Уильям Гибсон - Нулевая история
лестнице фигура человека, о котором говорил Милгрим. Короткополая шляпа, и
короткая черная куртка застегнутая под подбородок.
Он увидел ее.
Она шагнула назад, в лифт и нажала 0.
22. Фолей
Милгрим, с лэптопом Холлис, аккуратно зажатым подмышкой, и сумкой через плечо
другой руки быстро шагал вдоль по маленькой улочке, в сторону, противоположную
той, где осталась выставка винтажной одежды.
Ему была нужна беспроводная сеть. Он сожалел что у него не было красного адаптера
как в поезде.
В настоящий момент он был возле заведения с названием Блесс, и в первый момент он
принял его за бар. Но оказалось что там продается одежда. Заглянув в окно он
предположил что там мог бы быть кто-то, кто знал про фантомный джинсовый брэнд
Холлис. Ну или предполагал бы что знает о нем.
Он продолжал двигаться, одновременно мысленно общаясь со своим терапевтом, с
одним из тех, с которым они обсуждали что он чувствовал. Учитывая то, что он очень
напряженно работал над тем чтобы избегать большинства чувств большую часть своей
взрослой жизни, опознание даже простейших эмоций могло потребовать приложения
приличных усилий.
Это гнев, решил он. Он был раздражен, хотя и не понимал почему и из-за чего. Если
это Винни Танг Вайтэкер, Специальный Агент, отправила мужчину в лиственно
зеленых штанах следить за ним, и не сказала ему об этом, то значит он зхлится на нее.
Да и в любом случае он разочарован. Вряд ли это могло относиться к качеству его
новых профессиональных отношений. Терапевт возможно мог бы предположить что он
злится на себя самого. Это был бы наиболее сложный и наименее поддающийся
самоанализу случай, хотя и весьма знакомый.
Лучше злиться на мужчину в лиственно-зеленых брюках, подумал он. Пусть он будет
Мистер Лиственно Зеленый. Или Фолей. Он не чувствовал в себе благожелательного
расположения в отношении этого Фолея. С другой стороно, у него не было абсолютно
никаких догадок кем бы мог быть этот Фолей, чего ему нужно, и за кем он наблюдает, за Холлис или за ним, или за ними обоими. Если Фолей не работает на Винни, он
может работать на Голубого Муравья или даже в частном порядке лично на Бигенда, или это может быть новый подход Бигенда в части его отношений со Слейтом. Или
что-то совершенно другое, что просто не пришло ему в голову. Это может быть
совершенно новая часть уравнения.
— А есть вообще какое-нибудь уравнение? — спросил он себя или своего терапевта.
Но она похоже теперь уже не отвечала на его вопросы.
Табличка на стене, на углу здания сообщила ему что он на Рю дю Темпль. Выглядела
табличка так, будь то бы нарисовал ее Доктор Сьюз. Рю дю Темпль похоже была
большой улицей. Он повернул направо. Миновал богато украшенный в Викторианском
стиле китайский ресторан. Обнаружил табачную лавку совмещенную с кофейней. Ее
официальный, похожий на шпиндель, подсвеченный красным знак Табак наводил на
мысль что никотиновое голодание требует неотложной медицинской помощи. Он
вошел не раздумывая.
— Вай-фай?
— Уи.
— Эспрессо пожалуйста. — Он занял место за абсолютно матовой цинковой стойкой.
Запах сигаретного дыма был слабым, но вполне ощутимым, хотя никто в помещении не
курил. В настоящий момент он вообще был единственным посетителем здесь.
Его врач полагала что неспособность его к языкам романской группы была слишком
основательной и слишком окончательно упорядоченной и корни ее скорее всего были
эмоциональными, хотя они так и не смогли докопаться до истинных причин.
Человек за стойкой выдал ему пароль от сети («дютемпль») и он открыл Твиттер. Для
Твиттера пароль представлял собой транслитерацию русского перевода «gay dolphin», он привык писать кириллицу романскими символами.
Она написала ему «Где ты?» около двух часов назад из программы ТвитДек.
— В Париже, — написал Милгрим, — нас преследует мужчина, которого я видел вчера
в Лондоне. Он работает на тебя?
Он нажал кнопку обновления. Глотнул эспрессо. Окно обновилось.
Меньше чем через пять секунд, опять же с ТвитДек-а пришел ответ «Подробнее».
«Белый, очень короткая стрижка, темные очки, лет двадцать с небольшим, вес средний, спортивный.» Отправил он. И стал смотреть в окно на проходящих мимо людей.
