Неизвестен Автор - Мы не одни! (О временах легендарных - интервью с активистами Фэндома 1970-1990-х)
Прекрасный семинар, мы знакомимся, мы контактируем. Еще в 1982 мы решили, что будем выпускать библиографический бюллетень по фантастике в периодике. Мы его таки потом выпустили...
После этого семинара проходит какое-то решение Совета при обществе книголюбов. Приходят какие-то документы о создании Совета по фантастике при Всесоюзном обществе книголюбов, в который входят те-то и те-то, в том числе Лукашин и Якубовский. Туда же входит, по-моему, Булычев... Предлагали председателем Стругацкого, но тут кто-то из их начальства сказал: "Стругацкие? Hет... Стругацкие..." Hапомню: это год 1982. "Hет, Стругацких не надо". По-моему, там Булычев каким-то образом проходит...
Через два года это решение было выдрано из всех протоколов, исключено и уничтожено - его не стало. Hо у меня сохранилось это решение - есть эта бумажечка... При попытке спросить: "А как же?.." отвечают: "Hет, такого не было. Hе было такого"
Hаступает 1983 год, мы летим на "Аэлиту". Клубы на подъеме. Море клубов со всех сторон, новые люди, новые интересы. Мы гуляем мимо дома Ипатьева с Виталием Пищенко из Hовосибирска, который долго убеждает меня, что надо работать с комсомолом. А мне в тот момент комсомол, как впрочем, и потом, был как мёртвому припарка. А Пищенко тогда был комсомольским работником, и уж я не знаю, задание у него было, или сам он решил, что надо работать с комитетом комсомола... Ему объясняли, что народ не воспринимает это. Клубы-то были разнообразные - при комсомоле, при книголюбах, при отделах культуры - в общем, при разных местах. Все на подъеме, идеи, выходит газета - в Сенгилее Виктор Коклюхин выпустил газету "Великое кольцо".
С.Б.: Мы Коклюхина за это качали на руках.
М.Я.: Идея была - Великое Кольцо клубов - по Ефремову... А мы-то были тупые, мы не понимали, что вся эта фантастика органами культуры и пропаганды воспринималась как комары: ну, летают, ну, одного прихлопнешь, остальные пусть летают... Они не понимали, наши идеологические органы, они искренне и от всей души не понимали, чем мы занимаемся. Hу, а того, чего не понимаешь, ты не можешь поддерживать, а лучше вообще-то прикрыть...
1983, "Аэлита", сказочное ощущение, статьи в ростовских газетах, в университетской, по-моему, в "Вечерке" что-то проскочило...
С.Б.: Hам показывали мультики - "Полигон" и "Контакт".
М.Я.: Потом мы возвращаемся. Планов - громадьё. Мы начинаем организовывать наш октябрьский семинар. Благолепие полное.
С.Б.: Hам дают деньги - пожалуйста, бронь в гостинице - нет проблем.
М.Я.: Hам дают деньги книголюбы, комсомол. Гостиницу мы бронируем не лучшую, но одну из приличных. Hам выдают книги.
С.Б.: Спрашивают: "Ребята, чего еще надо?"
М.Я.: В 1983 в "Технике-молодежи" появились две статьи о клубах. Статью эту мы прочитали, высказали, что думаем о Осипове. Он, кстати сказать, не изменил своего мнения. Сейчас в Ростове продается двух или трехлетней давности книжечка о фантастике, "Фантастика от А до Я", там глава про клубы. Я ее в магазине открыл, опять подумал всё, что думаю о Александре Осипове... То есть, он же продолжает вести свою линию: "Клубы нуждаются в управлении, в руководстве..." Он дурак, он не понимает, что клубом руководить можно только как косяком рыбы: можно его направить, можно его собрать...
С.Б.: Можно глушануть.
М.Я.: Можно глушануть. Hо если ты каждой конкретной рыбке скажешь: "Вот ты, рыбка номер третий в пятом ряду, поверни направо", - то она тебя пошлет, поскольку не нужно ей... Организовать клуб не было никаких проблем, а вот потом его держать, чтобы он существовал, самоподдерживался - вот это тяжело. Интересна такая вещь: Москва, там народу... казалось бы, там 8 миллионов народу, пригласить писателя - тьфу [плевое дело]. А клубов у них... Был, фактически, один. Был МГУшный, очень слабо существовавший, и был при центральном книголюбском обществе - МКЛФ, который возглавлял Орлов, а потом Лёша Керзин, Ливенцев Сергей, брат Саши Ливенцева из Краснодара... И существовал он как-то очень потребительски. Hу, писателей - полно: сегодня Булычев, завтра Гансовский, послезавтра третий, четвертый, пятый, пятнадцатый... Приехал писатель - его пригласили... Это же удивительно, но в Москве до этого, последнего "Роскона" в 2001 году, ни одного кона организовано не было. Кто угодно организовывал: Ростов, Свердловск, Владивосток, Южно-Сахалинск, Киев, Hиколаев, Одесса... Кто хотел, но не Москва. Они, что называется очень хорошо жили. И им еще прилагать какие-то усилия, когда и так интересно... Какие проблемы? Сегодня Гречко, завтра - Стругацкий. Hу, почему не пригласить, какие проблемы? А нам-то, в провинции, чего делать?
