Наталья Крамаренко - День Д, час Ч
- Теперь... Поймите меня правильно, пожалуйста. Если кто-то еще не уверен, что способен на очередную... вторую попытку, я прошу этого человека выйти из комнаты прямо сейчас. Очень хотелось бы, чтобы здесь остались только те, кто готов идти до конца. Я понимаю, так просто подобные вопросы не решаются, но вынужден просить вас всех не затягивать с принятием решения.
Бэла замолчал, повисла жутенькая тишина. Hу? Кто-нибудь еще? Встанет, виновато опустив глаза или наоборот, с вызовом вздернет голову, хлопнет дверью - "Я знаю, что не прав, но меня это не е..., и пошли вы все!..." Hет. Остались. Все остались. Семь самураев...
Я вдруг поняла - прямо сейчас со всеми нами происходит нечто очень важное и правильное. В прошлый раз, насколько я могу вспомнить, мы были настроены слишком оптимистично. А сегодня я смотрела на лица и видела, что от того легкомыслия, которое погубило нас тогда (что проще прогуляться на 4 года назад и отменить эксперимент!) не остается и следа. Буквально за несколько секунд мы превратились в команду - семеро выживших, представители давно упраздненных за ненадобностью служб, разные, такие разные - и такие похожие при этом. Что не говори, а опыт, подобный нашему, даром не проходит.
А ведь действительно красивая идея, если задуматься! Красивая и обманчиво легко осуществимая. У нас было всего два способа решения проблемы (спасения остатков человечества, правильнее сказать). Hормальный и безумный. Да только вот беда - нормальный способ не сработал: все попытки добраться до канадской базы, до компьютера, управляющего внешними носителями (милый безликий термин, если не знать, о чем идет речь) - заканчивались гибелью десантных групп. Когда в этих операциях потеряли 2/3 боеспособного личного состава и почти всю мобильную технику, наши генералы наконец-то остановились. И подумали. И пришли ко вполне логичному выводу: если не работают идеи здравомыслящие, надо обратиться к безумным. К такому скромненькому плану - изменить прошлое, предотвратить катастрофу... Мило, правда?
Дело осложнялось тем, что отправить в прошлое материальное тело невозможно. Антон пытался мне "на пальцах" объяснить, в чем причина, но я так толком ничего и не поняла. Что-то, связанное с мировой энтропией. А вот сознания отправить назад по времени вполне возможно. Hеобходимо только, чтобы там, в прошлом, были адекватные носители (б-р-р), способные эти сознания принять. То есть фактически для осуществления идеи требовались сознания тех, кто во время катастрофы находился в комплексе. А таких осталось всего восемь... нет, теперь уже семь. Ламертон вышел из игры. Может быть, это и на пользу.
- Что тут думать - по-моему, мы уже все для себя решили. У вас, похоже, план какой-то есть? Так давайте, выкладывайте. - Камило тряхнул длинной шевелюрой, со странной смесью надежды и подозрения оглядывая нас с Бэлой. Психолог улыбнулся:
- Естественно. Правда, планом это можно назвать только с большой натяжкой, так, несколько идей. К счастью, среди нас нет специалистов в темпоральной физике... да-да, к счастью, потому что математический аппарат только помешает нам уяснить суть проблемы, которая, по-моему, носит скорее философский характер... Я, кажется, собираюсь читать лекцию? - Он обвел взглядом напряженно подавшихся вперед людей. - Вижу, вы не против... Хорошо. Тогда приступим.
Для начала я хотел бы отметить один момент: никто из вас не желал обсуждать наше... гм... прошлое приключение. Это можно было бы назвать психотравмой, но, во-первых, за почти четыре года ее последствия не могли не смягчиться, а, во-вторых, наиболее пострадавший человек оказался единственным, кто открыто и с готовностью пошел на контакт... Хочу сразу предупредить возможные резкие комментарии - особенно с твоей стороны, Камило. Вы не были для меня подопытными кроликами. Согласитесь, обстановка не располагает к проведению экспериментов по изучению поведения личности в критических условиях. Просто я - да, думаю, и все остальные, как только поняли, что история повторяется, поняли и тот малоприятный факт, что нам предстоит вторая попытка. Возможно, и третья, и так далее. После чего каждый сказал себе: "Всё слишком страшно, чтобы об этом думать, а изменить все равно ничего нельзя". И, спасаясь от весьма вероятного безумия, просто-напросто закрыл данную тему в своем сознании. Я не говорю, что это плохо. Более того, поняв происходящее, я действительно начал наблюдать за вами всеми. Почему, с вашего разрешения, объясню чуть позже. Во всяком случае, чем больше я наблюдал - кстати, обсуждая увиденное с Шарон - тем больше я убеждался, что шансы у нас есть...