Снова обновил окно. Ничего, кроме короткой ссылки, отправленной сорок секунд назад
опять же с ТвитДек, что бы это не значило. Он щелкнул по ссылке и обнаружил
мистера Фолея. Он был одет в оливково-серую версию своей черной куртки и черную
вязаную шапочку вместо фуражки. Глаза его были скрыты черным прямоугольником, наложенным видимо Фотошопом, как в старинном порно.
Милгрим посмотрел на заголовок страницы и описание изображения, какое-то
«оборудование специальных операций». Он сконцентрировался на фото, чтобы
удостовериться в том, что это тот самый мужчина. «Да», написал он ей затем, «кто он?»
и снова обновил страницу.
Когда страница вновь загрузилась, оказалось что она ответила почти тридцать секунд
назад. «Неважно избегай контакта ты с ним он с тобой» написала она.
Знаю, подумал он, затем написал «Бигенд?»
«Когда назад»
«Холлис думает что мы вернемся завтра.»
«Удачи в Париже и возвращении»
«Надеюсь», написал он, хотя и не вполне был в этом уверен. Ее телеграфная манера
общения оказалась заразительной. Он сохранил ссылку на страницу с элитным
оператором и вышел из Твиттера, затем закрыл страницу с почтой и закрыл компьютер.
Его Нео начал звонить, наполняя своим архаичным телефонным перезвоном всю
табачную лавку. Мужчина за компьютером нахмурился.
— Да?
— Удачно это вы поехали в Париж. — Это была Памела Мэйнуоринг. — В отличии от
нас.
В первый момент он подумал что она как-то проследила его с Винни переписку в
Твиттере. — А что не так?
— Она позвонила нам. Определенно не так. Было бы здорово получить чего-нибудь из
Парижа.
Это она о Холлис. Судя по всему, Бигенд предупредил Памелу о своих подозрениях
относительно Слейта и Нео. — Я постараюсь. — ответил Милгрим.
— Развлекайтесь, — сказала она и отключилась.
Милгрим поднял свою сумку на цинковую стойку, потянул за молнию и нашел в ней
камеру. В камере была новая флешка, ту, что он отснял в Миртл Бич Голубой Муравей
оставил себе. Они всегда так делают. Он проверил аккумулятор и переложил камеру в
карман куртки. Положил компьютер Холлис в свою сумку и наглухо застегнул молнию.
Оставив несколько мелких монет на цинковой стойке он вышел из магазина и
направился обратно на выставку, опять шагая быстро.
Он задался вопросом. Раздражен ли он все еще? Да нет, сейчас он уже спокойнее. Он
понял что говорить Бигенду о Винни не стоило. Даже если бы он мог помочь.
Становилось теплее, тучи ушли. Париж теперь выглядел немного нереальным, так же
как и Лондон, когда он в первый раз приехал в него. Странно то, что эти два места
всегда существовали рядом. Очень близко друг к другу, как две стороны одной монеты, только теперь между ними еще появился туннель двадцати с чем-то миль в длину с
быстрым поездом.
На входе в Салон Дю Винтаж, после того как он заплатил пять евро за вход, сумку
пришлось сдать. Он никогда не любил это делать. Поскольку сам он украл достаточно
много сданного багажа, то понимал насколько легко это сделать. Ну а с другой стороны
без сумки он был мобильнее. Он улыбнулся Японской девушке, поставившей его сумку
в ячейку и прошел внутрь.
В мире вещей он чувствовал себя лучше, чем в мире людей. Так сказал его врач. Салон
был как раз миром вещей, в чем он тут же убедился. Желающие посетить Салон Дю
Винтаж становились менее заметны сами по себе. Он поднялся по красиво
отремонтированной лестнице на второй этаж.
Первое, что он увидел здесь оказалось постером с изображением молодой Холлис.
Выглядела она одновременно нервной и капризной. Это был не совсем постер, скорее
любительская репродукция, увеличенная и с меньшим количеством деталей. Он
предположил что она могла бы обрадоваться увидев это.
За последние десять с небольшим лет, он тоже несколько раз фотографировался и
возможно Винни видела какие-нибудь из этих снимков. Она вполне могла кому-нибудь
отправить какой-то из этих снимков чтобы тот мог опознать Милгрима. Большая часть
этих снимков была сделана в полиции и он не был вполне уверен что сам бы смог
узнать себя на них. Хотя один из них, который она сделала в Каффе Неро на Севен
Дайалс можно было использовать вполне успешно.
Из прохода между стойками появился молодой мужчина в фуражке и лиственно-
зеленых брюках, его черная куртка по-прежнему была застегнута, внимание его было
