Чупин Олег - Командир. Трилогия
-Спасибо Олег Михайлович. - поблагодарил Стуликова Черный, и обратился к остальным присутствующим. - Продолжим. Теперь по плану атаки, прошу Вас Валерий Глебович. - пригласил он Басманова.
Басманов коротко, так как время было уже позднее, изложил имеющийся план операции. Обговорили взаимодействие подразделений, порядок связи. После окончания совещания его участники разъехались на свои корабли. А с 'Паллады' спустили на воду мотобот, который приняв на борт, двадцать 'птенцов' Лазарева и пять десятков морпехов, взяв на буксир шлюпку с 'Паллады', с тремя десятками морских пехотинцев, направился в сторону от эскадры. Шли уже в полной темноте, и рулевым пришлось задействовать ноктовизоры. В черноте ночи, бот осторожно, приглушив двигатель, подошел к Голубиному острову. Находящиеся на его борту десантники напряженно, до рези в глазах, всматривались в темноту. Хотя более опытные из них сидели с закрытыми глазами, более полагаясь в темноте на свой слух, буквально превратив всего себя в слух. Вот впереди сперва послышался шум волн накатывающих на песок пляжа, однако слева слышен уже другой шум, рокот волн разбивающихся о прибрежные камни. Значить принять еще правее, туда, где слышен мягкий шелест волн накатывающих на пляжный песок. Ошибки не произошло. Нос мотобота мягко вошел в песок пляжа. Бойцы выпрыгнули из него, кто на песок, кто в воду, подтащили за канат буксируемую шлюпку и подхватив её за борта единым движением вытащили дальше на прибрежный песок, подальше от накатывающих волн. 'Моржи' выпрыгнули из бота и бегом бросились к темнеющим прибрежным зарослям. За время пока остальные выносили из мотобота и шлюпки фальконеты, порох, ядра, картечь, пищали и 'сакмарочки', разведчики проверили прибрежные заросли и, не обнаружив неприятия, встали в секреты, обеспечивая охрану тайного выдвижения десанта к стенам форта. Пройдя через лес, разделавший берег, с местом высадки и форт, десантники залегли в зарослях, окружающих форт. А спецназовцы бесшумно выдвинулись к самым стенам Барраю. На следующий день, едва забрезжил рассвет, когда часовых и вахтенным больше всего хочется спать, спецназовцы без помощи каких-либо подручных средств, поднялись на не такие уж и высокие и гладкие стены форта и зачистили часовых. Часть их сразу бросилась к казарме и пушкам, а три человека кинулись открывать ворота форта и впустили морпехов. Гидросолдаты ворвались в казарму, из которой раздались выстрелы, крики, звон клинков. Через 20 минут все было закончено, форт перешел в руки ушкуйников. В форте было захвачено шестнадцать пушек, стрелявших восьми, двенадцати и двадцатичетырехфунтовыми ядрами, шестьдесят мушкетов и боевых припасов в должной пропорции. Большая часть испанского гарнизона, во главе с комендантом, в ходе боя погибли, меньшая сдалась в плен. Избежать общей участи удалось единицам, двум - трем солдатам, которых по каким либо причинам не оказалось в момент атаки в казарме и они смогли избежать общей участи, спрятавшись, и не привлекая к себе внимания, покинуть территорию форта. Десантники, сообщив по рации на эскадру о захвате форта и открытию пути для кораблей, стали укрепляться в форте.
Рано утром эскадра вошла в лагуну Маракайбо. Корабли подошли к де ла Барра, который охранял вход в лагуну. Форт Эль-Фуэрте-де-ла-Барра был опоясан турами, за ними находилась батарея с шестнадцатью орудиями. Сверху туры были засыпаны землей и служили хорошим укрытием. Взяв на борт спецназовцев, Черный распорядился поставить паруса, и двинутся к Маракайбо, до которого было примерно одиннадцати километров. Ветра почти не было, и кораблям пришлось плыть по течению. В этот день ушкуйникам удалось продвинуться ненамного. Днем позже они были уже возле Маракайбо и приготовились к высадке под прикрытием пушек. Они были уверены, что в порту и в прибрежном лесу испанцы сделали засаду. Однако ни одного выстрела с берега по кораблям произведено не было. Причина этого разъяснилась позже.
Однажды декабрьским утром, 1558 года испанцы Маракайбо увидели, что по глади лагуны скользит множество индейских пирог, гребцы которых бешено, работают веслами. Через минуту по городу разнеслась весть: у входа в лагуну стоит пиратская флотилия, а на Голубином острове высадился десант. Индейцы рассказали об армаде разбойников: более десятка кораблей, многие, из которых походили на галеоны; на их мачтах и кормах развеваются флаги, не похожие на испанские. Новые сведения поступили незадолго до полудня. Прибывшие на небольшом каноэ беглецы из форта сообщили о безуспешной попытки коменданта и гарнизона форта остановить волну высадившихся пиратов. Форт пал. Его защитники погибли. Им самим только чудом довелось спастись и бежать. Все это они доложили алькальду Маракайбо дон Эстебан Филипп де Гусман. В порту Маракайбо поднялась обычная суматоха, сопровождающая, с небольшими вариациями, все попытки эвакуироваться морем при подходе вражеского войска. Люди отчаянно разрываются между желанием вовремя убежать и стремлением захватить с собой как можно больше добра. Пункт, куда направлялись беглецы из Маракайбо, мог быть только один - Гибралтар, укрепленный порт с внушительным гарнизоном. Хотя рабы (в количестве двух-трех тысяч) являли собой солидную долю имущества, владельцы не озаботились их судьбой, им просто посоветовали бежать и прятаться в лесу. Полагая, что и рабы предпочтут этот вариант переправе через лагуну на перегруженных сверх всякой меры судах. В конечном счете, в Гибралтар было эвакуировано около тысячи семей. Эвакуация прошла более или менее благополучно. В городе остались лишь прикованные к постели больные, немощные старики и фаталисты, смирившиеся с судьбой, а также рабы, которым, собственно, нечего было опасаться пиратов, поскольку они были неимущими.
