пытаясь оторвать Юлю от своей груди, произнесла Таня.
— Блин, они у тебя такие большие и мягкие… — загадочно протянула кареглазая.
— Хватит трогать мою грудь! — вспыхнула девушка.
— Сисечки-и-и-и! — заголосила Юля.
Таня сначала тщетно брыкалась, пыталась вывернуться из объятий своей подруги — точнее, избежать облапываний — и с самым что ни на есть серьезным выражением лица делала все это, но под конец не выдержала и засмеялась в голос. Кареглазая, довольная результатом, еще немного полапала девушку и уже потом отпустила.
Отдышавшись немного, Таня благодарно взглянула на свою подругу, а потом произнесла:
— Я рада, что именно ты моя подруга.
— Эй… ну чо ты сразу? — смутилась Юля. — А чо я? А я ничо… Я так, мимо проходила…
— Ну, полно тебе, не красней, — улыбнулась девушка.
— Да я никогда не краснею!
— Да-да, верю тебе, — засмеялась Таня, смотря на смущающуюся подругу.
— Эй, отпадно погуляли, а? — довольно потягиваясь, выпалила Юля, обнимая подругу. — Надо почаще нам с тобой так выбираться!
— Это точно!
— А еще было бы круто позвать с собой и Ирку, и Аню, и Яну, и Марину… Марину… да…
Юля остановилась, словно переводя дыхание. Дышать отчего стало невыносимо сложно при одном лишь упоминании желанного имени. Взгляд стал каким-то пространным и напуганным, а ноги предательски подкашивались. Кареглазая облокотилось рукой на стену коридора и опустила голову вниз. Таня, осторожно положа руку на плечо своей подруге, волнующимся голосом спросила:
— Все в порядке? Ты неважно выглядишь…
— Да, конечно, мне просто… неважно.
— Ты хотела с собой еще девчонок взять? А то я не расслышала, прости…
— Да-да, — рассеянно произнесла девушка.
— Эх, вот мы и пришли. Зайти не хочешь? Хотя, глядя на тебя, хочется взять тебя на ручки и уложить в постель. Слушай, может, температура? Заболела, наверное…
— Ага, заболела…
— Ладно, Юльк, не скучай. Спасибо тебе за сегодня, — Таня обняла Юлю. — Завтра увидимся. Выходной же… Кстати, завтра не просто выходной. Да вот только вряд ли кое-кто считает иначе.
— О чем ты? — пытаясь сосредоточиться, спросила кареглазая.
— Ну, все, до завтра, — улыбнулась Таня. — Придешь и сразу спать, поняла?
— Да, до завтра, — чуть улыбнулась Юля.
Когда закрылась дверь, то подобие улыбки, присутствовавшей на лице кареглазой, тотчас же смыла волна непонимания. Девушка не находила себе места: что-то странное происходило у нее внутри. Хотелось бежать, без остановки, долго. Просто бежать. Куда?.. Хороший вопрос. Но разве это так важно? Юля в сотый раз подряд попыталась сосредоточиться и хоть как-то упорядочить свои мысли, но ничего не выходило. Словно привидения, они выскальзывали и скрывались где-то в глубинах подсознания.
Яна осторожно положила руку девушке на плечо, отчего кареглазая непроизвольно дернулась, вскрикнула и испуганно посмотрела на девушку. Взгляд был такой, словно сероглазая только что застукала Юлю за чем-то неподобающим и противозаконным.
— Все-все, не трогаю, — поспешно убрав руку, произнесла Яна.
Юля все еще изумленно смотрела на девушку и пыталась успокоиться.
— Эй, Юль, ты чего? Все в порядке?..
— Да, спасибо, — тихо произнесла кареглазая и отвела взгляд в сторону.
— Уже отбой, тебе пора баиньки, — плутовато улыбнувшись, хриплым голосом протянула Яна.
Видимо, сероглазая ожидала бурной реакции — ну, как обычно: Юля будет кричать что-то типа «где мой меч?» и «я отрублю ей голову!», будет гнаться за Яной, желая покусать ее, накричит на девушку, кинет в нее чем-нибудь, а тут просто тихий ответ и нежелание смотреть прямо в глаза Яне.
— Что-то случилось? — уже без коварства улыбнулась сероглазая.
— Ничего не случилось! — буркнула Юля.
— А быстро же ты отходишь! — хохотнула девушка. — Ну, правда, котик, что такое?
— Мне пора, — пробормотала кареглазая и пошла в свою комнату.
— А подарок купила, м? — вслед ей крикнула Яна.
— Что? — остановилась девушка и обернулась прямо на сероглазую. — Какой еще подарок?
— Пара-па-па-па! — протянула Яна. — У кого-то день рождения завтра… все, спокойной ночи, котик!
Юля так и стояла, смотря, как силуэт Яны тонет в приглушенном свете ламп коридора. Кареглазая уже хотела окликнуть девушку и спросить, о ком идет речь, когда мозг сам все-таки соизволил подкинуть ей ответ. Почесав затылок, Юля стала лихорадочно соображать, где же можно достать подарок за двадцать минут до полуночи. Гениальных идей не было — да и просто идей не было —, так что кареглазая решила притвориться, что ничего не знает, а рано утром сгонять в З.-младший за подарком.
Уверенно кивнув самой себе, Юля тихо двинулась в сторону своей комнаты. Когда она открыла дверь, в комнате уже давно не горел свет. Марина спокойно лежала на спине под теплым одеялом и, видимо, спала. Раз с девушкой нет рядом ноутбука, значит, она точно спит, так думала кареглазая.
Осторожно, пытаясь шуметь как можно меньше — потому что не шуметь Юля не могла — и, стараясь не потревожить сон своей соседки, кареглазая быстро переоделась.
Вот уже была расстелена кровать, но Юля не спешила ложиться. Все-таки ночь как-то странно действует на людей, заставляя их делать порой самые неожиданные и безрассудные вещи. Девушка, утешая себя мыслью о том, что она только посмотрит, подошла к кровати Марины. Да, спокойное размеренное дыхание говорило в пользу того, что староста действительно спит.
Движимая какой-то сверхъестественной силой, Юля, находясь будто в тумане, наклонилась над Мариной и так и замерла в нескольких сантиметров от ее лица. На какой-то миг девушке показалось, что светловолосая шевелится, но это маленькое предположение тут же растворилось в горячем котле других мыслей девушки. Рассудок слабо пищал что-то о том, что пора Юле тоже ложиться спать, но что-то заставляло кареглазую оставаться на месте и не двигаться. Не двигаться как можно дольше.
