Обатуров Сергей - Забросило
Я слушал Меробса, открыв рот, а потом высказал предположение, что два демиурга, это один, как бы исходный, а второй, отпочковавшийся. Ведь должны же они как-то размножаться? Меробс только покачал головой, но опровергать меня не стал, видимо было очень мало информации по демиургам и мое предположение, тоже имело право на жизнь.
1.27. Глава 27.
* * *
Наш вечер воспоминаний затянулся до глубокой ночи. Уже готовясь ко сну, я спросил Меробса, а может он мне сделать одежду, так же, как приготовил себе. Меробс только отрицательно покачал головой. Выяснилось, что производство внешней оболочки меха полностью, связано с очень большим выделением отравляющих веществ, и если он может блокировать выделение остатков этих ядов наружу, за свою оболочку, то внутри она продолжает оставаться непригодной для биологических объектов. Я кивнул головой и грустно вздохнул, такая хорошая задумка улетучилась. Я стал укладываться в кресло, а Меробс отправился в свой грузовой трюм. Я окликнул его и поинтересовался, почему он не останется в рубке, на что тот напомнил мне, что для мехов такой длительный отдых не нужен. Достаточно, поочередно кратковременно отключать отдельные участки мозга на отдых и все. Так что он еще немного поработает с кораблем, может, удастся вывести его на орбиту, а то и долететь до его баржи или до основного корабля инсектоидов. Я только отрицательно покачал головой, Ученые целой планеты трудились десятилетиями, чтобы осуществить такой полет Проводили пробные запуски. Люди жертвовали жизнями ради этой цели. А тут раз, и мы на самолете, а по-другому его и не назовешь, полетим за пределы притяжения такой огромной планеты. Но пусть лучше что-то делает, чем изнывает от безделья, да и действительно, челнок следует немного подремонтировать, даже с перспективой на длительное проживание в нем. Ну не верю я, что мы сможем взлететь на этом корыте.
Ночь прошла напряженно, я не выспался. Всю ночь мне снились сны про три планеты Меробса, про взрыв их светила. Как гибли люди, города, страны, континенты, а затем и вся планета. Третья планета кровожадно улыбалась мне. Так что я проснулся весь мокрый от пота. В голове мелькнуло, что результатом такого сна могли быть не рассказы Меробса, а его новая кожа и шерсть. Нужно будет понаблюдать за собой. По привычке я вытащил из корзинки четвертинку ореха, а потом вспомнил, что собирался сделать большой запас таких орехов на случай долгой зимы или космического путешествия. Это дело следовало обмозговать. В память сразу всплыла моя экскурсия вглубь леса. Становилось ясно, что если я там задержусь, то уже не выберусь. Ощущение накатившей тогда слабости пугало. Может попросить Меробся, пусть наберет таких орехов. Да, решено, завтра упрошу его помочь мне в продовольственном вопросе. На заднем плане висела мысль, что и мне необходимо облазить этот челнок вдоль и поперек. Я вспомнил, что в рассказе Меробса о то, как этот челнок пристыковался к его барже носовой часть, была информация о каких-то манипуляторах, которые продырявили его баржу и вытащили самого Меробса, пока он был в отключке. Ну, в отключке, это по-нашему, а на самом деле происходила перезагрузка его собственной вычислительной системы, заново устанавливались, теперь уже локальные связи со всей периферией, сама система переходила на локальную память, заново загружались базовые локальные базы данных, проверялись все системы его тела и баржи.
Я внимательно осмотрел рубку. Ну, нет тут ничего, через что можно было протащить тушу Меробса, значит, остается скрытая нижняя часть корабля. Нужно искать вход на нижнюю палубу. Как-то эта мысль не пришла мне в голову раньше. Может потому, что нижняя часть корабля была неглубоко, но погружена в грунт. Это давало ощущение того, что подо мной нет никаких отсеков, а сразу брюхо корабля. Не верь глазам своим.
Не верь, так не верь, и я стал обследовать весь пол рубки, чего раньше не делал. Но ничего, что визуально выдавало бы скрытый люк, не было. Оставались только кресла. Я задумался. А вот будь я конструктором такого корабля, стал бы я крепить кресла пилотов на каком-нибудь люке? Да ни за что на свете. Тем более, что сами кресла не сорвало с места, пострадали только сами пилоты, да и то их буквально передавило ремнями безопасности, так как это ощущалось, когда я вытаскивал их из корабля, чтобы похоронить.
