Кузнецова, Федоровна - АЯУАСКА, ВОЛШЕБНАЯ ЛИАНА ДЖУНГЛЕЙ : ДЖАТАКА О ЗОЛОТОМ КУВШИНЕ В РЕКЕ
шамана. Когда я отошла на достаточное расстояние от прилавка, а главное,
от юноши, вручившего мне адрес, эти двое незамедлительно взяли меня в
кольцо и приступили к детальному анализу поступившего мне делового
предложения.
- Вы обратили внимание на то, что он Вам сказал? Обратили? Да? –
вопрошали они меня по очереди, один справа от меня, другой – слева,
словно помогая моим мыслям обрести стереофоническую выпуклость. Я
только успевала поворачивать голову из стороны в сторону, чтобы отследить
поступавшие реплики.
- Он сразу же предложил Вам церемонию. Прямо сегодня вечером! –
Глаза их горели священным огнем подвижников.
- А диета как же? Как? Он же ничего про диету Вам не сказал! Так
неправильно! Так нельзя! Сначала диета — потом церемония. Диету надо
соблюдать! Диету!
Они еще долго сокрушались по поводу непрофессионализма юноши с
адресом. Когда немного успокоились, то решили для разрядки показать мне
базар. Обычно я такие предложения отметаю мгновенно и начисто, а тут
как-то... В общем, повели они меня на нижний базар, по ходу дела один из
них познакомил со своей мамой и сестрой - они там торговали рыбой.
Заодно пригласил к себе в гости - дом находился неподалеку от базара,
прямо в Нижнем Белене. А все делается для того, чтобы развить между нами
отношения дружбы и доверия, - объясняли они по ходу наших перемещений
по базару. - Ведь нельзя же доверять каждому встречному, - в его словах
прозвучал скрытый укор и намек на мою давешнюю беседу с юношей,
который вручил мне адрес на желтой этикетке.
Лет им было по двадцать. Что и говорить, их замечание насчет доверия было
вполне здравым. Выводы, правда, из этого замечания следовали
разнообразные и несколько шаткие. Из сказанного ими следовало, что
каждому встречному доверять нельзя, а вот зато им, наоборот, доверять как
раз можно. Поэтому – гнули свою линию два моих новоявленных спутника –
они меня отведут к самому что ни на есть взаправдашнему шаману, потому
как они тут всех знают, а как приведут - там уж дальше я буду сама решать.
Я была от них в полном восторге. Опять-таки возвращаясь в мое славное
инвестиционное прошлое, фраза про доверие - это первое, что положено
говорить новым клиентам. Что мы стремимся построить с ними
долгосрочные отношения, основанные на взаимном доверии. Такое у нас
было рабочее клише в финансовом бизнесе. Понятно, что в Канаде оно
наполнено - как предполагается — другим юридическим, материальным и
фидуциарным содержанием, чем на базаре в Икитосе, но это уже частности.
Ведь говорят-то по сути — что в финансовой индустрии, что на местном
базаре об одном и том же. Что без доверия – никуда, что доверие —
непременный атрибут. Как без него бизнес построишь? На чем? И
продвинутые пользователи Белена взяли ее на вооружение. А может быть,
как раз все наоборот? Все пришло в большой бизнес с локального базара?
Да-с… кто разберется теперь в этих изгибах глобализации…
Пока они так гудели и создавали вокруг меня стереофонический колпак, я
вдруг вспомнила...
... когда я висела в гамаке в штурманской рубке, Анхель мне говорит:
- Я никогда не принимал аяуаску. Но ты так про нее рассказала, что я тоже
пойду к шаману. Обязательно.
Он отрывает правую руку от штурвала и показывает на берег:
- Как раз вот Пангвана тут... проплываем ее... там живут шаманы.
... и в духе укрепления доверия и дружбы я спросила своих базарных
проводников:
- Что вы знаете про шаманов в Пангване?
