Лев Лурье - Питер
Таврическая улица (восточная граница сада) до последнего времени считалась в Петербурге самой дорогой. Здесь ходишь - как будто пересекаешь пограничный контроль под глазками видеонаблюдения и присмотром атлетических охранников. Даже на утреннюю пробежку в Таврическом саду здешних квартировладельцев сопровождают телохранители. Улица застраивалась перед революцией, когда в Таврическом дворце открылся первый русский парламент. Поэтому дома здесь изначально возводились с учетом требований наступающего автомобильно-электрического века: металлические перекрытия, лифты, гаражи.
На углу Таврической и Тверской улиц стоит Дом с башней (Таврическая, 35, архитектор Анатолий Кондратьев, 1905). На шестом этаже наверху круглой башни над Таврическим садом с лета 1905 года жил поэт Вячеслав Иванов с супругой беллетристкой Лидией Зиновьевой-Аннибал. Тут происходили невероятные (впрочем, скорее всего, раздутые городскими слухами) эротические опыты; хозяйка встречала гостей в красном хитоне. Поначалу беспорядочные сборища позднее приобрели определенный ритм: гостей принимали по средам. С башни был выход на крышу. Корней Чуковский вспоминал: "В белую петербургскую ночь мы, художники, поэты, артисты, опьяненные стихами и вином - а стихами опьянялись тогда, как вином, - вышли под белесоватое небо, и Блок, медлительный, внешне спокойный, молодой, загорелый, забрался на большую железную раму, и по нашей неотступной мольбе уже в третий, в четвертый раз прочитал эту бессмертную балладу своим сдержанным, глухим, монотонным, безвольным, трагическим голосом". Шел май 1906 года, читалась "Незнакомка".
Добрую часть домов на Таврической (N3, 5, 7, 17) строил архитектор Александр Хренов, мастер средней руки, стиль которого определялся заказчиком. Специализировался он на дорогих и комфортных доходных домах и всякий раз отмечал свое авторство специальной мраморной доской на фасаде. Тут тебе и неоклассика, и модерн, и поздняя эклектика. А вот N37 - работа Алексея Бубыря, классический модерн с асимметрической планировкой, гранитной облицовкой нижних этажей, светлой плиткой на третьем-пятом этажах. Герб владельцев Обольяновых - под крышей на срезанном углу фасада, выходящем на Таврическую и Тверскую улицы.
Таврический дворец занимает северную часть Таврического сада и выходит на Шпалерную улицу. Построен он архитектором Иваном Старовым; Екатерина II подарила его своему многолетнему фавориту и ближайшему другу князю Георгию Потемкину-Таврическому за то, что тот присоединил к России Крым (Тавриду). Вместе с дворцом Потемкин получил графский титул и двойную фамилию. Главный двухэтажный корпус увенчан плоским куполом на невысоком барабане и объединен одноэтажными галереями с боковыми двухэтажными корпусами. Таврический дворец послужил прототипом для барских помещичьих усадеб по всей России. Одна из их особенностей, восходящая к творению Ивана Старова, - контраст между благородной сдержанной архитектурой фасада и роскошью интерьеров. Но почувствовать этот контраст большинству смертных не дано - историческое здание всегда занимали официальные учреждения. Например, сейчас здесь заседает Межпарламентская ассамблея стран СНГ, и красоту Белоколонного зала, Гобеленовой гостиной и Зимнего сада делят между собой парламентарии Азербайджана, Белоруссии, киргизские и казахские политики. Великолепный парадный двор Таврического дворца прежде был распахнут к Неве, с которой дворец соединялся каналом. После смерти Екатерины дворец долгое время был заброшен; в 1863 году архитектор Мерц построил между ним и Невой водопроводную станцию с высокой водонапорной башней. С тех пор неоднократно возникал проект разрушить водонапорную башню и снова открыть панораму Невы.
По Шпалерной к Смольному
По Шпалерной улице надо идти направо. Всю нечетную сторону занимают казармы Кавалергардского полка. Общий мрачный колорит этой части улицы поддерживает и монумент Феликсу Дзержинскому, установленный на излете застоя рядом со зданием школы ФСБ. Однако монотонность застройки скрадывается постепенно приближающимся и как бы парящим в воздухе растреллиевским Смольным собором. Стоит отметить и относительную чистоту Шпалерной: с одной стороны эта улица ведет к храму, с другой, что гораздо важнее для мирской власти, - к резиденции губернатора. Словом, правительственная трасса.
Слева, не доходя до Смольного (Ставропольский переулок, 9), - Кикины палаты, памятник архитектуры Петровской эпохи. Первый хозяин, руководитель Адмиралтейства Кикин, был казнен по делу царевича Алексея. Собственно, в Кикиных палатах и собирались его сторонники, мечтая о том времени, когда безумный и жестокий царь наконец отдаст богу душу и престол достанется тихому и справедливому царевичу Алексею. После смерти Кикина его дворец был занят Кунсткамерой, а потом казармами. В 1950-е годы здание отреставрировали, и оно стало таким, как в Петрово время.
