Элизабет Эдмондсон - Ледяное озеро
Хэл рассмеялся, довольный, что они не пошли в гостиную. Ему требовалось время, чтобы привыкнуть к «Уинкрэгу», в котором не было Хелены. Он сердито обругал себя дураком, надо сфокусироваться на «здесь и сейчас», а не позволять воспоминаниям об ушедших годах исподволь заполонить его нынешнюю жизнь. Господи, он был тогда так молод! Именно это являлось причиной силы и яркости поразившего его чувства. И именно поэтому теперь, попав в «Уинкрэг», он заново переживал нечто похожее. Слабый отголосок чувств, которыми Хэл упивался в двадцать лет, заплутав в муках первой любви — вполне типичной любви молодого человека к старшей по возрасту и очень привлекательной женщине.
Хэл обошел вокруг обшитых деревянными панелями стен, глядя на знакомые гравюры и рисунки архитектурных сооружений.
— Я едва перекинулся с Евой несколькими общепринятыми любезностями и ничего не значащими пустяками, но наверняка намерения у нее добрые.
Сэр Генри бросил на него скептический взгляд, но промолчал, поскольку вошел Роукби, неся кофе. Старый слуга приветствовал Хэла с достоинством и учтивостью. Хэл обрадовался ему и отметил, что годы превратили Роукби в образец идеального дворецкого.
— Садись сюда, в это кресло, поближе к огню, — произнес сэр Генри, делая гостеприимный жест в сторону двух потертых кожаных кресел перед пылающим камином. — Расшевели хорошенько огонь, Роукби. Подбрось еще полено. Надо, чтобы Хэлу было тепло, он отвык от нашей северной стужи.
— Не такое уж я изнеженное создание, как вы думаете, — запротестовал гость. — В Нью-Йорке зимой бывает мороз, и к тому же я почти каждый год езжу в Вермонт заниматься зимним спортом. Там достаточно холодно, чтобы напомнить человеку об Уэстморленде в декабре.
— Но зато нигде нет такого озера, не правда ли? Ты это чувствуешь, а иначе тебя бы здесь не было. Только не говори мне, что это теплое приглашение Питера побудило тебя приехать. Нет, я понимаю, ты понадобился ему по вопросам, связанным с бизнесом, но один лишь бизнес не привел бы тебя сюда, верно?
— Да, — согласился Хэл, глотнув горячего кофе, в который Роукби по своей инициативе добавил капельку виски.
— Чтобы согреться, мистер Хэл.
— Небывалый нынешний мороз тянет всех сюда как магнитом, — продолжил сэр Генри. — Аликс не была дома три года. Они с бабушкой не всегда сходятся во взглядах, однако она не смогла устоять против ледяного озера. Моя внучка ведь живет и работает в Лондоне, знаешь об этом?
Хзл извлек из уголков памяти образы близнецов «Уинкрэга» — какими они были в те далекие времена. Аликс нарисовалась ему серьезной девочкой с внезапно вспыхивающей улыбкой и слишком взрослыми для ее лет глазами. Помнится, Каролин была с ней очень сурова, точно Аликс — своевольный и неуправляемый ребенок. Тогда девочка не походила на Хелену; напоминает ли она свою мать сейчас? Почему-то от этой мысли Хэл ощутил тревогу.
— Она похожа на Хелену?
— Нет, она пошла в мою часть родни — очень напоминает мою сестру, какой та была в юности. На мать похож Эдвин.
— Аликс всегда была привязана к Эдвину, — заметил Хэл. — Они были неразлучны.
— Как обычно у близнецов. Но потом они вырастают и идут каждый своей дорогой. Эдвин выбрал стезю фотографии, ты слышал?
— Да, и также слышал, что он уже сделал себе имя. Вы не жалеете, что он не пошел по вашим стопам, не работает инженером?
— У него никогда не было склонности к математике, он стал бы несчастен, попытайся я принудить его пойти по моим стопам. Утрата — вот у кого в нашей семье математический склад ума, и вместе с тем ее голова набита лошадьми и музыкой. Ну и, конечно, девушки не становятся инженерами.
— Некоторые становятся, в Америке.
— В Америке люди делают все, что угодно. Нет, когда меня не станет, завод придется продать. Я позанимаюсь им несколько лет, прежде чем полностью оставить. Вдобавок, если грядет новая война, нас, стариков, тоже впрягут в дело.
— Когда я проезжал мимо военного мемориала, то вспоминал о Джеке. Вы потеряли на войне сына, будем надеяться, что вам не придется пожертвовать также и внуком.
— А, Джек… — вздохнул сэр Генри, большим носовым платком утирая остатки кофе с кончиков пушистых усов. — Когда доживаешь до такого возраста, то приобретаешь иную перспективу, иной взгляд на вещи. Джек мог и не найти себя после войны. У него имелись задатки хорошего инженера, интеллект и математические способности. Он всегда был умным мальчиком, но его отношение к жизни… — И старик оборвал разговор.
