олеся - o 26bcb0a3aab1fa77
Я была счастлива услышать от него это, после того, как пообещала Лайлу ранее, что с
графиком не будет проблем, и что «Спорная» будет готова к «Сэндансу», хоть у меня и
было только незначительно представление, как все проходит. Но я также знала, что Макс
все успеет, каким-то образом.
Мы сидели на одном шезлонге. Я лежала между его ног, спиной на его груди, используя
его плечо, как подушку.
Макс в одной руке держал напиток. Его вторая рука обнимала меня слева, а его ладонь
лежала на моем животике, который теперь было заметен все больше и больше с каждым
днем. По крайней мере, мне так казалось.
В любом случае, я больше не сходила из-за этого с ума и, на самом деле, чувствовала себя
более уверенно. Особенно рядом с Максом, конечно же, который приподнимал подол моей
футболки, так чтобы его рука лежала на коже моего живота, отдавая тепло в прямом и
переносном смысле.
- Теперь, когда мы получили все хорошие новости, - сказала я. – Думаю, нам стоит
поговоритт о чем-то серьезном.
- Я еще не готов.
- К чему? Ты же не знаешь, что я собиралась сказать.
- Да, знаю, Лив. И я не хочу говорить со своей матерью пока. Ни о ребенке, ни о чем.
Я сместилась в кресле, так чтобы быть лицом к нему. Он удивился в ответ.
- Макс, как долго нам еще ждать? Я знаю, я была той, кто предложила подождать
некоторое время, но сейчас все хорошо. Каждый прием у врача…
- Знаю, я был там, на них всех.
Я потянулась и положила руку на его грудь.
- Знаю, что был. Я просто хочу сказать, что больше нет причин ждать. Мои родители не
рады нашей свадьбе, и я чертовски уверена, что они сойдут с ума из-за ребенка. А что
собираешься делать ты? Скрывать от матери? Вечно? – я покачала головой. – Макс, мы
просто должны дать им знать. Свадьба – это одно, но ребенок… он все меняет.
- Правда?
Я наклонила голову набок, не понимая, почему до него не доходит.
- Да, правда. Правдивее не бывает.
Его глаза смотрели в мои, пока я говорила, но после моего последнего комментария, он
отвел взгляд. Сначала направо, потом налево и, наконец, остановился на океане и закате
прямо за моим плечом.
Я не хотела ничего говорить. Я уже достаточно сказала. Я хотела услышать, что скажет он,
после того как обдумает, кое-что, чем я знала, он занимается усиленно, поскольку
передвинул свою руку прямо к лицу, положив большой палец на подбородок и растирая
его. Это не было тем, что я бы назвала нервным тиком, а больше, как неосознанный жест
человека, когда он в глубоком раздумье, и даже не понимает, что делает.
Секунды тянулись долго, но я продолжала удерживать взгляд на его лице. Наблюдая, как
он думает. Наблюдая, как он работает над собой.
Наконец, он сказал
- Я хочу жениться на тебе завтра.
Макс смотрел на меня, ожидая ответа, но я не могла связать и двух слов.
- Что?
Он сел прямо, ближе ко мне. Он положил свою руку на мое лицо, и смахнул волосы с
щеки, заправляя их мне за ухо.
В его глазах было что-то, - не такая страсть, как я привыкла видеть в такие моменты, а
глубокий, жаждущий взгляд. Это то, о чем я слышала, говорят люди, и понимала, что это
значит, но никогда, на самом деле не знала, как это выглядит до сих пор.
- Я люблю тебя, Лив. Ничто и никто не сможет встать у на пути у нас. Мне плевать на то,
кто он такие. Я знаю, ты хочешь и заслуживаешь большой свадьбы…
Я быстро покачала головой.
- Нет, я не хочу этого. Никогда не хотела.
- Ты можешь получить все, что захочешь, - сказал он. – Я дам тебе все. Я воплощу твои
мечты о свадьбе в реальность. Но подумай о том, чтобы запрыгнуть в самолет со мной
завтра, или сегодня…да, сегодня…и будем только мы вдвоем. Не беспокоясь ни о ком и ни
о чем.
- Это безумство, - сказала я.
- Да.
Я медленно покачала головой и заметила, как изменилось выражение его лица. Он,
вероятно, подумал, что я откажусь. Но я потянулась руками и запрыгнула на него, крепко
сжимая.
- Хорошо, - ответила я, проглатывая слезы счастья. – Я согласна.
***
Макс сделал несколько звонков и к десяти вечера мы были в его самолете, направляясь в
Напу. Мы переходили от одного к другому, подкидывая идеи, где пожениться, и наконец,
решили в Напе, потому что Максу нравилось там так сильно, что он взял меня с собой
туда в наше первое совместное путешествие.