Смольный собор, по мнению большинства знатоков Петербурга, - лучшее и непревзойденное творение Бартоломео Растрелли. Здесь, на изгибе Невы, императрица Елизавета Петровна заложила Воскресенский Новодевичий монастырь, для которого архитектор должен был построить огромный собор с колокольней выше Ивана Великого и замкнутый прямоугольник келейных корпусов. Неосуществленный проект (авторская модель) сейчас можно видеть в музее Академии художеств, колокольню так и не построили, а корпуса образуют в плане букву "П" и не замкнуты. Смольный собор высотой 91 метр - удивительный памятник того странного архитектурного стиля, который практиковал Растрелли. Он не имеет аналогов в Европе, да и вообще к тому времени барокко представлялось для европейцев анахронизмом. Сама избыточность, почти скульптурность сооружения, его почти провинциальный шик напоминает скорее Португалию или Латинскую Америку. Это искусство периферии, вроде прозы Маркеса или фильмов Кустурицы. Четыре колокольни прижаты к высокому барабану центрального купола и как бы взмывают вверх. Собор окружают жилые корпуса монастырского двора с четырьмя церквями по углам. Монастырь так и не открылся, собор уже до революции был второстепенным, а подлинный его интерьер почти полностью исчез в советское время. Сейчас здесь концертно-выставочный зал, где в основном проходят концерты хоровой музыки.
Справа от собора расположена площадь ныне безымянная, прежде носившая грозное название Площадь пролетарской диктатуры. Собственно площадь составляют офисные здания брежневского времени и неоклассические пропилеи (архитектор Владимир Щуко, 1924), образующие парадный вход в Смольный институт. Площадь уникальна для России тем, что здесь сидят бок о бок сразу два губернатора: в Смольном - Владимир Яковлев, а в здании правительства Ленинградской области (угол Суворовского проспекта и Ярославской улицы) - областной губернатор Владимир Сердюков.
Посещение Смольного собора пл. Растрелли, 3/1; 271 91 82; м. Чернышевская; пн-вт, пт-вс 11.00-17.00, ср 11.00-16.00. Вход на звонницу - 20 р., для студентов - 15 р., для школьников - 10 р., на выставки - уточняйте по телефону.
Пески
Пески - район Советских, бывших Рождественских, улиц, к югу от Смольного. Литейная часть и особенно Пески представляют особый интерес для почитателей нынешнего российского президента - это, так сказать, Петербург Владимира Путина. Здесь, в Басковом переулке, 12, он провел детство. До 8-го класса ходил в 193-ю школу (Гродненский пер., 8), дрался во дворе, решил заняться самбо, занялся самбо, посетил приемную КГБ на Литейном, 4, где и сказал, что хочет быть разведчиком. Рядом со Смольным находился в 1970-е годы юридический факультет, который он закончил, чтобы поступить на работу в Большой дом. Наконец, в Смольном он стал вначале одним из министров в мэрии, а потом и первым заместителем Анатолия Собчака. Тут он познакомился и подружился с коллегами-министрами Алексеем Кудриным, Германом Грефом, повстречал Илью Клебанова, Валентину Матвиенко, Сергея Миронова, Анатолия Чубайса и других людей, которыми гордится наша страна.
Вокруг Сенной площади
Между Фонтанкой и каналом Грибоедова в старом Петербурге располагалась Спасская часть. Она лежит по обе стороны от Большой Садовой, главной в городе торговой улицы. От Гостиного Двора до Крюкова канала тянулись рынки. На Апраксином дворе торговали дичью, фруктами, грибами и ягодами, на Сенном рынке - мясом и овощами, на Горсткином - рыбой, на Александровском - подержанными вещами, на Никольском - всем перечисленным, и там же нанимали на работу прислугу и поденщиков. Местность изобиловала ремесленными мастерскими, амбарами, недорогими трактирами. Население было крестьянским и купеческим. Много жило в этом районе бойких ярославцев, русских янки. Кишмя кишели нищие, карманные воры, спившиеся с круга личности, дешевые проститутки. И хотя в советское время большинство рынков закрылось, район не потерял своего духа: здесь торгуют всякой недорогой всячиной, людно, много пьяных и бомжей, дома как-то особенно грязны и неухоженны. За каналом Грибоедова - Казанская часть, чуть более чистая и благоустроенная. Ее особенность - необычайно плотная жилая застройка, почти полное отсутствие зелени, дворы-колодцы. Большая часть домов построена в середине XIX века.
