Брайан Грейзер - Любопытный – значит успешный книга о том, как владение информацией позволяет владеть миром
Но вот очень важная моя черта: я не люблю играть начальника. Меня не мотивирует, когда я указываю всем, что им делать, я не получаю от этого никакого удовольствия.
Я руковожу, задавая вопросы, проявляя любопытство.
Сейчас это получается само собой. Мне не приходится самому себе напоминать, что нужно задавать вопросы вместо того, чтобы давать распоряжения.
Современный рабочий день многих людей представляет собой череду совещаний, переговоров и телефонных конференций. Иногда за день по пятьдесят раз обсуждается одно и то же. Я предпочитаю выслушать, что хотят сказать другие, настолько, что я, уже не задумываясь, все время задаю вопросы. Если понаблюдать мои разговоры по телефону, то, с моей стороны, не услышишь почти ничего, кроме вопросов.
По моему опыту, в большинстве случаев в других коллективах и у других руководителей работа построена не так.
Да, иногда приходится отдавать распоряжения. И мне приходится это делать. Но если не брать повседневную текучку, без которой не обойтись (просьбы связаться с кем-то по телефону, проверить факты, назначить совещание), я почти всегда начинаю с вопросов.
Это особенно эффективный инструмент управления в тех ситуациях, когда мне кажется, что кто-то делает не совсем то, чего я от него ожидаю, или когда дело движется не в том направлении, в котором оно должно двигаться.
Существует мнение, что если намечается конфликт, нужно проявить жесткость, напомнить всем, кто кому подчиняется.
А я никогда не переживаю по поводу того, кто здесь главный. Я переживаю за то, чтобы мы смогли выработать самое верное решение из возможных, подобрали лучший актерский состав, сделали классный сценарий и трейлер, заключили на оптимальных условиях договор о финансировании и создали лучшее кино.
Задавая вопросы, получаешь информацию.
Задавая вопросы, позволяешь собеседникам поднимать те проблемы, о которых, по их мнению, начальство или коллеги могут не знать.
Задавая вопросы, даешь возможность другим рассказать совершенно другую историю, отличную от той, которую ожидаешь.
Самое важное, с моей точки зрения, здесь то, что, когда задаешь вопросы, человеку нужно обосновать свою версию решения. А в киноиндустрии необходимо уметь подкреплять доводами свою позицию, доказывать. Как в примере с фильмом «Всплеск», мне приходилось доказывать свою точку зрения сотни раз в течение семи лет. И по прошествии 30 лет успешной работы в кино для меня ничего не изменилось.
Летом 2014 года мы сняли фильм «Джеймс Браун: путь наверх» (Get on Up) о музыканте Джеймсе Брауне и его влиянии на современную музыку. Режиссером стал Тейт Тейлор, который также работал над фильмом «Прислуга» (The Help), сопродюсером – Мик Джаггер. В главной роли снялся Чедвик Боузман, игравший Джеки Робинсона в картине «42».
Я положил годы труда на то, чтобы сделать фильм о Джеймсе Брауне и его музыке. Его история так фундаментальна, настолько в ней все по-американски. Мало того, что Браун был бедным, но сумел пробиться, преодолеть дискриминацию, его детство было очень несчастливым, родители его бросили, он рос у тетки, которая держала бордель. Он почти не учился, и у него не было формального музыкального образования.
Несмотря на все это, он нашел новое звучание, которому невозможно не поддаться. Он нашел совершенно новый сценический подход к исполнению музыки. Джеймс Браун – абсолютный самородок, который создал себя сам. Его влияние на американскую музыку огромно. Но за это он заплатил огромную цену. Его история – поиск себя и путь к самоуважению. Это история величайшего триумфа и несчастья, его и его близких.
Интерес к Джеймсу Брауну и его биографии возник у меня двадцать лет назад. Работая над фильмом, я восемь лет сотрудничал с самим Брауном, чтобы договориться о приобретении права на экранизацию истории его жизни, уточнить сюжет и выверить сценарий. Мы неоднократно встречались. Но когда он скончался в 2006 году, права на его биографию перешли в состав его состояния, и я сник. Нужно было начинать все с самого начала.
Я был немного знаком с вокалистом группы The Rolling Stones Миком Джаггером, мы несколько раз встречались. Он, как и я, был в восторге от музыки Брауна и его пути. После смерти Брауна Мик позвонил мне и предложил поработать над фильмом вместе. Он знал, что у меня есть рабочий сценарий, и пообещал, что попытается снова договориться о правах.
