Pepper Winters - First Debt
Нила мило улыбнулась, встала и пошла к выходу.
— Не вы, мисс Уивер. Нам с вами надо немного побеседовать, — спокойно сказал Кат.
Нила закрыла глаза, борясь с паникой. Когда она открыла их вновь, там осталась лишь безрассудная решительность.
Я хотел что-нибудь сказать, но мой язык превратился в бесполезный кусок мяса.
— На выход, Джетро. Я не буду повторять еще раз.
Кивнув отцу, я направился к выходу. Нила отказывалась встречаться со мной взглядом, когда я, следуя за братьями, выходил из комнаты.
Последнее, что я слышал, когда дверь закрылась, был голос моего отца:
— Ну, вот теперь мы одни, милая. У меня есть кое-что, чем бы я хотел поделиться с тобой.
Я не могла двигаться.
Я инстинктивно сжала колени, чтобы они не подогнулись. После спора с Джетро мое сердце стучало как сумасшедшее. Сейчас я ненавидела себя за то, что уже скучала по нему. В тот момент, когда дверь закрылась за его спиной, я подавила желание последовать за ним.
Все потому, что я думала, что понимаю его достаточно, чтобы предугадать его следующее ужасное действие.
Я полагала, что это так и есть. Быть запертой в комнате с человеком, который убил мою мать, было во сто крат хуже, чем с его сыном, в котором я внезапно начала видеть больше, чем просто холодный кусок льда.
— Присядь, Нила. — Мистер Хоук улыбнулся мне, смотря с места во главе стола. Я была безмерно благодарна, что он не подошел ко мне или не попросил меня подойти к нему. Но я не могла сдержать страх, отвращение и всепоглощающий гнев, который завладел всем моим сердцем.
Наливая себе в стакан апельсиновый сок из графина, который стоял подле него, он негромко проговорил:
— Ты такого невысокого мнения о нас.
Неспешно я опустилась на свой стул. Стискивая край стола, я принудила себя оставаться спокойной и готовой к борьбе в любую секунду.
— А что вы собственно ожидали? Вы выкрали меня, затем все ваши мужчины вылизали меня.
— Они сделали тебе больно?
Его вопрос тяжело повис в воздухе между нами.
Я хотела солгать и сказать: «Да, черт возьми, они сделали мне больно». Морально они напугали меня. Но это была бы неправда. В любом случае они были первым шагом к тому, чтобы почувствовать и охватить всю свою силу, которой я всегда боялась. Сделали мне больно? Да, они превратили меня в совершенно незнакомого человека.
Я склонила подбородок, смотря на кончик своего носа.
— Это было неправильно.
— Было ли? Мне кажется, ты нашла это вполне приятным.
Я не позволила себе засмущаться.
— Привести женщину в комнату против ее воли, в комнату заполненную мужчинами — это точно неправильно. Отвратительно. Противозаконно.
Он издал смешок, который в точности напоминал манеру смеяться его сына.
— Позволь мне растолковать это для тебя, потому как сдается мне, что Джетро сейчас борется против тех же приказов и дисциплины, против которых он сам восставал в свое время. — Он поставил локти на стол. — Подчинись, и у тебя будет возможность распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению: ходить, куда твоей душе угодно, говорить моим работникам, как и что ты хочешь, и ты можешь стать одной из нас. У меня нет ни времени, ни желания держать тебя словно пленницу в высокой башне, бросая тебе объедки того, что придется, только чтобы сохранить тебя в живых. Основываясь на своем опыте, моя дорогая, могу с уверенностью сказать, это не сделает из тебя послушной зверушки, и также не поспособствует твоему желанию выплачивать долги Уивер.
В этой крошечной речи был такой объем знаний, я хваталась за каждый кусочек информации жадными пальцами.
Джетро сражался против правил?
За свободное господство над своей жизнью?
За свободу желаний?
Я безумно желала получить ответы на все вопросы, что занимали мои мысли, но сосредоточилась лишь на одном ответе, в котором нуждалась больше всего. Искажая немного правду, я спросила:
— Почему вы говорите так о Джетро? С того момента, как мы познакомились, он вел себя очень холодно со мной.
Мистер Хоук улыбнулся.
— Да, он отлично справился с поставленной задачей. Я более чем горжусь им.
Мое сердце замерло. Что это значило?
Он добавил:
— Тебе кажется, что предстоящие долги будут ужасны. Я хочу тебя немного успокоить, чтобы ты могла расслабиться и насладиться нашим гостеприимством.
