Неизвестный - i_38cf5060f718eccf
Оливия, улыбаясь и разговаривая со всеми, то и дело смотрела на Джорди, выискивая ту в праздничной толпе.
Джорди не было нужды ловить эти взгляды, она чувствовала их спиной, плечами, руками. И знание того, что Оливия любуется ею, опьяняло.
Джорди была возбуждена и спокойна одновременно. Одна ее часть вовсю предавалась всеобщему веселью и радости, другая превратилась в чуткого наблюдателя. Когда же? Когда произойдет то, чего она так ждала?
Алкоголь ее не интересовал, как и Оливию. Девушка хотела сохранить свое сознание ясным и незамутненным. Оливия, по всей видимости, тоже.
Вокруг мелькали улыбки, слышался возбужденный голос Майкла, призывающего к вниманию, но Джорди видела только Оливию.
Она не помнила, в какой момент в ней зародилась уверенность, что Оливия создана именно для нее. Несмотря на все свое отношение к жизни как к волшебной живой отвечающей твоим мыслям и эмоциям реальности, Джорди всегда до этого момента считала выражение «созданы друг для друга» некоторым преувеличением. Потому что никогда раньше не испытывала этого чувства. Влюблялась, любила, хранила верность, но вот этой уверенности, что человек перед тобой создан мирозданием именно для тебя и только ты сможешь сделать его счастливым, этой уверенности никогда раньше не было. До этого момента.
Сейчас же Джорди просто знала, что никто не сможет любить Оливию так, как она. Оливия была для нее не просто самой прекрасной женщиной на свете, она была единственной. И Джорди знала, что вся она, вся ее любовь, существуют именно для этой женщины. Ни для кого другого.
Майкл приступил к очередным конкурсам. На этот раз Джорди с Оливией оказались в разных командах и бросали друг другу хитрые и одновременно вызывающие взгляды, каждая подбадривая своих.
– Боюсь, противостояние приобретает непримиримый оборот, – со смехом заметила Эрика.
– Майкл, если что, мирить нас придется тебе, – согласилась с ней Джорди.
– Бодрее! Бодрее, дорогая Барбара! – тут же обратилась она к жене профессора, которая перед нею дула мужу на плечо, тренируясь для следующего этапа конкурсов.
Под конец импровизированных соревнований обе команды выстроились в шеренги и повернулись лицом к сопернику. Джорди с Оливией оказались напротив друг друга. Старички тяжело дышали после несложных физических упражнений. Майкл, с трудом сдерживая свой восторг, готовился к объявлению последней стадии праздника.
Вдруг сердце Джорди забилось сильнее. Сейчас, сейчас это произойдет. Хотя она сама даже толком не понимала, что именно «это».
– А теперь можете пригласить на танец любого стоящего рядом с вами человека, – одновременно торжественно и весело произнес Майкл. – Если хотите, – тут же добавил он со смущением.
Джорди смотрела на Оливию. Оливия смотрела на Джорди. Ришар, находящийся по правую руку от Оливии, был уверен, что из троих окружающих хозяйку пансионата человек, а именно его, Джорди и господина Майера, Оливия выберет его. Он все ждал, когда же молодая женщина повернется к нему. И не дождался.
Джорди видела в глазах Оливии решимость и повременила со вздохом, боясь потревожить эту решимость. Тому, что сейчас могло произойти, должны были стать свидетелями не просто многие, а все жители дома.
Во взгляде Оливии на доли секунды появилось сомнение и тут же сменилось прежним присутствием духа. Она уверенно протянула девушке руку. Звон бьющейся иллюзии в воображении Джорди был оглушительным. Вот он, этот момент. Такие мгновения сверкают на жизненном пути, как бриллианты. Они наделяют смыслом все последующие и предыдущие события, придают им особенное значение, преломляя в своем волшебном свете.
Джорди тихо рассмеялась и взяла Оливию за руку. Оливия же не смеялась. Ее взгляд пронзал насквозь. Она была очень взволнована, но не таким волнением, когда ты не знаешь, что тебе делать, а таким, когда ты принял решение и теперь готов встретить его последствия, какими бы они ни были. Решимость и волнение читались на ее лице, и от этого она была еще прекраснее. Джорди ничего не могла поделать с собой, от захлестывающего ее восторга у нее кружилась голова.
Ришар округлил глаза и раскрыл от удивления рот. Оливия даже не посмотрела вокруг себя, выбирая партнера для танца. Для нее выбор был очевиден. Оглянувшись, Ришар понял, что он один так реагирует на происходящее, он один оказался в неведении и не предполагал подобного развития событий. Старички уже вовсю танцевали с энтузиазмом, так характерным для старости. Они отдавались танцу со всей душой, не боясь выглядеть смешными и неуклюжими.
