Михаил Николаев - Телохранители
Паузу я взял с другой целью. Нельзя было показывать, что я, в ожидании звонка, сидел наготове. Ву — явно не из разведчиков. О пятидесятидвухлетнем академике я был хорошо наслышан. И, пару раз, мотаясь по нашему домашнему рукаву Ориона, едва не пересёкся с ним. Его конёк — физические аномалии. Где он только не побывал со своими приборами. Пожалуй, он в одиночку может закрыть в экспедиции все вопросы, связанные с поиском неизвестных полевых структур. Вот только, сколько будут весить его приборы?
На самом деле Ву — это фамилия. У китайцев они пишутся и называются первыми. И означает она, не много, ни мало — шаман или колдун. Самое то, для места, куда мы направляемся. Имя Цзитьлун означает — Золотой Дракон. Любят китайцы звучные имена.
Ну, ладно, пора в дорогу. Мы с Иннокентием присели по русскому обычаю, рывком встали. Я закинул на плечи рюкзак, однако, килограммов на сорок тянет, Иннокентий запрыгнул ко мне на плечи, устроился там, с трудом втиснувшись между рюкзаком и моим затылком, и мы тронулись в путь.
Иннокентий
Летели мы в обычной для Сергея манере. Резкий старт, когда тебя буквально размазывает ускорением. Небо становится голубым и прозрачным, потом быстро чернеет, и на нём появляются звёзды. Несколько минут невесомости. Солнце мячиком летит нам навстречу, пролетает над головой, и вот оно уже позади.
Начинаем плавно снижаться. Появляется тяжесть. Земля внизу полностью скрыта облаками. Белый пушистый ковёр медленно приближается. На ковре появляются неровности, которые тут же превращаются в бугры. Спустя ещё несколько секунд эти бугры становятся огромными, что-то пролетает мимо, на краткий миг закрывая обзор, и мы тонем в густом белом молоке. Создаётся такое впечатление, что мы висим на месте. Перед глазами начинают мелькать белые полосы и, вдруг, рывком, открывается зелёное море, исчерченное тоненькими ниточками дорог. Это тайга. Ниточки на глазах набухают, превращаясь в жгуты. Впереди показываются две чёрные параллельные ленточки, разделённые зелёной лужайкой — контрольно-следовая полоса. Наш флаер приземляется на бетонной площадке и, неторопливо подруливает к длинному ангару.
Сергей ставит машину в бокс, и мы выбираемся наружу. На меня обрушиваются мириады запахов. Здорово тут пахнет! Идём к контрольно-пропускному пункту. Точнее, это Сергей идёт, а я еду. Проверка чипов. На рюкзак никто не обращает внимания, а меня рассматривают очень заинтересованно. Пытаются кис-кискать. Ага, разбежались. Буду я на вас реагировать. Притворяюсь воротником. Сергей вносит предоплату за хранение флаера, и мы проходим на китайскую сторону. Рядом с пограничниками топчется молодой китаец, по-видимому, встречающий нас. Так и есть. Рюкзак никого не интересует и здесь. Да и на меня почти не смотрят — видимо, они предупреждены. Проверка чипов, и мы идём к флаеру.
Тоже неплохая модель. Но нашему явно уступает. Рассаживаемся. Взлёт плавный, размеренный. В космос не поднимаемся, идём в стратосфере. Через полчаса, также медленно и неторопливо идём на снижение. Огромный город остаётся в стороне. Наша цель — четырёхугольник из стоящих впритирку каменных зданий, стоящий наособицу от широкого асфальтированного шоссе. Садимся во внутреннем дворе. Китаец проводит нас в здание. На лифте поднимаемся на четвёртый этаж и проходим по мягкой даже на вид ковровой дорожке к одной из нескольких дверей. Распахнув дверь, китаец вежливо кланяется нам, приглашая внутрь.
Просторная комната непонятного на первый взгляд назначения. Стулья и диваны вперемешку, большой стол с кучей разнообразной аппаратуры, баулы, ящики, чемоданы. Посреди комнаты стоит китаец, которого я уже видел на экране, Ву, кажется. На диване развалились двое мужчин: высокий, тощий как вобла, с седыми коротко стрижеными волосами и голубыми внимательными глазами, скорее всего немец; крепкий, широкоплечий, невысокий и, одновременно, весь какой-то поджарый, со слегка лошадиным, продолговатым лицом — видимо англичанин. Немцу, скорее всего, около шестидесяти, а второй выглядит значительно моложе, на сороковник с хвостиком. Рядом с ними на стуле пристроилась молодая женщина: черненькая, с короткой стрижкой «под мальчика», худенькая, миниатюрная, но очень крепкая при этом. Чувствуется в этой женщине некий стержень. А вот национальность я сходу не смог определить. Ну, не встречал я раньше таких женщин, как она. Судя по смуглой коже — южанка. И похоже, что она во вкусе моего напарника — вон как он на неё уставился.