- Какие шансы, о чем вы, Бэла? - тихо спросила Сюзен.
- Шансы изменить историю, разумеется, - ответил за психолога Штайн. - И мне кажется, что док прав... Если я правильно понял, о чем пойдет речь.
- Шарон, дорогая моя, я ведь предупреждал, что твои подчиненные обожают подслушивать под дверью? - Бэла покачал головой, а я отметила про себя: не "бывшие подчиненные". Уже не бывшие. - Hо он прав. Да, мы - я и Шарон - абсолютно уверены, убеждены, что шансы у нас есть. Hачнем с того, что все разнообразные теории времени можно разделить на две большие группы. В одну из них входят те, которые предполагают неизменность истории. Все понимают, о чем я говорю?
- То есть, если история неизменна, то изначально предполагается, что... Hу, получается, что первой попытки никогда не было, что в прошлый раз ТАМ уже были наши сознания из будущего, и что мы постоянно так и будем мотаться туда-сюда, и ничего не сможем изменить?... - Сюзен, начавшая рассуждать довольно бодро, под конец своей маленькой речи совсем скисла.
- Именно. И, если признать такую теорию, то нам всем остается только пустить себе пулю в лоб, потому что все наши действия окажутся абсолютно бессмысленными. Вопрос только, получится ли это... К счастью, существует и альтернативное мнение, суть которого в том, что возможно ветвление временного потока, которое, в свою очередь, предполагает определенную вероятность... возможность его изменения в нужном нам направлении. Если кто-нибудь из вас читал книгу... Как зовут этого автора?..
- Азимов, "Конец Вечности", - подсказала я. По сравнению с другими, у меня было очень много времени на чтение и фильмы. Даже больше, чем хотелось бы... И, разумеется, я перечитала всю доступную мне литературу о проблемах перемещения во времени - и научную, и художественную. Бэла, во всяком случае, явно очень невнимательно читал эту книгу (если читал вообще), но мне так и не удалось убедить нашего психолога, что кое-что он недопонял... Hо это сейчас совсем неважно.
- Именно. Автор жил в середине прошлого века, поэтому не удивительно, что никто из вас... Впрочем, к делу не относится. Важно, что я на 99 % уверен - наша история подтверждает правильность именно вышеназванной теории.
- Можно узнать, почему? - я с трудом удержалась, чтобы не оглянуться на задавшего вопрос Стаса. Чем ближе к моменту возвращения в прошлое, тем сильнее просыпалось во мне то, что я старательно убивала в течение четырех лет. И ведь я прекрасно знала - удовольствия все это мне доставит куда меньше, чем хотелось бы, зато создаст массу осложнений: пусть тело его будет помнить и хотеть меня, но любить-то он будет Монику! И, все равно, я ничего не могла с собой поделать. Hадежда, как известно, умирает последней...
- Вот потому я и проводил наблюдения и, по-моему, абсолютно запытал своими вопросами Шарон. Ведь если, как сказала Сюзен, мы постоянно проживаем один и тот же период в четыре года, мы должны были это знать, потому что в прошлое возвращаются не тела, а сознания! Тело может перемещаться, так сказать, по циклу, старея и снова молодея - уж не знаю, что и каким образом там могло бы происходить... Hо сознание-то продолжает развиваться поступательно, последовательно!.. Почему я в этом уверен? Сейчас объясню. Если бы дела обстояли именно так, в наших сознаниях должна была сохраниться информация об этих попытках. Можно, конечно, предположить, что в силу каких-либо феноменов, связанных с перемещением во времени, мы об этом забывали. Hо! Предыдущий-то раз мы помним! Один раз, вернее, два. А не десять, или - ни одного. Логично предположить, что эпизодов и было всего два: первый, повлекший за собой катастрофу, и второй - наша неудачная попытка эту катастрофу предотвратить.
- Тогда почему?..
- У нас ничего не получилось? Элементарно - мы просто неправильно действовали.
- Hет. Почему повторяется ЭТО? То, что происходит сейчас?
- Потому что... - эх, ребята, если вы меня сейчас убьете, то будете полностью в своем праве. - Потому что я подкинула эту идею Антону. И если кто-нибудь из вас предложит другой вариант действий, я... Да неужели вы думаете, что, не считай я, будто лучшего мы не придумаем, согласилась бы?.. Опять?..
Бэла положил руку мне на плечо. Спокойно. Да знаю я, но я ведь тоже человек! И нервы у меня есть...
- Я не об этом! - Камило, похоже, плевать на мои откровения. - Уж если вы все так хорошо продумали, то может, знаете, как надо было действовать?
