Дэвид Грэбер - Фрагменты анархистской антропологии
Движение за глобальную справедливость
Я полагаю, читатель хорошо знаком с акциями в Сиэтле 61 в 1999 году, блокадами МВФ и Всемирного банка полгода спустя в Вашингтоне и т. д.
В США движение вспыхнуло так быстро и ярко, что даже СМИ не смогли полностью проигнорировать его. Так же быстро началось саморазрушение. Сети прямого действия были основаны почти в каждом большом городе Америки. Хотя некоторые из них (в частности, в Сиэтле и Лос-Анджелесе) были реформистскими, антикорпоративными и состояли из фанатов строго ненасильственного сопротивления, большинство Сетей (как в Нью-Йорке и Чикаго) были преимущественно анархическими и антикапиталистическими и использовали разнообразие методов борьбы. В других городах (Монреаль, Вашингтон) появились даже более явно анархические Антикапиталистические союзы. Антикорпоративные сети распались почти сразу же, лишь некоторым удалось продержаться дольше нескольких лет. Происходили бесконечные и горячие споры: о ненасилии, о блокадах саммитов, о расизме и привилегиях, о жизнеспособности сетевой модели организации. Потом настало 11 сентября, поднялся уровень репрессий и вызванной ими паранойи, началась паническая война с почти всеми нашими бывшими союзниками из числа профсоюзов и НКО. К 2003 г. в Майами 62 казалось, что нас разгромили наголову и движение охватил паралич, от которого мы начали отходить только недавно.
11 сентября было таким странным событием, такой катастрофой, что было почти невозможно думать о чем-то другом. Его прямым следствием было исчезновение всех структур, созданных антиглобалистским движением. Но причина, по которой они так легко разрушились, не только в том, что война казалась вопросом, не требующим отлагательств, но опять-таки в том, что большинство наших основных целей мы уже достигли неожиданно для себя.
Лично я присоединился к Сети прямого действия в Нью-Йорке примерно во время апрельских протестов 2000 года. В то время Сеть старалась достичь двух основных целей. Одной была координация Северо-Американского крыла широкого глобального движения против неолиберализма и того, что потом стало Вашингтонским консенсусом, разрушение господства неолиберальных идей, сворачивание всех новых важных торговых соглашений (ВТО, Зона свободной торговли стран Америки), а также дискредитация и последующее разрушение организаций вроде МВФ. Другая цель заключалась в распространении анархической модели прямой демократии (децентрализованных аффинити-групп, принятия решений путём консенсуса) и замене устаревших стилей организации со всякими руководящими комитетами и идеологическими распрями. В то время мы иногда называли эту тактику «заражением», мы считали, что всё, что людям необходимо, это получение опыта прямого действия и прямой демократии, и, как только они его получат, они захотят использовать эту формулу самостоятельно. Мы не пытались построить постоянную структуру; Сеть была просто средством достижения конечной цели. Несколько членов Сети, которые начали проект, говорили, что, как только Сеть отслужит своё, в её сущестовании отпадёт необходимость. С другой стороны, это были довольно амбициозные цели, поэтому мы полагали, что даже если мы их достигнем, это может занять как минимум десяток лет.
Как стало ясно впоследствии, на это ушло около полутора лет.
Разумеется, нам не удалось зажечь социальную революцию. Но причина, по которой мы так и не достигли восстания сотен тысяч людей опять же в том, что мы достигли всех других целей так быстро. Возьмём вопрос организации. Хотя антивоенные коалиции всё ещё действуют как иерархичные авангардные группы, почти все небольшие радикальные группы, не развращённые марксистскими сектантами того или иного рода, — от организаций сирийских иммигрантов в Монреале до общественных огородов в Детройте — сейчас работают главным образом на анархических принципах. Они могут этого не осознавать. Но «заражение» сработало. Или возьмём область идей. Вашингтонский консенсус развалился. До такой степени, что уже тяжело вспомнить, что обсуждалось в обществе до событий в Сиэтле. Нечасто СМИ и политические структуры бывают так единодушны. Мнение, что «свободная торговля», «свободные рынки» и беспощадный форсированный капитализм — это единственно возможный путь для человеческого развития, единственно возможное решение для любой проблемы, было настолько общепринятым, что каждый, кто выказывал сомнения по поводу этого утверждения, считался буквально сумасшедшим. Когда активисты движения за глобальную справедливость впервые обратили на себя внимание CNN или Newsweek, их сразу окрестили реакционными лунатиками. Год-два спустя CNN и Newsweek говорили, что мы выиграли этот спор.
