Марк Твен - Приключения Тома Сойера (пер. Ильина)
— Да нет, Гек, Том свое слово всегда держит, он вернется. Не сбежит. Он же знает, для пирата это чистый позор, а Том слишком гордый, чтобы так осрамиться. Он что-то задумал, Гек. Узнать бы только — что.
— Ладно, вещички-то его все равно теперь наши, так?
— Почти да не совсем, Гек. В записке же сказано: будут наши, если он не вернется к завтраку.
— А он взял, да и вернулся! — воскликнул Том, величаво вступая в лагерь. Очень драматичный получился эффект.
Роскошный завтрак из рыбы и ветчины изготовился быстро и, когда мальчики принялись за еду, Том поведал им (со множеством прикрас) о своих приключениях. И к концу его повести, они успели обратиться в чванливых, сильно склонных к бахвальству героев. Том удалился на тенистую полянку, чтобы проспать на ней до полудня, а прочие пираты занялись приготовлениями к рыбной ловле и дальнейшим исследованиям острова.
Глава XVI
Первые трубки — «я тут где-то ножик посеял»
Отобедав, шайка пиратов выступила к отмели, на охоту за черепашьими яйцами. Пираты тыкали палками в песок и, найдя местечко помягче, опускались на колени и зарывались в песок руками. Время от времени им попадалось, в одной только ямке по пятьдесят, а то и по шестьдесят яиц — идеально круглых, белых, размером чуть меньших грецкого ореха. В этот вечер мальчики славно попировали, объедаясь яичницей, и в пятницу утром тоже.
После завтрака они, гикая, поскакали к отмели, норовя обогнать один другого, на бегу срывая одежду, пока не остались совсем голыми, а затем в буйном восторге помчались по мелководью туда, где течение вымывало песок из-под их ступней, еще пуще веселя мальчишек. Время от времени они вставали в кружок и принимались плескаться водой в лица друг друга, понемногу сходясь, отворачиваясь от перебивающих дыхание брызг, и в конце концов, сцеплялись и боролись, пока кто-нибудь не окунал противника с головой, после чего начиналась совершенная куча мала, в которой только и можно было различить, что переплетавшиеся белые руки и ноги, струи воды, вылетавшие изо ртов, смех и пыхтение.
И наконец, они, изнемогшие, выбрались из реки и упали на сухой, горячий песок и полежали, зарывшись в него, а после опять бросились в воду и все повторилось заново. А потом им пришло в голову, что нагая кожа их сильно смахивает на телесного цвета трико, и мальчики нарисовали на песке большой круг и устроили цирк — с тремя клоунами, ибо ни один из них не пожелал уступить эту наиважнейшую должность другому.
По окончании представления состоялась игра в шарики — в «костяшки», в «кружочек», в «держалки» — пока и эта забава не прискучила мальчикам. Джо и Гек снова пошли купаться, но Том в воду лезть не рискнул, поскольку обнаружил, что, сдирая с себя штаны, содрал заодно и украшавший его лодыжку браслетик из «погремков» гремучей змеи и теперь пытался понять, как это ему до сих пор не свело в воде ногу, не защищенную сим мистическим амулетом. Не отыскав его, Том соваться в воду не решался, а когда, наконец, отыскал, двое других мальчиков совсем уже выбились из сил и думать могли только об отдыхе. Постепенно они разбрелись по берегу и всех троих одолела хандра — каждый с тоской поглядывал через широкую реку туда, где лежал, купаясь в солнечном свете, их городок. Том поймал себя на том, что большим пальцем ноги выводит на песке «БЕККИ». Он тут же стер это имя и обругал себя за слабодушие. И однако же, вскоре опять написал то же самое — не смог ничего с собой поделать. Том снова стер написанное и, чтобы избавиться от соблазна, подозвал к себе товарищей.
А между тем, Джо пал духом окончательно и бесповоротно. Тоска по дому стала для него нестерпимой. Он даже боялся расплакаться. Да и Гек тоже впал в меланхолию. Собственно, и Тома одолевало уныние, однако он старался этого не показать. У него имелась тайна, делиться которой с друзьями ему пока не хотелось, и тем не менее, Том понимал: если ему не удастся одолеть, и как можно скорее, их чреватое бунтом уныние, тайну придется раскрыть. И он с деланной веселостью сказал:
— Спорим, на этом острове уже побывали пираты. Надо бы осмотреть его снова. Где-то здесь наверняка зарыты сокровища. Как вам понравится наткнуться на трухлявый сундук, набитый золотом и серебром, а?
Однако эта перспектива вызвала лишь незначительное воодушевление, которое тут же и сникло, не породив ответа. Том попытался раззадорить товарищей еще одним-двумя соблазнительными предложениями и тоже безрезультатно. Джо сидел, ковыряя палочкой песок, и вид у него был мрачнее тучи. В конце концов, он сказал:
— Ладно, ребята, пора кончать. Я хочу домой. Уж больно тут одиноко.
