Джен Коруна - Год багульника. Летняя луна
— Что такое? — шепотом спросила Моав.
— Почти пришли. Свитки там, — он указал рукой по направлению куда-то за угол.
К ним подошел успевший обернуться Сигарт.
— Ты уверен? — строго спросил он, понизив голос.
— Там дверь, за ней зал, а в нем гарвы и свитки — это все, что видел Ифли.
— Звучит правдоподобно, — отметил хэур. — Идем.
Он завернул за угол и тут же оказался прямо перед большой дверью. Пока что сведенья Ифли подтверждались, теперь предстояло решить следующий вопрос — как открыть дверь? Ведь любой шум тут же привлечет внимание охраны. На помощь снова пришел сильф.
— Ифли может открыть дверь изнутри — черные стоят далеко от нее, они ничего не услышат. Ифли все сделает тихо.
Переглянувшись с Моав, Сигарт кивнул. Сильф растворился в воздухе. За дверью послышалась возня. Щелчок, и дверь начала открываться. Из-за нее показалась зеленая физиономия Ифли.
— Прошу!
Эльфа и хэур быстро скользнули в открывшийся проем и осмотрелись. Они стояли в небольшой комнате. Освещение в ней было немного лучше, чем в коридорах, по стенам висели лампы, отбрасывающие дрожащий желтый свет. Стражников пока что видно не было — их заслонял выступ стены. Вероятно, когда-то здесь была не одна, а две комнаты, которые впоследствии соединили, оставив лишь кусок перегородки. С замирающими сердцами эльфа, сильф и хэур подкрались к ее краю. Три головы одновременно выглянули из-за него.
— Вон там сундук, видите? — прошептал Ифли, кивая головой вперед. — Ифли думает, что в нем лежат свитки.
Сигарт окинул глазами зал. Посреди него действительно стоял большой сундук, окованный металлическими пластинами. Вокруг него, обвешенные оружием, расхаживали восемь охранников-гарвов. Хэур быстро осмотрел стены — кроме того коридора, в котором стояли они трое, в зал вели еще два прохода. «Наверное, для того, чтобы можно было быстро вызвать подмогу, — подумал Сигарт. — Стало быть, драка будет нешуточная»… Белая головка Моав высунулась из-за его бока.
— И как мы же мы их отберем? — шепотом спросила она.
Сигарт сделал в сторону охранников несколько осторожных шагов на полусогнутых ногах.
— Примерно вот так, — ответил он и, к полному ужасу Моав и Ифли, выпрямился во весь рост, одновременно выхватывая из перевязи несколько ножей.
— Эй, ребята, тут рысь не пробегала?
Его низкий голос звучно прокатился по залу. Четыре ножа резко свистнули в воздухе, столько же гарвов упали замертво. Сильф зажмурил глаза и сокрушенно накрыл голову руками, Моав испуганно переводила взгляд то на хэура, то на гарвов.
Появление Сигарта произвело эффект разразившегося грома. Оставшиеся в живых стражники несколько мгновений стояли, застыв, точно статуи, затем без единого звука бросились на незваного гостя. Раздался звук столкнувшегося металла, меч хэура ударился о гарвийское копье.
— Хватайте свитки! — крикнул он Моав. — Я попробую их задержать.
Не теряя времени, эльфа проскользнула мимо дерущихся и опустилась на колени рядом с сундуком. Все произошло так быстро, что гарвы не успели даже понять, что случилось. Выхватив из-за пояса длинный нож, Моав вставила его лезвие в скважину замка, прошептала какие-то слова, он со щелчком открылся. Она откинула крышку, потянулась вглубь сундука и тут же отскочила в сторону — в руках у нее были зажаты два небольших куска пергамента, скрученных в трубки.
Осознав, что их обокрали, гарвы бросили хэура и с криками погнались за эльфой, но Сигарт тут же преградил им путь.
— Ай-ай-ай, негоже так на женщин бросаться! Так ведь и напугать можно…
Воины Моррога не успели опомниться, как один из них упал, сраженный рысьим мечом, трое остальных, с копьями наперевес, ринулись в атаку. Скоро Сигарту удалось разделаться еще с одним, оставалось двое. Надежда тонким лучиком блеснула в душе хэура — может, им и удастся спастись! — однако в следующее мгновение из коридора послышался топот — заслышав звуки борьбы, воины форта бежали на помощь товарищам.
В мгновение ока весь зал наполнился черными фигурами — сколько их было, уже нельзя было и сосчитать. Те, что охраняли сундук, крикнули что-то остальным, обвязанные черной тканью головы тут же повернулись к Моав. Она стояла, одной рукой прижимая к груди свитки, в другой был зажат нож. Словно по команде, гарвы двинулись на ее хрупкую фигурку. Сигарт молнией метнулся им наперерез, но было слишком поздно. Несколько черных фигур подскочили к эльфе, один из них схватил ее за руку с ножом, двое других занесли копья. Моав попыталась вырваться, но где там! — Обездвиженная, она не могла даже бросить заклинание! Хэур издал бессильное рычание, одновременно с этим все трое нападавших неожиданно дернулись и, оторвавшись от пола, взмыли в воздух. На пороге зала стоял Ифли, на его лице сияла довольная улыбка — в чем-чем, а в играх с воздухом сильфам нет равных. Разозленные неудачей товарищей, остальные гарвы с воплями рванулись к похитительнице, но Сигарт был уже рядом с ней.