Обычно, когда я привожу этот аргумент в кругах анархистов, кто-нибудь непременно протестует: «Разумеется, риторика изменилась, но политика остаётся той же».
Это в некотором роде правда. То есть да, мы не разрушили капитализм. Но можно утверждать, что мы (под «мы» я имею в виду горизонтально организованное, нацеленное на прямое действие крыло планетарного движения против неолиберализма) добились за два года большего, чем кто-либо с момента, скажем, Русской революции.
Разберёмся по порядку.
Соглашения о свободной торговле. Все амбициозные соглашения о свободной торговле, запланированные с 1998 года, провалились. Многостороннее соглашение по инвестициям не было подписано, Зона свободной торговли стран Америки, против которой протестовали активисты в Квебеке и Майами, прекратила своё существование. Большинство из нас помнят саммит Зоны свободной торговли 2003 года в основном из-за введения «Майамской модели» — крайних полицейских репрессий даже против явно ненасильственного гражданского сопротивления. Так и есть. Но мы забываем, что это было нечто большее, чем разъярённое молотилово кучки обидчивых неудачников. Собрание в Майами было съездом, на котором Зона свободной торговли была окончательно уничтожена. Сейчас никто даже не говорит о крупных амбициозных соглашениях такого уровня. США остаётся только добиваться мелких торговых договоров на уровне нескольких стран с традиционными союзниками вроде Южной Кореи и Перу или в лучшем случае сделок вроде Договора о свободной торговле стран Центральной Америки с США (CAFTA), объединяющих последних клиентов США в Центральной Америке, и пока даже не ясно, насколько оно будет жизнеспособным.
Всемирная торговая организация. После катастрофы (для них) в Сиэтле, организаторы перенесли следующее собрание на остров Доха в Персидском заливе, очевидно считая, что уж лучше пусть их взорвёт Усама бен Ладен, чем они столкнутся с ещё одной блокадой Сети прямого действия. Шесть лет они упорно работали над Дохийской повесткой развития.63 Проблема состояла в том, что Южноамериканские правительства, подстёгиваемые протестами, начали настаивать на том, что они больше не согласятся открывать свои границы для импорта сельскохозяйственных продуктов из богатых стран, если эти страны не перестанут по крайней мере субсидировать собственных фермеров, таким образом предотвращая любую конкуренцию со стороны Южных фермеров. Поскольку США не намеревались приносить никаких жертв, которых они требовали от других, все договоры были расторгнуты. В июле 2006 года Пьер Лами, глава ВТО, объявил Дохийскую повестку развития неэффективной и на данный момент никто даже не говорит о каких-то переговорах в рамках ВТО, по крайней мере, на следующие два года.64 А через два года эта организация уже, возможно, перестанет существовать.
Международный валютный фонд и Всемирный банк. Это вообще самая поразительная история. МВФ стремительно приближается к банкротству, и это прямое следствие протестов мирового масштаба против него. Скажу прямо: мы разрушили его. Всемирному банку тоже приходится несладко. Но к тому времени, как стало ощутимо поражающее действие нашей борьбы, мы даже не обратили на это внимания.
Последнюю историю стоит рассказать более детально, поэтому позвольте сделать краткое отступление:
МВФ всегда был самым главным злодеем в нашей борьбе. Это наиболее могущественный, самый беспринципный и безжалостный инструмент, посредством которого в течение последних 25 лет бедным странам глобального Юга навязывались неолиберальные реформы, в основном путём манипуляций долгом. Взамен экстренного рефинансирования МВФ требовал осуществления «программ структурной перестройки», предусматривающих масштабное сокращение расходов на здравоохранение, образование, отмену регулирования цен на пищевые продукты и бесконечную приватизацию, что позволяло иностранным капиталистам покупать местные ресурсы по заниженным ценам. Структурная перестройка не помогала этим странам встать на ноги, а, напротив, ещё больше ужесточала кризис. Предлагаемым решением был очередной круг структурных преобразований.