Мы остановились в том же коттедже, как и в первый раз. На следующее утро мы получили
наше свидетельство о браке, и к полудню стояли посреди фруктового сада с двумя людьми
– священником и нашим свидетелем, старым другом Макса по его студийным дням,
который владел домиком, который мы сняли.
Это было незначительное событие, именно такое как мы и хотели, за исключением того,
что я в итоге надела белое платье – то же, что и на вечеринку Оскара. Макс надел новый
костюм.
Мы решили, что проповедь будет короткой, кроме обязательных вопросов, спрашивающих
нас о согласии стать друг другу мужем и женой.
Основной частью церемонии стали наши клятвы, которые мы написали на борту. Я не
знала, какой вышла моя, но умудрилась прекратить тревожиться о словах. Я продолжала
писать и переписывать, но одно и то же приходило мне на ум, поэтому я решила
придерживаться первоначального варианта, и надеяться, что этого будет достаточно, и что
мое лицо скажет больше, чем слова, когда Макс посмотрит на меня.
Когда настал черед произносить мою клятву, я начала сначала:
- Макс, любовь моя…Ты вдохновляешь меня каждый день. Когда я приехала в
Калифорнию, у меня были большие мечты, но я не имела представления, что ты станешь
моей воплотившейся мечтой. Только в прошлом году, я бы за что не догадалась, что
встречу тебя, а сейчас я не могу представить свою жизнь без тебя. Я люблю тебя больше,
чем способна показать, и жду с нетерпением десятилетия попыток.
Клятва Макса ко мне:
- Я стою здесь сегодня из-за спонтанного решения, которые мы приняли только вчера
ночью, но женитьба на тебе была только вопросом времени. С тех пор, как впервые увидел
тебя, я не сомневался, что ты станешь не только моей женой, но и моей жизнью. До моего
последнего вдоха на этой планете, я обещаю тебе все, чего я стою, как мужчина, что ты
будешь моим приоритетом номер один до конца времен. Я брошу все ради тебя, - он
удерживал взгляд на мне и потянулся, чтобы коснуться моего живота. – И ради нашего
ребенка. Я снова полюбил свою жизнь благодаря тебе. Я люблю нашу жизнь. Я люблю
тебя. Это одна и единственная истина, которая имеет значение…Ты. Я. Навсегда, Лив.
Я больше не видела его лица из-за размытости от слез, которые наполняли мои глаза. Я
знала, что он любит меня, - он говорил мне это постоянно, и показывал такими разными
способами, - но получив от него такое красивое обещание – все, что я хотела услышать,
потому что я знала, что Макс такой тип людей, который сдерживает свои слова.
17.
В основном я работала дома в последние несколько месяцев моей беременности, когда по-
настоящему округлилась. Не то, чтобы я пыталась скрыть это от кого-то, а больше из-за
того, что Макс не хотел, чтобы ребенок находился вокруг этой суеты и беготни на съемках,
потому что, как он выразился:
- Это может вызвать стресс.
- Так, ты не хочешь, чтобы у ребенка был стресс.
- Правильно.
- А что насчет меня? – спросила я, притворившись расстроенной, но Макс видел меня
насквозь и знал, что я играю.
- Ты, - сказал он, - заработала достаточно денег, чтобы справиться со стрессом. К тому же,
тебе нужно отдохнуть, потому что, когда закончатся съемки и родится ребенок, я увезу
тебя в самый невероятный медовый месяц, который ты могла бы вообразить, - и с этими
словами он поцеловал меня и уехал на целый день на работу.
Я думала, что он немного драматизировал из-за всего, но не могла отрицать, что были дни,
когда я с нетерпением ждала, когда останусь дома и весь дом будет в моем распоряжении.
И это было также мило, когда я видела Макса, после длинного дня вдали от него.
***
Моника и Лорелей организовали для меня вечеринку по поводу появления ребенка, и мы
были только втроем. Идеально. Я, на самом деле, повзрослела рядом с ними за последние
несколько месяцев. Было приятно снова обзавестись подругами.
На нашей маленькой вечеринке Моника спросила,- как долго я собираюсь скрывать все от
моих родителей.
- Я расскажу им, после родов, - сказала я. – Я не хочу иметь со всем этим дело, пока
беременна.
- К тому же, - добавила Лорелей, - может, они будут так счастливы, что стали бабушкой и
дедушкой, что просто все отпустят.
- Сомневаюсь, - ответила я, разворачивая джемпер, который Моника купила для ребенка. –