***
Никогда в жизни он еще не бился так отчаянно и ожесточенно. Вот где пригодились навыки Сиэлл-Ахэль. Сверкали мечи и копья, раздавались выкрики и стоны, и уже нельзя было разобрать, кому они принадлежат. Моав с Ифли не отставали. Время от времени кто-то из гарвов падал, сраженный эльфийской стрелой; Ифли поднимал черных воинов в воздух и бросал об пол, точно кукол. То здесь, то там серебряной паутиной взлетала сеть, брошенная Моав, но этого средства хватало ненадолго — гарвы быстро выпутывались из нее и снова вступали в бой. Очень скоро стало понятно, что силы неравны: из коридора появлялись все новые черные тени, они яростно атаковали хэура, пытаясь оттеснить его от Моав, но он не сдавался. Он оборачивался то рысью, то человеком, наносил удары направо и налево, пытаясь не подпустить черных воинов к эльфе и тем самым обеспечить ей отступление.
На какое-то мгновение гарвы отступили. Они стали кружить вокруг хэура, точно свора собак, опасаясь подойти ближе и одновременно выбирая лучший момент для нападения. Сигарт стоял посредине, собравшись, как для прыжка, его грудь тяжело ходила в вырезе сорочки, голова была низко опущена, из-под спутанных волос сверкали хищные глаза. Всего миг передышки, и гарвы снова бросились на него, зал наполнился лязгом оружия, смешавшимся с криками боли. Это была уже не драка, а резня. Было ясно — гнева Моррога гарвы боятся больше, чем смерти, а значит, они не остановятся ни перед чем. В какой-то момент им удалось вклиниться между эльфой и хэуром. Среди черных плащей мелькнули белые волосы Моав. Сердце Сигарта упало. Прорубая себе путь мечом, он кинулся к ней на помощь.
— Моав, беги! Их слишком много! — хрипло крикнул он, с хрустом дробя голову одному из нападавших. — Спасай свитки!
Но эльфа, вместо того, чтобы убегать, бросилась к нему.
— Нет, я не оставлю тебя здесь!
— Ифли! Забери ее! Забери отсюда! Быстро! — заорал хэур, отыскав глазами сильфа.
Дважды просить ему не пришлось. Не давая эльфе опомниться, Ифли подскочил к ней.
— Госпожа, идемте!
Моав оттолкнула его и бросилась в гущу драки. Сигарт снова поднял голову, серые волосы были всклочены, глаза полыхали диким огнем.
— Ифли, что ты стоишь?!
Сильф, точно кот, прыгнул вслед за эльфой. В следующий миг он тащил ее за собой прочь от побоища. Моав отчаянно извивалась, силясь высвободиться. Пятеро гарвов накинулись на хэура, закрыв его от взглядов сильфа и веллары. Лишь мех волчьего жилета серым пламенем мелькал среди гарвийских плащей.
— Сигарт! — истошно кричала эльфа, изо всех сил отбиваясь от Ифли.
— Госпожа, мы уже ничем не можем ему помочь!
— Пусти меня! Пусти, слышишь!
Она дернулась из рук сильфа; не тратя лишних слов, Ифли молниеносно сгреб ее в охапку вместе со свитками — благо, эльфа была не крупнее его — и силой потащил за собой, увлекая прочь по коридору. Сигарт успел увидеть судорожно протянутые к нему тонкие руки эльфы с задравшимися рукавами, мелькнувшую в воздухе черную косу Ифли. Потом все исчезло.
Глава 10. Находки и потери
Приставленная охранять ворота стража даже не успела взять копья на изготовку, когда мимо нее промчался странный вихрь. Сливаясь в сплошную темную массу, в нем пролетело нечто, похожее на две тонкие фигуры. Кое-кто из гарвов был уверен, что смог рассмотреть бледное женское лицо, светлые волосы и еще какое-то непонятное существо, смахивающее на большую птицу.
Исполненные решимости задержать нарушителя, кем бы он ни был, черные копейщики выскочили за ворота, но вихрь мчался в сторону леса с такой скоростью, что догнать его не представлялось возможным. Один из гарвов — видимо, командир — орал на своих подчиненных, спешно собирая отряд для погони. Несколько сотен одетых в черное воинов бегом двинулись вслед за таинственным объектом.
На поимку беглецов были брошены почти все силы форта. Гарвы прочесывали окрестный лес, заглядывая в каждую лисью нору, обшаривая каждый куст, осматривая каждую корягу в ручье, каждую вымоину среди корней. Именно в такой, вымытой водой пещере скрывались сейчас те, кого так яростно искали черные воины Моррога. Вырвав Моав из пекла битвы, сильф принес ее в самый глухой уголок леса, к ручью, промывшему себе русло среди камней. Его поток годами подмывал большое дерево на изгибе струи, так что оно наклонилось над водой, в любой миг грозя упасть. Беглецы сидели в гроте, образованном вылезшими из почвы корнями, Ифли — подобрав под себя колени и тревожно озираясь по сторонам, Моав — в странной позе, согнувшись почти до земли. Она вся дрожала, с бледных губ срывались прерывистые, захлебывающиеся рыдания, руки были крест-накрест прижаты к груди, пальцы до побеления сжимали одежду. Кейна рвала на части сердечко несчастной эльфы, передавая ей всю боль, доставшуюся кейнару. Она стонала, всхлипывала, сжимаясь в страдающий комочек, скулила от боли, прижавшись к сильфу, сквозь слезы доносился дрожащий голос.