Хэл удивился. Он всегда считал, что Ричардсоны не представляют, каким человеком был их Джек. Сам он относился к Джеку с настороженностью — с тех пор как осознал, что это за птица. Нашел бы он себя, преуспел бы после войны, останься в живых? Нет, пожалуй, Джек не вписался бы ни в одно цивилизованное сообщество. Была та некрасивая история с девушкой из соседнего городишки Эскригта, а Невилл сказал ему после гибели Джека, что его младший брат очень плохо обошелся с Джейн — эмоционально и физически — и она была не единственной женщиной, жалевшей о том дне, когда повстречалась с Джеком Ричардсоном.
Еще в те времена Хэлу казалось, что сэр Генри и леди Ричардсон не сильно скорбят о младшем сыне. Война эмоционально изнурила сэра Генри, истощила его чувства. Но Каролин, тетя Каролин, как он всегда ее называл? Она утверждала, что любит Джека превыше всех и вся, однако за ее ледяным самообладанием не угадывалось безысходности тяжелой утраты. Она просто сделалась более замкнутой и сдержанной, безапелляционной в требованиях немедленного подчинения и безусловной покорности со стороны детей и внуков.
Хэл вдруг понял, что сэр Генри опять говорит что-то, и ухватил заключительные слова:
— …Вместе с тем Рождество — пора мира, добра и согласия, и я дам тебе хороший совет: ты поступишь правильно, если не будешь затрагивать тему возможной новой войны, пока гостишь в «Гриндли-Холле». Каролин тоже не желает об этом слушать, так что я держу свои мысли при себе.
Страусы, подумал Хэл. Ничего не изменилось. Вот почему он отсюда бежал — беспокойный, неоперившийся птенец, полный надежд и ожиданий. Уплыл на другой конец света, в страну, не разодранную войной и классовыми разногласиями.
— Тебе понравится Аликс, — неожиданно добавил сэр Генри. — Жизнь была к ней не очень ласкова, но если кто-нибудь из нас является человеком нового времени, то это она. И в работе преуспевает, — с гордостью произнес он. — Зарабатывает пять фунтов в неделю.
— Разве она в этом нуждается? — удивился Хэл, ведь никому из Ричардсонов, в особенности женщинам, нет необходимости зарабатывать себе на жизнь.
— Она так решила. Несмотря на то что у нее есть собственные деньги — от моей сестры; та оставила значительное состояние, поделив его между детьми Невилла. Невилл был ее любимцем. А у Сола нет детей.
Что, вероятно, огорчает Джейн Ричардсон, которая наверняка хотела бы иметь детей. Сколько лет ей сейчас? Она примерно его возраста. Надо бы ее увидеть.
— Сол и Джейн приезжают сегодня на машине, они должны быть к обеду. Все съезжаются, Хэл, — все, кто еще жив. Я рад нынешним морозам, тому, что озеро замерзло: кто знает, где мы все будем через год или два?
— Вы ожидаете войны так скоро?
— Да. Если повезет — в пределах десятилетия, а если нет — через пару лет.
— Время торговаться о мире?
— Время перевооружаться, — ответил сэр Генри, который всегда был реалистом.
Глава шестнадцатая
Джейн отказалась спускаться к завтраку. Сол был расстроен и раздражен.
— Ты же знаешь, мама не любит, когда мы просим подать завтрак в постель.
— Если не хочешь попросить Чард принести мне поднос, я вполне обойдусь и без завтрака.
— Это еще больше ее разозлит! — воскликнул Сол.
Джейн закутала плечи халатом и разгладила на коленях одеяло.
— Ее гнев или неодобрение — твоя забота. Для меня это — предмет, не имеющий ни малейшего значения. В любом случае я почти не завтракаю и, что бы ты ни говорил, не собираюсь спускаться в столовую, похожую на мавзолей, ради того, чтобы увидеть буфет, уставленный серебряными блюдами с неудобоваримой едой.
— Если ты собираешься выйти на лед, то нуждаешься в плотном завтраке.
— Я не собираюсь.
Снег и лед не привлекали Джейн. Внутри ее и без того было достаточно льда, чтобы не интересоваться тем, который на озере. Она росла в западной части страны и не привыкла к ежегодным морозам и зимнему спорту, являющимися неотъемлемой частью жизни Сола. Джейн никогда не ездила в Швейцарию, не каталась на лыжах, на коньках, и ей отчетливо помнилось, как маленькой девочкой она вывалилась из саней, и еще — как однажды выпал снег и лежал толстым слоем на улочках и по склонам невысоких пологих холмов ее родного края.