Две женщины еще больше приблизились друг к другу, сцепляя свободно повисшие руки.
– Я все понимаю, но чтобы так вот, – произнесла Джорди Оливии на ухо.
Они могли не бояться, что их услышат. Музыка заглушала любые звуки.
– Ты хочешь лишить меня уверенности? Ее и так немного, – ответила Оливия.
Но, несмотря на свои слова, она улыбнулась. Джорди, как всегда, удалось ее рассмешить.
– Нет, ни в коем случае не хочу.
Они медленно кружились, даже не удосужившись принять соответствующее танцу положение. Едва слыша музыку, о чем-то тихо переговариваясь и смеясь. Двигались, будто во сне.
Никто, казалось, не обращал на них внимания. Ришар, когда понял, что один столь поражен, поспешно отвернулся и отошел в сторону.
Никому и ни под каким углом их выбивающийся из общей толпы танец не мог показаться дружеским, хотя они даже не обнимались.
А потом Оливия просто сказала:
– Пойдем.
И повела Джорди за собой к дому, без единого слова прощания покинув праздник.
– Эх, молодость!
Профессор Боссонг смотрел вслед удалявшимся женщинам. Он стоял в компании Эрики и Ришара, заложив руки за спину. Эрика вопросительно посмотрела на него, ничего особенно не комментируя.
– Я стар и слеп, – улыбнулся пожилой мужчина, – но не настолько.
Эрика опять оставила его реплику без ответа, издав едва заметный вздох облегчения. Ришар неловко перешагнул с ноги на ногу. Его, как всегда, смущали откровенные разговоры. Вдруг он увидел Бали, выскочившего из-под куста. Ришар присел около горделиво осанившегося котенка и протянул к нему ладонь. Бали подозрительно уставился на молодого человека. Тот не успел погладить его и пару раз, как котенок упал на бок и вцепился практиканту в руку.
С возгласом удивления Ришар вскочил на ноги. Он много раз видел, как Джорди тискала котенка, словно тряпичную куклу. И тот никогда не возражал, хоть и делал очень недовольную мордочку.
– Несмотря на то, что Бали кажется общественным животным, это кот Джорди. И признает только ее, – видя недоумение практиканта, сообщил профессор.
– Я уж понял, что здесь все Джорди, – усмехнулся Ришар, глядя то на свои оцарапанные руки, то в сторону главного входа, где только что исчезли две женщины.
Оливия привела Джорди в свою комнату. Обе, чтобы отдышаться, установили некоторую дистанцию. Девушка прошла к окну и уже стоя около него, стала осматривать все помещение. Оливия так и осталась стоять у двери, прислонившись к ней спиной, словно перекрывая им обеим путь к отступлению.
Джорди оказалась у Оливии впервые. Даже в мыслях своих она сюда не заглядывала. Хотя вполне могла бы, учитывая характер ее чувств к молодой женщине.
– У тебя двуспальная кровать? – спросила Джорди, когда ее блуждающий, ловящий каждую деталь незнакомой обстановки взгляд добрался до спального места.
Оливия только покачала головой.
– Сама не знаю, почему мне захотелось после ремонта именно такую. Все годы до этого у меня стоял диван.
– Не очень, наверное, удобно спать на диване? – спросила Джорди, еле сдерживая улыбку. Она была уверена, молодая женщина сможет и без улыбки уловить скрытый смысл ее слов.
– На кровати намного удобнее, – согласилась Оливия, глядя на Джорди.
Она все поняла, и сейчас в ее глазах стоял шутливый укор, а щеки покрылись румянцем.
Вечернее солнце светило из окна прямо на дверь, покрывая силуэт Оливии позолотой, заставляя ее выглядеть еще более незащищенной, открытой, выставленной напоказ.
Джорди почувствовала, что у нее от волнения пересохло в горле. На прикроватной тумбочке стоял графин с водой.
– Я так хочу пить, – призналась она. – Тебе налить воды?
– Да, – выдохнула Оливия. – Глоток воды сейчас был бы очень кстати.
Джорди подошла к тумбочке, наполнила стакан водой и протянула его хозяйке пансионата. Молодая женщина выпрямилась и нетвердой походкой двинулась к девушке. Она не спускала с Джорди глаз, словно боялась, что та сейчас выкинет что-нибудь неожиданное. Например, набросится на нее.
– Это всего лишь стакан воды, – улыбнулась Джорди. – Пока что.
Оливия опять укоризненно на нее посмотрела. Краска только успела схлынуть с ее лица, как последняя фраза Джорди снова заставила ее покраснеть.
Напившись, она протянула свой стакан Джорди. Девушка залпом осушила его. Потом поставила графин со стаканом на место. Аккуратно, чтобы не разбить. Руки против воли дрожали.
