Джеральд О'Фаррелл - Великая мистификация. Загадки гробницы Тутанхамона
В этой ситуации неудивительно, что остальные печатные издания испытывали недовольство. Особенно раздражались египетские газетчики, наблюдавшие, как у них на глазах древнее наследие их страны монополизировали иностранцы. После мировой войны в стране наблюдался всплеск националистических настроений, и националистов выводило из себя подобное недипломатичное поведение британцев. Египтян оскорблял сам факт того, что им приходилось покупать «Таймс», чтобы прочитать о собственных исторических памятниках. Однако ни Картер, ни Карнарвон, казалось, даже не замечали, какая суета началась вокруг. В конце концов, разве Египет не британский протекторат? Разве не британцы установили правила, по которым ведутся раскопки в этой стране? Разве не они вот уже десять лет набивали мозоли на руках (ну, по крайней мере, Картер), тратили деньги (кто, если не Карнарвон?) на одну бесплодную попытку за другой? Не они ли обеспечивают работой сотни местных жителей и обогащают страну, привлекая в нее толпы туристов? И разве не они помогают египтянам открыть завесу тайны над их собственным прошлым и сохранить его так, как сами египтяне никогда бы не смогли? И, учитывая все вышесказанное, разве не могут они делать все, что захотят, со «своей» гробницей после того, как они же ее и разыскали?
Впрочем, недовольство договором с «Таймс» выражали не только местные газетчики. Конкуренты из Лондона и Нью-Йорка, в особенности такие, как «Нью-Йорк тайме» и «Дейли мейл», также пришли в ярость, узнав о соглашении. Отказавшись сотрудничать с этими газетами, Картер и Карнарвон нажили себе очень влиятельных врагов. В 1923 году еще одна лондонская газета — «Дейли экспресс» опубликовала статью под заголовком «Тутанхамон Ltd», в которой говорилось:
В то время как все мы восхищаемся убежденностью и настойчивостью, принесшими столь замечательное вознаграждение лорду Карнарвону за все его усилия, трудно оправдать тот способ, при помощи которого он решил воспользоваться своим открытием… Гробница отнюдь не является его частной собственностью. В конце концов, он не ведет раскопки праха своих предков в горах Уэльса. Он обнаружил фараона в земле египтян, и, держа в тайне то, что находится в гробнице, лорд Карнарвон настроил против себя большинство наиболее влиятельных газет мира[117].
Когда срок соглашения с «Таймс» закончился, Карнарвон то ли от жадности, то ли из высокомерия тут же заключил с газетой новый договор, правда, на меньшую сумму. По новому договору приятель Картера Артур Мертон стал называться официальным представителем археологической экспедиции и получил право лично определять уровень взаимоотношений с другими периодическими изданиями. По этому поводу он написал Картеру:
Убедительно прошу подтвердить официально мое согласие присоединиться к штату ваших сотрудников в качестве агента по связям с общественностью. Как было между нами условлено, я буду представлять ваши интересы в Долине царей по всем вопросам освещения работ в гробнице Тутанхамона. Что же до публикаций новостей и других сведений, то я буду передавать только ту информацию, которую вы посчитаете нужным обнародовать, и лишь в тех пределах, которые вы мне время от времени будете указывать[118].
Не удивительно, что все это лишь еще больше обострило ситуацию.
24 декабря 1922 года Карнарвон написал Картеру письмо, в котором информировал компаньона о наиболее выгодном, по его мнению, варианте продажи рассказа о раскопках средствам массовой информации. По словам Карнарвона, он решил заключить договор с компанией «Голдвин Ltd» в Голливуде о передаче им права на съемки захватывающего фильма. 1920-е годы по праву считались золотым веком Голливуда, и что могло быть лучше, чем захватывающая история о Долине царей, сказочных сокровищах и двух бесстрашных героях, которые борются со стихиями и обстоятельствами ради того, чтобы выяснить правду!
Лорд Карнарвон от всей души увлекся обеими сторонами данного проекта, как деловой, так и художественной. А пресса начала еще громче выражать свое неодобрение. Словом, Картер и Карнарвон наживали себе врагов повсюду, но это, похоже, не слишком беспокоило лорда: если вы богаты и знатны, то все нападки будут вам, как слону дробина. Когда кто-то пытался обратить его внимание на то, что пишут в газетах, он лишь пожимал плечами. Несомненно, он сделал правильный вывод о том, что никто не станет принимать всерьез то, что там публикуется.
