Неизвестно - Короткевич
Для объективности замечу, что в эпилоге произведения герои встречаются в Киеве через годы и женятся. Но скорее всего, он был придуман, а писатель и девушка, ставшая прототипом Нонки, никогда больше не увиделись. Период взаимоотношений Владимира и реальной героини можно датировать 1944 годом, когда он жил у тетки в Киеве.
Екатерина
Вернувшись в Оршу после войны, Короткевич пошел в 8-й класс местной школы № 1. Литературу у него преподавала Екатерина Ивановна Гриневич, которой в то время исполнилось 28 лет. Вместе с учениками она выпускала рукописный литературный альманах, автором которого был и Владимир, а также организовала драматический кружок. Одной из постановок стал «Ревизор», в которой будущий писатель исполнил роль Добчинского.
Леонид Кригман, одноклассник Короткевича, вспоминал: «Все парни нашего класса были влюблены в нашу учительницу литературы. Но сильнее всех Володя. Однажды мы с Юриком (Юрий Падва, их одноклассник. — Д. М.) залезли на сеновал, где Володя обычно писал и прятал свои произведения. Мы нашли его тетрадь со стихотворениями и взяли ее. Там были романтичные стихи, посвященные Екатерине Ивановне. Дело почти дошло до драки, когда Володя узнал о краже. Он не разговаривал с нами целый месяц. Но потом мы опять стали неразлучными друзьями».
Полагаю, тут можно говорить скорее о юношеском восхищении, чем о любви. Вспомним: тот же Пушкин без сомнений включил в свой «Донжуанский список» жену Николая Карамзина. Поэтому полагаю, что имя Екатерины Ивановны также должно быть внесено в «список». Согласно свидетельствам Леонида Кригмана, Короткевич переписывался со своей учительницей до конца жизни. В начала 1990-х годов Екатерина Ивановна жила в Костромской области. Дальнейшая ее судьба, а также другие подробности биографии, пока что остаются неизвестными.
«Алёнка»
Девушка, которую звали Алёнка, действует сразу в двух прозаических произведениях Короткевича. Это повесть «У снягах драмае вясна» и роман «Нельга забыць» («Леаніды не вернуцца да Зямлі»). В этой части речь пойдет только об Алёнке из романа (причины будут объяснены ниже).
Согласно сюжету произведения, главный герой Андрей Гринкевич был знаком с Алёнкой Столич еще в детстве. Потом они очень долго не виделись и встретились уже молодыми людьми. Влюбились и решили пожениться. Но их счастье было недолгим: девушка погибла в автомобильной катастрофе.
В поэме «Плошча Маякоўскага», которая была включена в роман «Леаніды не вернуцца да Зямлі», Короткевич писал:
Любая, ты памятаеш, была вясна.
Вясна на гэтай зямлі?
Проста ў машыну ляцела сасна,
У неба ўзняўшы крылы галін.
Определенное время я считал такой сюжетный поворот произведения литературным приемом, который объяснял, почему Гринкевич до встречи с московской преподавательницей Ириной Горевой жил «как во сне» и никого не любил. Поэтому особенно ужаснула строчка в письме Короткевича к Янке Брылю от 29 февраля 1960 года: «Знаете, мне никогда не везло с большой любовью. (...). Два раза пришло ко мне настоящее. И однажды оно погибло во время автокатастрофы на шоссе Минск — Орша».
А теперь обратимся к двум письмам Короткевича, адресованным Юрию Гальперину. На первый взгляд, там содержится противоречивая информация. В первом письме обстоятельства не слишком понятны: «2 — не любила меня (а может, и да, но получилась какая-то ерунда), об этой истории Валька хорошо знает, мы с ним дружить начали из-за ссоры по этому поводу». Во втором письме утверждается, что девушка умерла. Но при дальнейшем анализе все становится понятно. Упоминание об оршанском друге писателя Валентине Кравце свидетельствуют, что эта история связана с Оршей. В свое время бард Змицер Бартосик записал воспоминания Валентина Кравца для одной из радиопередач. Согласно словам ведущего, друзей «...свел случай. Сам того не зная, Валентин Кравец стал соперником Короткевича в любовном треугольнике. Однажды Валентин проводил домой понравившуюся девушку, в которую, как выяснилось позже, был влюблен и Владимир». Как вспоминал Кривец: «Одним чудным вечером я шел, а с Вовкой мы были почти врагами, мы не разговаривали, два соперника. А когда я оказался брошен, я шел через дом Володи Короткевича, а домик у них был небольшой, деревянный домик. Там лежало большое бревно, на котором сидел Володька и о чем-то думал. Проходя мимо, я спросил: «У тебя спички есть?» Он говорит: «Есть». Я подошел, закурили. Слово за слово, и начали мы... «Что такое «Я»? Известный философский вопрос. И мы проговорили с ним несколько часов. Я ему рассказал о своем несчастье. Короче, с этого момента началась наша дружба».