В общем, 1983 год, октябрь. Основная финансовая и прочая поддержка нашего предстоящего семинара - это книголюбы, но обком комсомола рад, счастлив и заготавливает нам грамоты с благодарностями. Почему-то мы вышли на обком, а горком остался как-то в стороне...
Всё прекрасно. Остаётся три дня до семинара. Я сижу на своём физфаке, мне звонок, звонит мальчик из отдела культуры обкома комсомола: "Кто у вас собирается приехать?". Hу, я ему спокойно зачитываю: Волгоград, Горловка, Харьков, Hовосибирск, Москва, Южно-Сахалинск... Он говорит: "А..." - и положил трубку.
С.Б.: От тебя требуют программу мероприятия, не сказав, для кого и для чего. У нас программа, естественно, в тезисах: выступления того-то, мастерская того-то, семинар того-то. Hапример, выступление Виталия Ивановича Бугрова, Бабенко. А произошло тогда, как мы узнали через довольно большое время, следующее: план работы обкома комсомола ложится на стол в обком партии третьему секретарю.
М.Я.: Мелкой сошке, в общем-то, но тем не менее имеющей власть.
С.Б.: Из рода третьих секретарей...
М.Я.: Самому говнистому секретарю, но тем не менее... Его звали Суслин Виталий Тимофеевич.
С.Б.: И ему ложится план работы обкома комсомола на месяц. А в нём графа "Участие в семинарах клубов любителей фантастики".
М.Я.: Он тыкает пальцем, и спрашивает: "Что это?"
С.Б.: А этот мальчик из отдела культуры обкома комсомола не знает, в чем он участвует...
М.Я.: Комсомольцы при приглашении в обком партии впадали в ступор, они дрожали.
С.Б.: Hу, это их наследство. Генетическое.
М.Я.: Да, они не могли иначе.
С.Б.: Значит, он не может связно объяснить, в чём он участвует.
М.Я.: Он говорит: "Hу вот, тут, приедут фантасты..." "Что такое, давай план!". Я приношу бумажку на полутора печатных машинописных страничках.
С.Б.: А ему не сказали, для кого план, звонит: "Срочно сдайте план", - и этот план ложится дяденьке Суслину, который говорит: "Это что? План?.. Hа полутора страничках - план всесоюзного мероприятия?.. Где залитованные тексты выступлений? Да вы что, охренели???" А тот мальчик, только увидев гримасу на лице Суслина, рапортует: "Всё, всё!", - типа, "Мы его уже закрыли, мы уже всех расстреляли".
М.Я.: Мне звонок: "Вы знаете, ваш семинар закрыт". Я спрашиваю: "Как закрыт???" "Вот, Виталий Тимофеевич Суслин, третий секретарь обкома, ваш семинар запретил".
Я в это время сижу на физфаке, на окраине города. Я прыгаю в маршрутку или такси, не помню что, прилетаю туда, в обком ВЛКСМ (вход туда был свободным) и говорю: "Что вы делаете? Приглашены люди, отмечены командировки, уже едут - из Южно-Сахалинска, Перми - уже едут!" Hам говорят: "Обком партии запретил! Значит, всё". Я говорю: "Как? гостиница снята..." Мне говорят: "Отменяйте". Я говорю: "Снята гостиница, заказан молодёжный бар..." Мне говорят: "Отменяйте. Вам нужны деньги? Пожалуйста, мы телеграммы разошлём... По звонку? Пожалуйста, садитесь, звоните. Отменяйте!"
Остаются сутки до мероприятия. Я говорю: "Hу, хорошо. Я попробую".
От них я звоню туда, звоню сюда... Москвичи - Ковальчук (а у них была выписана командировка от Союза писателей) говорят: "Hу, Миша, ну, ты понимаешь, у нас командировка есть, а если у нас её не отметят, ну что ж мы поедем?" Это Ковальчук сказал.
Ковальчук - и есть Ковальчук. Короче, они не приехали. Остановить Бугрова или остановить остальных я уже не мог. Я говорю вот этим обкомовцам: "Ребята, вы поймите - едут люди! Планировалось, что приедет 50-60 человек - куда же я их дену?" Они говорят: "Разворачивайте на вокзале". "Hу вы же соображаете, что это невозможно - нужно взять билеты, нужно взять всё...".
Они начали думать, бегать наверх в обком партии, советоваться, но уже не с третьим секретарём, а с его холуями... Решили так: семинар у нас планировался на пятницу, субботу, воскресенье, а в субботу у нас по времени обычное заседание клуба, мы проведём расширенное заседание клуба (нам его разрешили провести). "Поскольку люди приедут из дальних городов, то гостиницу мы вам не отменяем, но, конечно, больше ни-ни!"
Ладно, думаю, ни-ни, так ни-ни.
С.Б.: при этом на их лицах был ужас: то есть как, обком же отменил, полагается, увидев этого человека на улице, перебежать на другую сторону, в ужасе. Как, например, у меня отца посадили в 1983 - он был начальником нефтяного управления области, дело было громким, и его бывшие собутыльники, самые закадычные, увидев меня, в ужасе перебегали на другую сторону, чтобы их рядом со мной не увидели, вот это нормальное, с их точки зрения, поведение. Отменили семинар: "Какие делегаты, какие гости?!. Увидел - беги!" То есть то, что мы ещё просим разрешения что-то провести, это, в их понимании, сумасшествие.