И тут нам снова пришлось доказывать свою позицию Universal Pictures, которая уже потеряла деньги на первом круге моих попыток сделать кино о Джеймсе Брауне. Мы с Миком пошли к Донне Лэнгли, стоявшей тогда во главе Universal Pictures. Она родилась в Англии и выросла на творчестве Rolling Stones. Это были фантастические переговоры. Мик был просто великолепен, держался непринужденно, говорил убедительно. Он рассказал Донне о Джеймсе Брауне, о сценарии, о фильме, который мы хотим снять. И все это с фирменным мик-джаггеровским акцентом. У него вышло весело и убедительно, и в конце концов у нас получилось!
Вот так, имея за плечами 35 лет работы в кинематографе, премию «Оскар», положив 16 лет на то, чтобы на экраны вышел фильм «Джеймс Браун: путь наверх», я не смог обойтись без помощи Мика Джаггера, чтобы в итоге все получилось!
Вот почему, для того чтобы выжить в Голливуде, да и, пожалуй, вообще чтобы выжить и добиться успеха в каком бы то ни было деле, нужно научиться обосновывать свои замыслы.
А для этого, в свою очередь, нужно уметь отвечать на глобальные вопросы: зачем этот проект? Почему именно сейчас? Кто будет в нем участвовать? Какие средства на это нужно выделить? Кто наша аудитория (клиенты)? Как мы завоюем эту аудиторию (клиентов)?
И самый главный вопрос, который я всегда ставлю во главу угла: о чем эта история? В чем смысл этого фильма?
Чтобы хорошо подкрепить свою идею, нужно подумать и о частностях: почему саундтреки следуют именно в таком порядке? Почему на роль второго плана выбрана именно эта актриса? Зачем нужна эта сцена?
Ни на один из указанных выше вопросов невозможно ответить «да» либо «нет». Все они предполагают распространенные ответы, каждый из которых сам по себе может составлять историю, иногда короткую, а иногда и длинную.
И каждый из них я задаю своим коллегам, а затем слушаю их ответы. Думаю, им сразу становится понятно, когда они меня совсем не убеждают. Иногда я бываю невнимателен, если меня не впечатляет. А иногда чувствую необходимость задать вопросы еще более широкого спектра.
На что вы обращаете основное внимание?
Почему вы об этом думаете?
Что вас беспокоит?
Каков ваш план?
Думаю, задавая вопросы, вы заставляете людей более активно включаться в процесс. Это работает почти незаметно. Скажем, у вас есть фильм, который застопорился. Можно поинтересоваться у руководителя, ведущего этот проект, о дальнейших действиях. Одной только постановкой вопроса вы сразу убиваете двух зайцев. Вы даете понять, с одной стороны, что в данной ситуации естественно наличие у руководителя некоего плана действий, а, кроме того, сообщаете, что это ответственность вашего собеседника. Сама по себе формулировка вопроса предполагает существование обязательств и полномочий искать решение проблемы.
Если с вами работают люди, которые заинтересованы в своем деле, они захотят включиться. Но свойство человеческой натуры таково, что чаще мы предпочитаем самостоятельно выбирать, что делать, а не получать указания. На самом деле, когда мне говорят, что я должен что-то сделать – выступить с речью, посетить банкет, съездить в Канны, – я сразу же начинаю искать способы от этого ускользнуть. Если же я получаю приглашение к действию, вероятность того, что я это сделаю, сразу возрастает.
Я каждый день работаю с актерами, с красивыми, обаятельными, харизматичными людьми, чья задача – сделать так, чтобы им поверили. Это суть профессии великого актера – нужно уметь зачаровать аудиторию, чтобы она поверила, что ты есть тот персонаж, которого играешь. Хорошие актеры создают достоверность.
Но если подумать над этим хорошенько, станет ясно, что работодателю с такими сотрудниками приходится очень непросто. Актерами сложно руководить, потому что зачастую они привыкли получать то, что пожелают, а их талант именно в том и состоит, чтобы окружающие видели мир таким, каким они хотят им его преподнести. Ведь для этого их изначально и нанимают.
Кто начальник на съемочной площадке? Я? Режиссер? В этом процессе и продюсер, и режиссер по-своему «главные».
Когда идут съемки, расходы могут достигать 300 тысяч долларов в сутки, что составляет 12,5 тысячи долларов в час, даже когда все спят. Если один из актеров вышел из себя, обиделся или хочет посадить самолет для дозаправки, он раскачивает лодку и в итоге может потопить весь проект.
Нельзя позволять команде такое поведение. Равно как нельзя и давить на психику актера. Ведь если настрой будет сорван, это тоже не приведет ни к чему хорошему, у вас не получится отснять все так, как нужно.