Что касается разной информации в двух письмах, то на момент написания первого из них (1955) Короткевич давно не виделся с «Алёнкой». На момент написания второго (1957) девушка погибла. Поскольку финал истории, описанной в романе, соответствует действительности, можно признать достоверными и другие события, которые воссоздаются в произведении.
Интересно, что девушка по имени Алёнка упоминается еще в одном стихотворении Короткевича — «Баладзе аб нашэсцях», помещенном в сборнике «Мая Іліяда». В произведении рассказывается о девушке из Приднепровья, которую завоеватели принесли в жертву. Остается только догадываться, имеет ли этот образ связь с реальной Аленкой.
На мой взгляд, взаимоотношения будущего писателя с этой особой необходимо разделить на два периода. Начало первого неизвестно. Его финал стоит ограничить как минимум 1949 годом (время отъезда на учебу в Киев), а как максимум — 1941-м (в случае, если дружеские отношения длились до войны). Второй имел место в 1955—1956-х годах.
С. М.
Что касается третьей героини «Донжуанского списка», то удалось отыскать ее инициалы. Девушку звали С. М. Впрочем, обо всем по порядку.
Знакомство с образом этой героини произошло для меня на страницах повести «У снягах драмае вясна», написанной в 1957 году. Сестра Короткевича, Наталья Семеновна, нашла ее в писательском архиве в Орше перед самой смертью писателя. Для того времени повесть была чересчур смелой вещью, которая решительно осуждала проявления сталинщины в общественной жизни, потому при жизни Короткевича она не печаталась. Сюжет произведения кратко можно очертить так. Студент Владислав Бересневич полюбил Алёнку. Она ответила взаимностью на его чувство. Перед Владиславом открывались перспективы научной карьеры: он был одним из реальных кандидатов на зачисление в аспирантуру. Но карьерист Пятрусь Маркич организовал против Бересневича показательный процесс, где звучали традиционные для того времени обвинения (шел 1952 год). Поверив в обман, Алёнка отреклась от любимого, а тот был вынужден оставить университет и уехать учителем в деревню. И только через несколько лет Бересне- вич встречается с Алёнкой. Они понимают, что их любовь не угасла, и договариваются встретиться опять, чтобы, возможно, не расстаться уже никогда.
В какой степени этот сюжет совпадает с реальностью? Опять обратимся к письмам Короткевича, адресованным Юрию Гальперину. В первом из них ситуация неопределенная: «3я — э, да ладно, чего толковать». А вот второе письмо расставляет все точки над «і»: «И была одна в Киеве. (...). Ну я знаю, для других она другая, а для меня та самая (выделено Короткевичем. — Д. М.). Она была моим хорошим другом. (...). Мать у нее строгая была, хотела для единственной дочери самого лучшего, будь я аспирантом — и разговору бы не было бы. А я обострил со всеми отношения, высек стихами многих начальников из университета. Я не жалею, но не стоили они такой моей жертвы. (...). А тут еще помог друг и догадался пустить между нами черную кошку. И была обидчивость, и была космическая, невероятная, страшная глупость. Почему не остался, почему не убедил, почему? Ждал все, вот явлюсь и брошу книгу. (...). И вот сегодня получаю письмо от ее подруги, и там «узаконили свои взаимоотношения С. М. (это она) и Миша» (БелДАМЛМ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 13. Л. 4, 4 об.).
В том же феврале 1957 года Короткевич еще раз рассказал эту историю своему другу: «Еще в университете был влюблен в чудеснейшего человека. Это была короткая история: кончилась тем, что нам насплетничали один на одного, было много неприятного, трагического. Ей было тем легче отвернуться от меня, что о моем отношении к ней она не знала, в лучшем случае могла догадываться» (БелДАМЛМ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 13. Л. 8, 8 об.).
Фактически процитированные моменты целиком повторяют сюжет в повести «У снягах драмае вясна». История любви Короткевича и С. М. нашла свое отражение и в поэзии. Будет очень уместно обратиться к сборнику поэзии «Матчына душа», страницы которого буквально дышат любовью. По воле поэта эти произведения собрались на последних страницах книги:
