Pepper Winters - First Debt
Я вздрогнула, прикусив щеку.
Он прижался губами к моему уху, а его член дернулся у моей поясницы.
— Знаешь, что они делали с ворами в 1400-х годах, мисс Уивер?
Я закрыла глаза, желчь опалила горло.
Да, знала. Воплощение законов в жизнь были объектом горячих дискуссий в школе. У лондонского Тауэра были разные приспособления, чтобы причинять боль тем, кто не заслуживал этого.
— Да, — выдохнула я.
Джетро потянул за мои пальцы.
— Поделишься?
Сглотнув, я прошептала:
— Обычно за воровство отрубали руку, пробивали уши гвоздями, высекали кнутом... делали всякие страшные вещи.
Моим пальцам было больно под его, когда он сжал сильнее.
Затем он сделал шаг назад, отпуская меня.
— Можешь проявить сочувствие к моему предку? Можешь представить панику, которая у него была, поскольку он боялся потерять руку или еще какую-то часть тела.
Я сжала веки, кивая. Это было ужасно и для его жены, которая стояла и наблюдала как любовь ее жизни — мужчина, который никак не мог защитить ее — принимал наказание за то, что сохранил ее жизнь. Жизнь, которую она, видимо, не хотела со всеми этими изнасилованиями и нищетой.
Джетро сказал:
— Это самый легкий из долгов, мисс Уивер. Но тогда, это было одной из худших вещей. — Двигаясь позади меня, его пальцы вцепились в кромку моей футболки и одним рывком разорвали ее надвое. Звук разрыва материала эхом пронесся по пространству.
Я вздрогнула, когда влажный воздух коснулся моей обнаженной спины.
Стон сорвался с губ, когда я поняла, что он собирался делать.
Я хотела умолять о милосердии. Чтобы он закрыл этот смехотворный счет предков и забыл прошлое, но ничего не произнесла, когда он отодвинул полы футболки в стороны на плечи, обнажая мою спину. Его пальцы уверенно двигались, когда он потянулся вперед и расстегнул пуговицу на шортах.
— Пожалуйста, — стонала я, пока он расстегнул их и спустил к моим лодыжкам.
Джетро не ответил, как и не попросил скинуть шорты совсем. Я позволила им так и остаться у лодыжек, как те оковы, которые сковывали мои запястья.
Оставив меня обнаженной и дрожащей от страха, Джетро испарился.
Я не попыталась проследить за его движениями. Я закрыла глаза, дрожа, желая оказаться где угодно, только не здесь.
Джетро постучал по моему плечу через несколько секунд, его прикосновения резкие и жесткие.
— Открой глаза.
Я неохотно повиновалась, сосредоточившись на безупречном лице и холодном, неумолимом взгляде.
Он показал мне флоггер. Он был из множественных кожаных полосок с узелками на одинаковых интервалах вниз по полоске.
— Видела такой?
Я кивнула.
Я была дизайнером. Я черпала вдохновение во всем, включая разные образы жизни, эры и странности. Однако его флоггер был не для сексуальных утех. Он был жестким и предназначался для боли.
Я сжала руки в кулаки, проклиная покалывание в кончиках пальцев, когда моя кровь помчалась быстрее.
— Да.
— И думаешь, это было справедливое наказание за кражу для того, кто пыталась спасти свою семью?
Я покачала головой.
— Нет.
Джетро согласился.
— Нет. Особенно в дикий мороз, когда его тело застыло и малейшее прикосновение могло принести муки. — Он провел пальцем вниз по моей лопатке. — Ты теплая в увлажненной комнате. Твоя кожа гладкая и румяная. Боль не будет такой сильной, как если б я поместил тебя в морозилку или облил ледяной водой перед началом. — Он понизил голос. — Хочешь узнать секрет, мисс Уивер? Хочешь узнать то, что, вероятно, может стоить мне кучи проблем?
Мои глаза загорелись огнем. То, как он спрашивал... он был серьезен. Я выгнулась, пытаясь поймать его взгляд, но он продолжил смотреть в пустоту.
— Что за секрет? — выдохнула я.
Джетро вновь прижался своим телом к моему, до боли вдавливая пряжку ремня в мою поясницу, вжимая мое тело в столб.
— Я должен был сделать это. Мне надо было заморозить тебя, я мог бы. Ты должна онеметь и дрожать от холода, чтобы каждый удар приносил бесконечные муки.
Я с трудом сглотнула, страх пронесся по венам.
— По-почему ты не сделал этого? — даже мое сердце прекратило биться, боясь пропустить его ответ. Мне нужно найти способ понять этого мужчину, прежде чем будет слишком поздно.
Он понизил голос практически до шепота:
— Потому что никто не должен быть таким холодным, как меня учили. — Он внезапно отстранился, опустив флоггер, затем выплюнул: — Предлагаю тебя обнять столб, мисс Уивер. Будет больно.
