Байрон Кейти - У радости тысяча имен
Разум сдается самому себе. Когда он не находится в состоянии войны с собой, он видит мир добрым и щедрым; доброжелательный разум отражает доброжелательный мир. Он больше не может поддерживать страдания на этой земле, потому что его собственные страдания уже прекратились. Он становится абсолютно безжалостным и абсолютно любящим.
Меня спрашивают, как я живу, если не вижу ни в чем смысла и никем себя не ощущаю. Это просто. Мы должны жить, не прилагая никаких усилий. Когда у нас нет истории, мы двигаемся без усилий, свободно, не встречая сопротивления. Такая возможность пугает людей, думающих, что они все держат под контролем. Исследуйте свои мысли, и вы увидите, какой безмерно доброй может быть жизнь без вашего контроля. Даже в мире, который рушится, я вижу только радость.
Если вы осознаете, насколько вы важны, вы рас падетесь на миллиард частиц и просто будете светом. Ваши убеждения мешают вам осознать это. Когда вы действительно знаете, кто вы есть без вашей истории, вы становитесь человеком без имени и границ, вы становитесь экстатичным — глупцом, потерявшим рассудок от любви. Жить за переделами света — так болезненно. Я не знаю, каклюди могуттам существовать. Это так болезненно, что меня хватило только на сорок три года (которые тянулись как сорок три столетия).
Прямой путь кажется длинным.
Прямой путь кажется длинным, потому что ум постоянно твердит вам о расстоянии, которое вы должны пройти, гипнотизируя вас своими доказательствами. Когда вы верите в эту мысль, вы ощущаете усталость, которая ей сопутствует, тяжесть, стресс. Но прямой путь совсем не длинный. На самом деле никакого расстояния не существует. Куда можно пойти кроме того места, где вы находитесь прямо сейчас? Как вы можете пойти куда-то еще? Прямой путь подразумевает осознание того, что начало и конец любого путешествия там, где вы находитесь в данный момент. Вы не можете принять решение, куда вам двигаться. Вы можете только пережить историю о том, как вы принимаете решение. Решения принимаются сами по себе; они случаются; они приходят тогда, когда приходит их время.
Я люблю спрашивать людей: «Ваше дыхание происходит само по себе? Или нет?» А может быть, и мысли возникают сами по себе, так же как и принимаемые решения? Может быть, и реальность приводится в движение сама по себе, подобно дыханию, подобно ветру? Рассказывая историю о том, как вы принимаете решения, вы уходите от осознания того, что по природе своей вы являетесь совершенным существом. Кем бы вы были без истории о необходимости принимать решения? Если ваша целостность зависит от принятия решения, примите его. Но угадайте, что будет дальше? Через пять минут вы можете изменить свое мнение и снова принять историю за себя.
Мне нравится то, как меняется мой разум. Я наблюдаю за ним и получаю от этого удовольствие. Мне нравится ощущать сладость происходящих в нем перемен. Я двигаюсь следом за ним без малейшего сопротивления. Он изменчив как ветер. Я говорю «да» переменам, потому что нет никаких причин говорить им «нет», хотя легко могу и отказаться от них.«Нет» точно так же, как и «да», не требует никаких усилий. Я реагирую на перемены исходя из того, что истинно для меня в данный момент. Иногда это вызывает у людей замешательство; из-за своего ошибочного понимания они истолковывают все так, как они считают нужным. Но я точно знаю, что в моем «нет» столько же любви, сколько и в «да», потому что я всегда говорю «да» своей целостности. «Нет» ничем не отличается от «да», если оно исходит из целостности.
Кажется, что в разуме постоянно происходят какие-то перемены, и в то же время он вообще не меняется. Я укоренена в том, что не подвластно переменам. Из каких бы позиций вы ни исходили, ради того, чтобы встретиться с вами, я буду исходить из тех же самых позиций. Вот почему некоторые из моих утверждений кажутся противоречивыми. В разных обстоятельствах я руководствуюсь разными указаниями, и все они верны. Каждое указание равнозначно другому.
Мои слова могут показаться вам невразумительными и такими же бессмысленными, как попытки щенка ухватить себя за хвост. Возможно, вы посчитаете, что я говорю загадками. Кого-то из вас мои слова серьезно озадачат, поскольку, с вашей точки зрения, следовать им невозможно. Те же, кто вместе со мной выполняют Работу, не найдут в них никаких противоречий, потому что мы очень тесно соединяемся друг с другом в текущем моменте, хотя какому-нибудь человеку в зале все это может показаться полнейшей чушью. Но если вы слушаете меня, не пытаясь анализировать, если вы просто погружаетесь в переживание того, о чем я говорю, двигаетесь внутрь себя и сами находите ответы на вопросы, а не ждете, когда за вас это сделает кто-то другой, мои слова не будут восприниматься вами как нечто бессмысленное.