«Ты, мерзкий старик, точно не сможешь сказать мне ничего такого, что бы заставило меня расслабиться под вашей отвратительной крышей».
— Нет. Я никогда не стану наслаждаться ничем из того, что вы соизволите мне предложить.
Он нахмурился.
— Первый Долг будет самым легким в предстоящей череде долгов. Самая простая расплата за то, что натворили твои предки. Последующие будут становиться все сложнее, ставки будут повышаться с приближением следующего долга и так далее, пока все долги не будут выплачены.
«Я знаю это, придурок. Твой дражайший сынок мне уже все поведал».
Ухмыльнувшись, он добавил:
— Срок для каждого долга будет тщательно обговариваться Джетро и лично мной, естественно это будет зависеть от твоей адаптации к новой жизни. Поощрения будут дарованы тебе, когда ты станешь безоговорочно сотрудничать с нами. — Делая глоток сока, он закончил свою мысль: — Не волнуйся за свое будущее — у нас все под контролем.
Арр, я не могла больше терпеть такое эгоистичное отношение.
— Вы, надеюсь, полностью понимаете, что ничего из вышеперечисленного не является законным. Вам, может, все-таки довелось знать, что «Закон по правам человека» запрещает продажу людей в рабство. Вы не можете держать меня здесь вечно.
Мистер Хоук оставался совершенно спокойным.
— А я вижу, ты времени зря не теряла, пока была заперта в своей комнате — немного исследовала законы. — Грациозно вытирая рот салфеткой, он пробормотал: — Никакие законы или своды правил не спасут тебя, мисс Уивер. Долг между нашими семьями превосходит по своей значимости такую чепуху как людские законы.
«Только в твоем извращенном, больном мозгу».
Меняя тему разговора, я спокойно сложила руки на груди и кинула ему надменно в ответ:
— К вашему сведению, Джетро уже поведал мне, как будут взиматься долги. Можете рассказать мне что-нибудь новенькое.
Мистер Хоук оторопел.
— Он сделал что!?
О, боже. Слабость Джетро передо мной была моим преимуществом. Зачем я проболталась? Зачем я выложила его властному отцу о слабости его сына?
Возвращаясь к теме ранее сказанного, я добавила:
— Он посмел это рассказать, когда тащил меня, после того как поймал, — вытягивая вперед свои поцарапанные от ветвей деревьев руки, я надеялась, что доказательство того, что Джетро плохо обращался со мной, немного смягчит его гнев. — Он охотился на меня с помощью тех собак, с которыми я провела ночь в конуре. Вы можете гордиться вашим сыном. Он чудовище, сэр.
«Монстр, у которого есть способное чувствовать сердце, которое вы заставили его заковать льдистой коркой».
Мистер Хоук холодно улыбнулся.
— Я даже более чем удивлен и ошеломлен его инициативностью. Это не обсуждалось, ничего из этого не обсуждалось нами, но, может, я недооценил его. — Поднимаясь на ноги, он надменно промокнул губы салфеткой, которая покоилась на его коленях, и бросил ее на стол. — А теперь, если ты позволишь, я откланяюсь. Я опаздываю на другую встречу. Уверен, что Джетро придет и заберет тебя.
Поклонившись, как будто я была знатной леди из поместья, которая занимала себя в течение дня, вышивая крестиком и скучными развлечениями, он прижал кончики пальцев к своим губам и послал мне нежный воздушный поцелуй.
— Хорошего дня, мисс Уивер.
Мои укоренившиеся манеры практически повторило вежливую часть прощания; но я вовремя остановила себя, прикусив язык.
«Даже не смей. Он просто дьявол во плоти, а не какой-то добропорядочный отец».
Держа свои губы плотно сжатыми, я осталась молчаливой.
Мистер Хоук проследовал мимо моего стула, останавливаясь на краткое мгновение, чтобы пробежаться пальцами по моим шелковистым волосам, собранным в высокий хвост.
Я вздрогнула от ощущения того, как его пальцы мягко коснулись моих черных прядей.
— Какие замечательные волосы. Я думаю, мне следует увеличить мои познавательные занятия с сыном, чтобы вы оба вели себя как подобает.
Мое сердце закололо, ускоряя свой ход в груди.
Какого хрена он имел в виду?
Оставаясь жесткой и непреклонной, я не проронила ни звука, когда он, по мере того как отходил, пропускал мои волосы между пальцами, затем он окончательно удалился из комнаты.
Я была оставлена одна в огромной комнате, по периметру которой за каждым моим движением наблюдали предки Хоук с портретов. Блестящие люстры, которые освещали комнату, сталкивались с дневным светом, льющимся из окон.