Нила мгновенно сделала так, как я сказал.
Без тени сомнения, она прижалась телом ближе к столбу, прикладывая все силы к тому, чтобы удержаться, невзирая на манжеты, которые ограничивали ее движения.
Каждая мышца на ее великолепной спине напряглась и выделялась: от подтянутой попки до напряженных плеч. Синяки из-за вертиго, которые покрывали ее тело, сошли. Глубокие царапины от веток деревьев и окружающей среды в лесу оскверняли ее тело следами насилия. Каждое ребро выделилось, когда она задержала дыхание и сжала колени.
Я не мог допустить того, чтобы она потеряла сознание от недостатка кислорода. Она должна была пребывать в сознании и находиться со мной. Мы были втянуты в это вместе.
Захватывая ударный девайс, я пробормотал:
— Раскаиваешься ли ты? Готова ли ты взять на себя грехи своей семьи и согласна ли оплатить их долги сполна?
Нила вжалась в столб сильнее, как будто она могла слиться с ним и исчезнуть отсюда.
Когда она не ответила, я терпеливо проворковал вопрос еще раз:
— Я задал вопрос, мисс Уивер. — Перекладывая флоггер из руки в руку, я приблизился к ней. — Готова ли ты?
Она втянула воздух, ее грудная клетка напряглась напротив израненной кожи.
— Д-да.
Голова склонилась, а губы побелели.
Я кивнул. Согласие было признано официально. Я спросил, и она согласилась — это все, что было необходимо.
Занимая свое место для взыскания долга, я четко настоял:
— Я хочу, чтобы ты считала.
Ее глаза мгновенно расширились, щека прижалась к наружному покрову столба.
— Считала?
Я улыбнулся.
— Я хочу слышать, что ты принимаешь каждый удар моей плети.
С тяжелым сердцем, я расставил ноги чуть шири и замахнулся, отводя руку назад. Я сказал ей чистую правду о том, что не повиновался приказу отца закрыть ее в холодильной камере. Если мой отец узнает, то у меня будут охренительные неприятности.
У нас обоих.
Я был не настолько смелым, чтобы признаться самому себе в причине, почему я не исполнил весь алгоритм в нужной последовательности. Всё, на чем я мог сосредоточиться — взыскание Первого Долга. Затем я мог убраться отсюда подальше. Я смогу найти для своей души такой необходимый ей покой.
— Не прекращай считать, — пророкотал я. Моя рука взмыла вверх, четыре упругих хвоста флоггера разрезали воздух со свистом.
На долю секунды я испытал внетелесный опыт. Я увидел себя со стороны. Запечатлел ярость и мощный приток силы на своем лице. Я наблюдал со стороны, будто не я тот, кто несет эту боль. И тут я задумался, а каково было бы быть частью другой семьи. Иметь отличное от моего воспитание.
Но затем все резко оборвалось, мой дух вернулся в тело.
Тем временем хвосты флоггера разбили тяжелую тишину, что окутывала нас.
Нила закричала.
Я очнулся.
В тот момент, когда флоггер жестким прикосновением накрыл ее плоть, там образовались ссадины с ободранной кожей.
Ее кожа была настолько нежной; в мгновение ока выступила кровь.
Я был поражен увиденным зрелищем. Мое сердце буквально выпрыгнуло из груди и упало на пол искалеченной плотью, продолжая биться. Образы охоты и убийств взбудоражили мой разум. Ощущения, которые пронеслись по моей крови, были не в новинку для меня. Но это заставила меня испытать женщина, мне было необходимо разобраться в природе этих чувств.
Это ощущалось...
......
Бл*дь, я не знаю.
Необычно. Специфически. Не ощущалось противно, но не давало удовлетворения, когда я смотрел на это.
Неизведанная территория.
Нила склонила плечи, когда боль мощной волной омыла ее тело. Она задохнулась от боли, рваные стоны рвались из ее груди.
Я выполню свое обязательство, но теперь очередь за ней.
— Считай! — прорычал я
Вздрагивая, она выпрямилась. Сглатывая непролитые слезы, она прокричала:
— Один!
Ее голос окутал мое тело, член запульсировал от нестерпимого желания.
Я был готов исполнить все, что мне приказали. А после всего этого, я желал этого. Меня научили жаждать контроль, который несет данная ситуация. Причинять боль другим.
Но в эту секунду я хотел чего-то отличного от всего этого. Я хотел ощутить жар ее исхлестанной спины, когда моя твердая длина проскользнет в ее узкую плоть, и я трахну ее. Я хотел заставить ее кричать по другой причине.
Черт возьми, что творится со мной!?
Я ударил ее вновь, вскидывая флоггер в воздухе. Мягкая кожа хвостов флоггера одарила ее спину укусом боли.
