ZJ - Unknown
Опускаю футболку и смотрю на ее татуировку. Живот скручивает от жалости, что мы не помним прошлое. Я хочу знать, как мы пришли к такому серьезному решению. Хочу вспомнить, кто это предложил. Как она выглядела, когда игла впервые коснулась ее кожи. Что мы чувствовали по окончании.
Провожу пальцем по силуэту деревьев и сжимаю руку вокруг ее плеча — кожа вновь покрылась мурашками. Чарли наклоняет голову вбок, и из ее рта доносится тихий вздох.
Я закрываю глаза.
— Чарли? — мой голос ужасно хриплый. Я прочищаю горло. — Я передумал. Я не буду тебя переименовывать. Мне нравится твое старое имя.
Я жду.
Остроумного ответа, смеха.
Чтобы она убрала мою руку с шеи.
Никакой реакции. Никакой. «И это лучшая реакция».
Я продолжаю гладить ее спину и обхожу девушку спереди. Теперь я стою между ней и витриной, но она продолжает смотреть в землю. Знаю, ей не нравится чувствовать себя слабой, как сейчас. Другой рукой я беру ее за подбородок и поднимаю лицо к себе.
Когда мы встречаемся взглядом, я чувствую, будто вижу ее совершенно новую сторону. Нерешительную. Хрупкую. Позволяющую что-то чувствовать. Хочу улыбнуться и спросить, каково быть влюбленной, но это только взбесит ее. Она уйдет, а я не дам этому случиться. Не сейчас. Не когда я, наконец, могу получить воспоминание со всеми бесчисленными фантазиями о ее устах.
Чарли проводит языком по нижней губе, и меня пронзает ревность, потому что я хотел это сделать.
А вообще-то… я и сделаю.
Я наклоняю голову, но тут она отталкивает мои руки.
— Смотри! — указывает на соседнее здание. Ее внимание украл мерцающий свет, и я хочу послать всю вселенную за тот простой факт, что фонарик помешал моему будущему любимому воспоминанию.
Я смотрю на вывеску, ничем не отличающуюся от всех остальных, что висели на лавках таро. Не считая того, что эта испортила мне планы. Черт возьми, а они были шикарными. Чарли тоже это чувствовала. Но теперь я не знаю, когда мы сможем к этому вернуться.
Она идет к лавке. Я плетусь за ней, как влюбленный щенок.
Здание ничем не примечательно, и я не могу не задуматься, что же такого в ненадежном, дурацком свете, что отвлекло ее от поцелуя? Единственный намек, что это вообще магазин, это знак «Видеосъемка запрещена» на почерневшем окне.
Чарли открывает дверь. Я захожу внутрь, и мы оказываемся в центре сувенирной вуду-лавки. За прилавком стоит мужчина, люди бродят у витрин.
Я пытаюсь подметить все и сразу. Чарли все надо потрогать: камни, кости, банки с мини-куклами вуду. Мы молча доходим до задней стены. Чарли останавливается, хватает меня за руку и указывает на картину.
— Ворота! Ты их сфотографировал. Такие же висят у меня на стене!
— Чем могу помочь?
Мы поворачиваемся и обнаруживаем крупного — огромного — мужчину с проколотыми ушами и колечком в губе.
Меня терзает желание извиниться и свалить отсюда как можно быстрее, но у Чарли другие планы.
— Вы знаете, что охраняют эти ворота? На картине? — спрашивает она, указывая за плечо. Мужчина поднимает взгляд на рамку и пожимает плечами.
— Наверное, она новая. Никогда не замечал ее прежде. — Он смотрит на меня и поднимает проколотую бровь. В нее вставлена маленькая… кость? «У него из брови торчит кость?!» — Ищете что-то конкретное?
Я качаю головой и начинаю отвечать, но меня кто-то перебивает:
— Они ко мне. — Справа от нас из-за бисерного занавеса протягивается рука. Выходит женщина, и Чарли мгновенно прижимается ко мне. Я приобнимаю ее. Не знаю, почему она позволяет этому месту так себя запугать. Она не похожа на человека, который верит в сверхъестественное, но я не жалуюсь. Напуганная Чарли приравнивается к очень счастливому Силасу.
— Сюда, — говорит женщина, зовя нас за собой. Я начинаю возражать, но затем напоминаю себе, что такие места… любят театральные представления. Тут Хэллоуин царит 365 дней в году. Она просто играет роль. Мы с Чарли ничем от нее не отличаемся, притворяясь другими людьми.
Девушка оглядывается на меня, спрашивая разрешения. Я киваю, и мы проходим через занавес; я касаюсь бисера и присматриваюсь — пластмассовые черепа. Круто.
Комната маленькая, и все стены покрыты черными бархатными шторами. Везде горят свечи, освещая помещение и нас. Женщина садится за крошечный стол в центре и указывает на два стула напротив. Я продолжаю крепко держать Чарли за руку, пока мы устраиваемся.