Ладно, поищем вход на нижнюю палубу в другом месте. Такое место напрашивалось само собой. Это область шлюзовой камеры. Скорее всего, где-то там находится проход вниз. Как-то этот участок корабля выпал из моих поисковых операций. Обычно я сразу направлялся в отсеки. Переход от рубки к шлюзовой камере выглядел как коридор, как коридор я его и воспринимал. Теперь нужно внимательно все осмотреть. Я облазил все на четвереньках, но так ничего и не нашел. Пол в отсеках был выложен большими листами, и я как-то сразу отмел возможность установки тут люка. Больше поверю, что весь отсек исполняет роль лифта, правда, это слишком накладно, но кто их знает. Методом исключения оставалась только шлюзовая камера. Я прошел в нее и стал искать какие-нибудь атрибуты, относящиеся к люку или ручки, кнопки, которые я ранее не использовал. Здесь были две ручки и что-то , отдаленно напоминающее большую кнопку. Кнопку жать мне очень не хотелось. Внутренний голос буквально кричал, что это может быть опасно. Осторожно проверил одну из ручек. Сверху полилась жидкость, и я сразу вернул ее в исходное положение. Попробовал вторую. Вот тут повезло. Из стены выдвинулась крышка вытянутого вверх люка. Я помог ей открыться руками, и за дверью обнаружилась спускающаяся вниз дорожка. Она напоминала лестницу в многоэтажных домах, только ступеней не было. Это была именно дорожка. Я спустился по ней вниз и оказался на нижнем ярусе нашего челнока. Вот здесь и обнаружились отсеки с ремонтным оборудованием, различные шланги и кабели, которые тянулись вдоль стен. Освещения практически не было. Два тусклых шара в разных концах всего яруса освещали небольшие участки рядом с собой. Все остальное пространство освещалось отблесками этого света. Вот в этой полутьме я и попытался пробраться в носовую часть корабля. На полу валялись сорванные со своих мест части какого-то оборудования. Я осторожно пробирался через эти завалы. Вот слева и справа от моего пути появились два цилиндра метрового диаметра. Я, для себя сразу определил, что это контейнеры для манипуляторов. Эти цилиндры с наружной, торцевой части имеют открывающийся люк. Меня же больше интересовало, как тело Меробса втащили в корабль. Значит, между цилиндрами должна быть еще одна шлюзовая камера. Камеру я нашел, но вот воспользоваться ею мы не сможем. Было видно, что она сильно деформирована. Если нам удастся выйти на этом челноке за пределы притяжения планеты, то нас ждет частичная разгерметизация корабля. Нужно будет указать Меробсу на эту проблему. Внезапно послышалось сильное гудение, которое тут же смолкло, но корабль ощутимо вздрогнул. Я рванул назад. Видимо что-то произошло. Я пронесся по нижней палубе, перескакивая через завалы, и пулей взлетел по лестнице в шлюзовую камеру. В шлюзе была страшная вонь, и какой-то дым. Я перепугался и выскочил наружу. Вокруг корабля кружилось облако гари и дыма. Деревья за кормой нашего корабля были посечены, как будто здесь разорвалась бомба или артиллерийский снаряд. Дышать, за пределами корабля было нечем и я бегом вернулся в шлюз. Прошел процедуру поочередного открывания люков и вот я внутри челнока. Здесь воздух оставался все таким же, как и раньше. Вскоре появился Меробс. Я рассказал ему о какой-то гари и дыме вокруг корабля, но Меробс меня успокоил, оказалось, что это был пробный запуск двигателей. Все работает нормально, так что мы к полету готовы. Я решил его разочаровать. Рассказал о том, что увидел в носовой части нижнего яруса и о дыме в шлюзовой камере. То есть герметичность корабля оставляет желать лучшего. Меробс заверил меня, что с завтрашнего дня займется всеми шлюзовыми камерами, и герметичными переборками. Ему-то герметичность совершенно не нужна. Его баржа вообще не имела шлюзов. Только обыкновенные люки, так что ради меня он постарается на нашем корабле.
1.28. Глава 28.
* * *
С этого дня на корабле начались ремонтно-восстановительные работы. Нередко Меробс привлекал меня для проведения мелкого ремонта, но требующего или специального оборудования, или моих чувствительных пальцев. Я соединял разорванные коммуникации, закручивал или, наоборот, откручивал мелкие соединительные элементы. Научился пользоваться некоторым инструментом, найденным на челноке. Дни пролетали за днями. Корабль приобретал первоначальный вид. Мы уже не были закопаны по брюхо в почву планеты. Теперь наш корабль возвышался над поверхностью на трех шасси, которые заканчивались своеобразной лыжей со встроенными в нее катками. То есть это был гибрид системы скольжения и качения. Лыжа не давала проваливаться в мягкую почву, а катки катились, если поверхность позволяла это делать. Нам, конечно, пришлось попотеть и побегать вокруг корабля, устанавливая домкраты и просто подпорки, зато теперь вид у корабля стал космическим. Меробс, как и обещал, восстановил герметичность корпуса челнока, так что, хоть сейчас можно было отправляться в космос.