И вдруг, когда, казалось, что пресса уже не сможет сделать археологам ничего плохого, газетчики ухватились за историю о «проклятии фараона».
VII
Проклятие фараона
…Все разумные люди должны с презрением отбросить подобные измышления[119]
Говард КартерОткуда конкретно пошли слухи о «проклятии фараона», неизвестно. Но совершенно точно, что, решив посмеяться над ним на страницах газет, Картер привлек к этим слухам повышенное внимание, после чего они получили громадный кредит доверия и стали распространяться все дальше. Общественность рассуждала просто — если уж что-то отрицается, значит, стоит вспомнить пословицу «нет дыма без огня».
В конечном итоге «проклятие фараона» стало такой же легендой, как история про юношу-фара-она и открытие его гробницы. Восставшая из мертвых всклокоченная мумия, волоча за собой пропитанные гноем пелены, пошатываясь, начала свое зловещее, победное шествие, превратившись в героиню, подобную вампирам (вроде графа Дракулы) либо рукотворному чудовищу, вышедшему из лаборатории Франкенштейна. Словом, мумия фараона прочно заняла свое место в международном пантеоне «страшилок» где-то между Джеком Потрошителем, ожившими мертвецами вуду и другими не менее симпатичными героями фильмов ужасов.
Согласно сообщениям прессы, среди людей первой жертвой «проклятия» стал сам Карнарвон. Причем, всего через четыре месяца после открытия гробницы — 2 апреля 1923 года. Согласно официальной версии, после открытия погребальной камеры он решил несколько дней отдохнуть, и его ужалило в щеку какое-то насекомое. Во время бритья Карнарвон занес инфекцию, и у него начался жар. В тот момент ему уже исполнилось пятьдесят семь лет, а здоровье, и без того слабое, было ослаблено последними бурными месяцами, поэтому по настоянию любящей дочери Эвелины он решил отлежаться в постели. Через пару дней его состояние, казалось, пошло на поправку, и Карнарвон заговорил о том, что собирается вернуться к гробнице. Однако затем наступило обострение болезни, и он снова слег, поэтому Эвелина начала готовить его к отправке в Каир, в отель «Континенталь-Савой». Но больному становилось все хуже, он подхватил пневмонию, которая и свела его в могилу.
В книге «Годы моей работы» (My Working Years) египтолог Алан Гардинер написал:
В разгар сезона своей кульминации достигли и волнение и горести. Возможно, он [Карнарвон] и поправился бы после того, как в Луксоре его укусило какое-то насекомое, если бы имел лучший уход. Он вернулся в Каир и пригласил меня пообедать с ним в «Мохаммед-Али Клаб». Он выглядел очень уставшим и печальным, однако настоял на том, чтобы пойти посмотреть фильм. Затем он пожаловался, что у него побаливает щека, и я упросил его вернуться в отель «Континенталь». Однако он досмотрел фильм до конца, но больше так никогда и не вышел из дома, несмотря на присутствие лучших докторов Каира[120].
Лорд Карнарвон умер в Каире на глазах Альмины, Эвелины и его сына лорда Порчестера, которого спешно отозвали из Индии, где он проходил армейскую службу. И тут же появились сообщения о новых странных событиях, имеющих отношение к гробнице Тутанхамона. Первое из них появилось б апреля 1923 года в «Дейли экспресс». В своей статье автор репортажа утверждал, что как только Карнарвон испустил последний вздох, «внезапно в каирском госпитале погасли все огни, и здание полностью погрузилось во мрак». Через несколько минут свет вновь загорелся, но только для того, чтобы вскоре опять внезапно погаснуть. Те, кто в волнении ожидал новостей, восприняли это любопытное обстоятельство как зловещее предзнаменование[121].
В течение нескольких последующих недель история с «погасшим светом» получила свое развитие. Теперь, согласно сообщениям газет, в Каире не просто «погас свет», но на целых пять минут вышла из строя вся система электроснабжения как раз в то время, когда умер лорд Карнарвон. О том, что Каир в тот момент остался без света, свидетельствовал и лорд Алленби. Как говорят, он поинтересовался у старшего энергетика о причинах аварии, однако никакого объяснения не последовало. Отныне в газетах то и дело стали мелькать заголовки типа «Проклятие фараона» или «Проклятие Тутанхамона»[122].