Когда я с кем-то работаю, я никогда не думаю о результате. Я не беспокоюсь по поводу того, принимаете ли вы то, о чем я говорю, или нет, насколько глубоки ваши переживания, как далеко вы идете, пытаясь отыскать истину, оказываете ли упорное сопротивление или полностью пробуждаетесь. Мне интересно лишь то, что вас беспокоит. Если ваши ответы поверхностны, я воспринимаю это нормально, поскольку понимаю, что это именно та глубина, которая требуется от вас в данный момент.
Даже когда вы не способны продвинуться хотя бы на шаг, я понимаю, что иллюзии, за которые вы цепляетесь, очень ценны для вас. И если вы хотите удержать их, это будет и моим желанием. Или если, наоборот, все ваши иллюзии в ходе исследования исчезают и вы падаете в бездну реальности, отбросив все свои прежЕіие убеждения, я искренне радуюсь за вас. Мне нравится полярность, в которую вы погружаетесь, незнающий разум, где все удивительно, свежо и прекрасно, где вы. как дети, впервые открываете для себя жизнь. Но это ваша заслуга, не моя. Зачем мне отнимать у вас ваш мир, даже если бы я могла это сделать? Просто все приходит в свое время.
Все мы дети, даже самые мудрые из нас. Каждый из нас — пятилетний ребенок, который только еще учится тому, как жить. Когда меня называют мудрой, я улыбаюсь: кому-то моя жизнь кажется слишком ограниченной. Безграничный разум всегда стремится обогнать самого себя, оставляя мир поверженным в прах. Разум подобен ребенку и в то же время не имеет возраста. Он пребывает в неизведанном и благоденствует в нем. Неизведанное — это то, что его питает и доставляет ему наслаждение. Это то место, где свободно проявляет себя его созидательная сила.
Я подписываю книги после выступления в одном из книжных магазинов. Ко мне приближается умственно отсталый мужчина. У него большой живот и маленькая конусообразная голова, его язык свисает изо рта как у собаки, руки молотят воздух, глаза блуждают. Я не могу не влюбиться в него, в его первозданную невинность, которая так прекрасна. Ясно, что он хочет, чтобы я подошла к нему ближе. Он приглашает меня в свой мир. «Привет! — произносит он. — Меня зовут Боб». Он говорит медленно, комкая слова и пуская слюни.
Я принимаю приглашение и подхожу к нему совсем близко, мы соприкасаемся лбами. Наши взгляды встречаются, затем его глаза снова начинают блуждать. Я смотрю в них и жду, когда они остановятся, И вдруг он обнимает меня и касается губами моей щеки. Он целует меня, издавая едва слышные хрюкающие звуки. Невозможно подобрать слова для описания его искренности и щедрости. Это продолжается бесконечно. Кажется, он знает то же, что и я: что он свет моей жизни, мой мир, мое все. Я смотрю в его глаза и говорю: «Спасибо за поцелуй», И отмечаю, что моей благодарности вполне достаточно. Но разве может быть достаточно простого «спасибо»? Ведь любовь так огромна и всепоглощающа. Тем не менее это так. Даже когда любовь поглотила вас целиком, «спасибо» — это все, что от вас требуется.
Как мне расстаться с любовью моей жизни ? Я слышу свои слова: «Прощай, Боб, Я люблю тебя». И я отмечаю, как в меня входит жизнь, когда я направляюсь к выходу, — люди, стены, двери. Жизнь продолжает вливаться в меня точно так же, как только что влился в меня этот дорогой мне человек. Как замечательно не нуждаться в мире, не стремиться навстречу ему, но всегда позволять ему входить в себя. Я знаю, что во мне есть место для всего, для каждого, для любой ситуации, любого проявления бытия. Мне нравится открытость того существа, которым я являюсь.
Обычные люди боятся одиночества. Но Мастер извлекает из него пользу, принимая его и осознавая, что он един со Вселенной.
Мы рождаемся в одиночестве, умираем в одиночестве и живем в одиночестве — каждый со своим миром ощущений. Нет двух человек, которые были бы соединены друг с другом. Даже те, кого вы знаете очень хорошо и любите всем своим сердцем, являются вашими проекциями. Рано или поздно, вы приходите к пониманию, что в этом мире есть только вы. Осознаете ли вы, как это замечательно? Вы — тот единственный человек, с которым вы засыпаете и просыпаетесь; вы — тот, кто заказывает ваши любимые блюда в ресторане и наслаждается вашей любимой музыкой. Вы всегда будете для себя любимым объектом — единственным объектом. Все вращается вокруг вас.