Не дойдя примерно трети мили до берега, ушкуйники отдали якоря. Чуть погодя грохнули их пушки, корабли заволокло облако черного дыма, а в городе обрушились и загорелись дома. Негры-рабы и индейцы, не уходившие из любопытства далеко от порта, увидали, как с кораблей пришельцев спустили шлюпки с каноэ и они двинулись к берегу. Но и эти оставшиеся зрители разбежались, когда с каноэ и шлюпок захлопали выстрелы атакующих. Новый залп бортовых орудий сотряс округу, и в оставленном городе вспыхнули новые пожары. Бомбардировка продолжалась до тех пор, пока шлюпки и каноэ не уткнулись в берег. Ворвавшиеся в город ушкуйники, обыскали все закоулки в поисках засады, которую могли устроить либо в домах, либо в зарослях вокруг города. Не заметив ничего подозрительного, они разделились на отряды по полсотни бойцов и заняли дома на площади. Городской собор был превращен в арсенал, и вокруг него постоянно стояла стража. Однако ни ценностей, ни одной белой женщины, только черные рабы да горстка индейцев! Насмерть перепуганные туземцы, вобрав головы в плечи, лишь тычут пальцем в направлении лагуны - туда, на юг, за озеро, ушли все, золото и деньги увезли с собой. Нет-нет, не спрятали - увезли! Негры так же упрямо показывали на лагуну. Бесполезно было бить их и замахиваться саблями - они дружно твердили одно и то же. Ну а выпить и закусить найдется, мать твою в душу? Это - пожалуйста. Склады ломились от товара, в домах было полно пищи: вина, множество кур, свиней, хлеба, муки, другого разного добра, погреба набиты бутылками и бочонками. Райская перемена после корабельной кухни. В тот день, вслед за передовыми силами морпехов, высадились спецназовцы, остальные морпехи, стрельцы и экипажи кораблей, оставив на судах минимальную команду. К вечеру четыре полусотни морской пехоты ушли в окрестности города за добычей и пленниками. На следующий вечер они вернулись, ведя за собой пятьдесят мулов, навьюченных добром, двадцатью тысячами реалов, и около тридцати пленных: были среди них и мужчины, и женщины, и дети, а кроме того сорок три негра-раба обоего пола. На второй день с утра, каравеллы 'Ирина' и 'Ольга', ушли на другую сторону залива, к Гибралтару. С целью скрытно высадить на побережье десант в сотню гидросолдат, при поддержке двух десятков гидродиверсантов и четырех трехфунтовых 'единорогов', которым необходимо совершить по лесу форсированный марш и неожиданно для испанцев перерезать, на четвертый день после высадки, путь от Гибралтара вглубь материка к Мерида. Оставшиеся в Маракайбо ушкуйники в течении шести дней вывозили на свои корабли все добро и товары обнаруженные в Маракайбо. Наконец, 14 декабря Черный решили навестить Гибралтар, и эскадра взяла курс на юг, оставив на рейде Маракайбо пару галеонов с их абордажными партиями, в видимости второго города ушкуйники и появилась 15 декабря.
Алькальд Гибралтара дон Хуан Перес де Кордова вовремя получил известие о нападении пиратов на форт Барра, а затем и о взятии без боя Маракайбо. Он тотчас отрядил шестерых гонцов-индейцев в Мериду, до столицы провинции было сто двадцать километров хода через лесную чащобу и горы. Гонец нес депешу, защемив ее в расщепленный конец палки, и передавал эстафету на промежуточных курьерских пунктах следующему бегуну. Губернатор Мериды дон Алонсо Ферденанд де Кампо долгое время служил в Старом Свете в чине полковника, мужества у него хватало, и он надеялся довольно легко разбить пиратов. Он спустился к Гибралтару с хорошо вооруженным отрядом в четыреста человек. Пять дней спустя четыреста солдат меридского гарнизона прибыли в Гибралтар во главе с самим губернатором провинции. Он приказал местным жителям взять оружие, и вооружил, таким образом, не менее четырехсот горожан, которые и пополнили гарнизон города. Вследствие чего Гибралтарский гарнизон, с учетом его двух сотен солдат, гарнизона Маракайбо и ополченцев из жителей обеих городов, увеличился почти до двух тысяч человек. После этого он распорядился поставить на берегу батарею в двадцать два орудия и прикрыть ее турами, а также соорудить редут с восьмью пушками. Начальник гарнизона вывел все мужское население города и всех рабов на строительство туров, в необходимых местах были воздвигнуты новые редуты и выставлены батареи. На одной детали организации обороны стоит остановиться особо. Со стороны суши к Гибралтару нельзя было подступиться: город был опоясан укреплениями, за которыми тянулись топкие болота. Через них была проложена единственная дорога, изобретательно 'оборудованная' ловушками, волчьими ямами и бревенчатыми завалами. Оригинальная идея заключалась в том, чтобы прорубить в сельве еще одну дорогу - фальшивую, она вроде бы вела к городу, однако в действительности упиралась в непролазную трясину. Это болото было совершенно непроходимо, кто туда попадал, проваливался в трясину по самое колено и выше.