— Да нет, Джо, тебе еще получшеет, дай только срок, — сказал Том. — Сам подумай, рыбалка-то здесь какая!
— На что мне твоя рыбалка? Я домой хочу.
— Но, послушай, Джо, где еще можно так хорошо покупаться?
— И купание мне ни к чему. Толку-то от него, если никто купаться не запрещает? Я лучше вернусь домой.
— Чушь какая! Дитя малое! По мамочке соскучился.
— Да, соскучился — и ты бы соскучился, если б она у тебя была. Сам ты дитя малое!
И Джо шмыгнул носом.
— Ладно, разрешим этому плаксе вернуться к мамаше, а, Гек? Бедняжка — никак без мамы не может. Ну и пусть идет к ней. Тебе-то здесь нравится, верно, Гек? Мы с тобой отсюда никуда не уйдем, правда?
— Да-а-а, — ответил Гек, но как-то без души.
— Я с тобой вообще больше разговаривать не буду, никогда, — объявил, вставая с песка, Джо. — И все!
И он угрюмо побрел туда, где валялась его одежда.
— Подумаешь! — сказал ему в спину Том. — Больно надо мне с тобой разговаривать. Отправляйся домой, иди, как раз посмешищем станешь. Пират, тоже мне. Вот мы с Геком не плаксы вроде тебя. Мы тут останемся, верно, Гек? А он пусть идет, если хочет. Как-нибудь и без него обойдемся.
Однако на сердце у него было невесело: Джо, надувшись, стал одеваться и это встревожило Тома. А тут еще Гек смотрел на сборы Джо с явной завистью, да и молчание хранил самое зловещее. И вот, наконец, Джо, не произнеся ни слова прощания, побрел по воде в сторону иллинойского берега. Сердце Тома упало. Он взглянул на Гека. И Гек, встретившись с ним глазами, потупился, а после сказал:
— Я, пожалуй, пошел бы с ним, Том. Здесь и так-то тоскливо было, а теперь еще хуже станет. Давай все вместе пойдем, а, Том?
— Никуда я не пойду! Хотите, уходите. А я останусь.
— Тогда я лучше пойду, Том.
— Ну и иди — никто тебя не держит.
Гек начал собирать свою разбросанную одежду. И сказал:
— Шел бы ты с нами, Том, а? Ты посиди, подумай. А мы тебя на берегу подождем.
Грустный Гек поплелся следом за Джо. Том стоял, глядя на уходивших товарищей и сердце его сжимало желание махнуть рукой на гордость и присоединиться к ним. Он надеялся, что мальчики остановятся, но они все шли и шли, бороздя ногами воду. И Том вдруг понял, какое одиночество, какое безмолвие ожидают его. В последний раз схватился он со своей гордыней, а затем побежал за друзьями, крича:
— Постойте! Постойте! Мне нужно вам кое-что рассказать!
Мальчики остановились, обернулись. Подбежав к ним, Том принялся излагать свою тайну. Поначалу они слушали его хмуро, но, когда, наконец, поняли, к чему он клонит, завопили от радости, захлопали в ладоши, назвали его идею «роскошной!» и заявили, что, если бы он сразу им все рассказал, то они никуда уходить и не подумали бы. Том мигом сочинил правдоподобное объяснение своей скрытности, хотя подлинная ее причина состояла в томившем его страхе, что даже эта тайна не сможет удержать их на достаточно долгое время, — вот он и хранил ее про запас, как последнее обольщение.
Повеселевшие, они вернулись назад и предались прежним забавам, без устали обсуждая при этом изумительный план Тома и вознося хвалы его гениальности. После изысканного обеда (яйца и рыба) Том заявил, что хочет научиться курить — не сходя с этого места. Джо его мысль понравилась, он сказал, что тоже не прочь попробовать. Гек вырезал две трубки, набил их. До сих пор нашим неофитам ничего, кроме свернутых из виноградных листьев сигар, курить не доводилось, а сигары эти «кусали» язык, да и вообще не считались принадлежностью настоящего мужчины.
Теперь мальчики лежали, подпираясь локтями и попыхивали трубками, осторожно и не очень уверенно. Вкус у дыма был неприятный, они немного давились им, но Том все же сказал:
— Надо же, дело-то легче легкого! Знал бы, что все так просто, давным-давно научился бы.
— И я тоже, — подтвердил Джо. — Пустяк дело.
— И ведь сколько раз я смотрел на тех, кто курит, завидовал им, но никогда не думал, что у меня получится, — прибавил Том.
— Вот и со мной то же самое было, ведь так, Гек? Ты же слышал, как я говорил об этом точь-в-точь такими же словами, — слышал? Вот пусть Гек скажет.
— Ага — много раз, — подтвердил Гек.