Гадалка медленно перемешивает колоду таро.
— Совместное гадание, я полагаю?
Мы киваем. Она вручает колоду Чарли и просит подержать. Та крепко вцепляется в нее пальцами. Женщина кивает на меня.
— Вы оба. Держите карты.
Мне хочется закатить глаза, но я просто кладу руки поверх Чарли.
— Вы должны хотеть одного и того же от этого гадания. Чтение двоих человек может иногда давать сбой, если нет сплоченности. Важно, чтобы у вас была одна цель.
Чарли кивает.
— Так и есть.
Мне не нравится отчаяние в ее голосе, будто нам действительно дадут все ответы. «Неужели она в это верит?»
Женщина забирает у нас колоду, и ее ледяные пальцы задевают мои. Я убираю руку и беру ладонь Чарли, кладя ее себе на колени.
Гадалка начинает раскладывать карты на стол, одну за другой. Все перевернуты. Когда она заканчивает, то просит меня вытянуть любую. Получив карту, она откладывает ее от остальных.
— Эта карта даст ваш ответ, а другие объяснят путь к вопросу.
Она тыкает пальцем в карту посредине.
— Эта представляет вашу текущую ситуацию. — Она переворачивает ее.
— Смерть?! — шепчет Чарли, ее рука сжимается вокруг моей.
Женщина смотрит на нее и склоняет голову.
— Это необязательно плохой знак. Карта смерти — предвестник больших изменений. Реформации. Вы двое пережили какую-то потерю.
Она касается следующей карты.
— Эта представляет ваше прошлое. — Она переворачивает ее и, не успеваю я глянуть на карту, как женщина прищуривается. Дьявол.
— Это означает, что что-то или кто-то порабощал вас в прошлом. Она может обозначать множество вещей. Родительское влияние. Нездоровые отношения. — Ее взгляд встречается с моим. — Перевернутая карта отображает негативное влияние, и хоть оно в прошлом, она также показывает то, через что вы проходите сейчас.
Следующая карта.
— Эта представляет будущее. — Она тянет ее к себе и переворачивает. Затем тихо ахает, и Чарли передергивается. Я оглядываюсь на нее; девушка внимательно разглядывает гадалку, ожидая объяснений. Вид у нее испуганный.
Не знаю, что за игру ведет эта женщина, но меня это начинает раздражать…
— Башня? — говорит Чарли. — Что это значит?
Женщина вновь ее переворачивает, как худшую карту в колоде. Она закрывает глаза и громко выдыхает. Затем смотрит прямо на Чарли.
— Она значит… разрушение.
Я закатываю глаза и отталкиваюсь от стола.
— Чарли, пойдем.
Она смотрит на меня с мольбой.
— Мы почти закончили.
Я сдаюсь и сажусь обратно.
Гадалка переворачивает еще две карты, объясняя их значение Чарли, но я не слышу ни единого слова. Мой взгляд бродит по комнате, пока я пытаюсь быть терпеливым и дать ей закончить. Меня преследует чувство, что мы попусту теряем время.
Чарли так крепко сжимает мою руку, что я невольно возвращаюсь к гаданию. Глаза женщины закрыты, ее губы двигаются. Она что-то бормочет, но я не могу разобрать.
Девушка придвигается ко мне, и я инстинктивно обнимаю ее.
— Чарли, — шепчу я. — Это шоу. Ей за это платят. Не бойся.
Должно быть, мой голос вывел женщину из транса. Она стучит по столу, пытаясь обратить на себя внимания, будто не была последние полторы минуты в нирване.
Ее пальцы падают на карту, которую я вытащил из колоды. Она встречается со мной взглядом и переводит его на Чарли.
— Эта карта, — медленно начинает она. — Ваш исход. В сочетании с другими картами, она даст ответ, почему вы здесь. — Она переворачивает ее.
Женщина не шевелится. Ее взгляд сомкнулся на карте под рукой. В комнате становится пугающе тихо и, как по волшебству, одна из свечек затухает. «Какие спецэффекты!»
Я смотрю на карту. На ней нет ни слов, ни названия, ни картинки.
Она просто пустая.
Чувствую, как Чарли каменеет в моих руках, глядя на стол. Снова встаю на ноги и тяну девушку за собой.
— Это глупо, — громко говорю я, случайно сбивая стул.
Я не злюсь, что женщина пытается нас запугать — это ее работа. Но Чарли действительно напугана, а та все равно продолжает этот дурацкий цирк!
Я беру лицо девушки в руки и смотрю ей в глаза.
— Она подложила эту карту, чтобы напугать тебя, Чарли. Все это бред. — Поворачиваю ее к выходу.
— В моей колоде нет пустых карт, — говорит гадалка.
Я замираю на полушаге и оборачиваюсь. Не из-за ее слов, а из-за интонации. Она сама напугана.