Китаец обернулся к нам, дождался, пока Сергей снимет и поставит на пол рюкзак, затем подошёл и пожал ему руку, а мне лапу. Я благосклонно кивнул, и китаец также отвесил мне вежливый поклон.
После этого начались представления. Нас с Сергеем он представил как частных телохранителей, отвечающих за сопровождение и охрану всех членов экспедиции. Молодая женщина, которой, как позже выяснилось, было 34 года (на год старше Сергея), оказалась гречанкой, врачом широкого профиля, микробиологом с докторской степенью и, одновременно, олимпийской чемпионкой по бегу на стайерские дистанции. Звали её Дианта Папандопула.
Немец — Ганс Шмидт — известным биологом и, заодно, мастером спорта по альпинизму международного класса. Тоже любитель совмещать приятное с полезным. И, не смотря на свои шестьдесят лет, всё ещё не собирается прощаться с альпинизмом.
А вот «англичанин», оказался вовсе даже не англичанином, а самым настоящим австралийцем. Не удивительно, что я ошибся. Никогда раньше не видел австралийцев. Звали его Вильям Смит. Антрополог, чемпион Австралии по плаванию. И возраст я угадал правильно — 45 лет.
Закончив представление, Ву попросил нас немножко подождать. С минуты на минуту должен был подъехать ещё один участник экспедиции. Сергей принес стул и устроился рядом с Диантой. Я, как лицо, заинтересованное в их разговоре, пристроился у Сергея на коленях.
— Скажите, — обратилась женщина к моему напарнику, — тут, я смотрю, все спортсмены подобрались. Вы — тоже спортсмен? Какой вид спорта?
— Русбой. Только я бывший спортсмен. После комиссования со службы о настоящих занятиях пришлось забыть. Так, для себя тренируюсь.
— А раньше? Больших высот добивались?
— Не слишком. Когда учился, был чемпионом Академии. Потом, на флотских чемпионатах, дважды занимал второе место.
— У вас там, говорят, ещё какие-то пояса есть. У вас какой пояс?
— Черный, естественно. У нас с другими поясами к серьёзным соревнованиям не допускают.
— Скажите, а Иннокентий, правда, Ваш напарник или он только помогает вам?
Я навострил уши. Интересно, что он сейчас ей будет вкручивать? А пахнет от дамочки приятно. Тонкие нотки луговых цветов, никакой вычурности, отсутствие мускуса, пряностей, эфирных масел. А вот что-то смолистое прослеживается. Так, похоже, что и феромоны пошли в дело.
— Ну что вы, это не он мне помогает, а я ему. В частности, выполняю обязанности передвижной транспортной платформы. И потом, у нас чёткое разделение обязанностей. По мелочам я и сам справляюсь. А что-нибудь глобальное — это уже целиком его прерогатива. Аналитика, например.
— Вы шутите?
— Ну, что вы, я абсолютно серьёзен. Кстати, Вы не хотите поближе прямо сейчас познакомиться?
— С вами?
— Нет, что вы, со мной переходить на тактильные контакты ещё рано. Я слишком мало вас знаю. А вот с Иннокентием уже пора. У них это так принято.
— Ну, что ж, я не против, иди ко мне, — она сделала приглашающий жест.
Я не стал капризничать и выпендриваться, не тот случай, и сразу перескочил к ней на колени. Заглянул в глаза, потёрся скулой о её щёку и свернулся калачиком, предоставляя возможность меня почесать. Что и было немедленно исполнено.
Тем временем, открылась дверь, и вошёл ещё один мужчина. Смуглый, невысокий, очень худой, как будто высушенный. Возраст, на глаз, около пятидесяти, но кожа сморщенная, как печёное яблоко.
Ву представил нам припоздавшего члена экспедиции. Раджив Синх. Индус. Сорок восемь лет. Зоолог с докторской степенью, бывший циркач, занимавшийся акробатикой и жонглированием. Немножко йог.
Меня этот человек сразу заинтересовал. Настолько, что я спрыгнул с колен прекрасной дамы и побежал знакомиться. Прыгнул на грудь и, ещё в полёте был подхвачен сильными ловкими руками. Обнюхались. Так и есть, наш человек, эмпат. В основном, пассивный, хотя есть маленькие задатки для развития активного воздействия. Но пока очень слабенькие. Я чувствую. Ну, ещё собаки, может быть, что-то почувствуют. И всё. Надо будет с ним поработать, что хороший человек — сразу чувствуется, вот и подтолкнём его слегка.
Китаец вышел на середину комнаты.
— Товарищи! — привлёк он общее внимание, — такое обращение никого не коробит? У нас и в СРГ именно так принято обращаться, но может кому-то господа или джентльмены требуется? Или леди, например?