- Что там они там есть, - с радостной готовностью двух из ларца ответили
они. – Мы можем туда вместе с Вами поехать. А там Вы сами будете решать.
Когда тур по базару верхнему и базару нижнему завершился, я с этими
двумя — приняв напоследок их заверения в вечной дружбе и нерушимом
братстве — тоже распрощалась и вернулась в гостиницу. И подвела первые
итоги.
Все было, как мне и говорил еще тот товарищ в университетском музее в
Лиме: шаманов, курандерос, хилеров и прочих, продвигающих свои
аяуасковые услуги - в Икитосе их было хоть пруд пруди. Остановить свой
выбор на ком-то определенном было сложно, а утонуть в этом пруду — так
запросто. Участников бизнеса было много – но было много и нас,
иностранцев, приехавших на этот бизнес — и каждый из нас был
потенциальным клиентом. И каждый из нас, словно включившись в местные
гонки, куда-то целенаправленно спешил, озабоченно заглядывал в свои travel
plans... чтобы куда-то успеть и чтобы к чему-то не опоздать.
Второй очевидный итог указал на то, что я в эту парадигму вписывалась
плохо. И что хотелось мне чего-то попроще... и заодно подальше от шума
городского - и от пыли городской тоже.
Я опять вспомнила, что сказал Анхель, когда я висела в гамаке в его рубке.
Если прислушаться к сказанному им, в таком случае все решается быстро и
просто. Ну что ж... в таком случае завтра на старт — и вперед! Или нет,
наоборот, назад!
В Пангвану!
18. ПОСЛЕ ОБЕДА В ПУТИ, АМАЗОНКА
Рюкзак, который я брала с собой в Пангвану, был бодряще-легкий - эх, вот
так бы и путешествовать всегда! Я оставила в нем только самый
необходимый минимум и даже решилась на кратковременную разлуку с
ноутбуком.
Когда я оставляла все избыточное имущество юноше в риспешене
гостиницы, он запоздало остановил на мне свой взгляд и сказал:
- А зачем Вам, собственно, ехать в Пангвану? У нас и в Икитосе тоже
шаманы есть... Вот... «Анаконда», например.
Он был, пожалуй, единственный, кто до этого еще никак не обозначил свое
присутствие на аяуасковом рынке посреднических услуг, но его заявление
пришло с запозданием, и про Анаконду» я уже слышала. А слышала, что
стоит она освежающе дорого и что ее целевая аудитория — исключительно
иностранцы; одно вполне увязывалось с другим в крепкий логический узел.
Но мне такой узел не подходил концептуально: я же хотела найти шамана: а)
крепко стоящего на своей родной земле, б) работающего в русле
национальных традиций да и еще – если восторженно выразиться на манер
Карлоса – в) на благо своего народа. Нужно было торопиться найти этот
редкий экземпляр — пока его еще не скосили окончательно недремлющие
силы свободнорыночного спроса и предложения.
Так что с легким рюкзаком и легким сердцем я вышла из гостиницы и пошла
в Нижний Белен - как раз оттуда отходил кораблик в Пангвану.
Да... вот так я и попала на свой «Титаник».
***
На посадку на лодку я пришла за 15 минут до отплытия и к увиденному
оказалась не вполне готова. «Лодка» – это слово я употребляю
исключительно в дань условностям, хотя правильного слова для
определения представшего передо мной плавучего средства у меня просто
нет. То условное судно, что было пришвартовано к условному причалу,
скорее всего, походило на потрепанный непростой жизнью дровяной сарай,
который шаловливые волны игриво завалили набок, а у него уже не было
никаких сил ни запротестовать против таких вольностей, ни восстановить
былое и ныне утраченное равновесие.
Тут они его называют bote, но я бы не решилась в данном случае перевести
его ни как «судно», ни как «лодка», ни как что другое. Лично мне это
плавучее средство напоминала, как я уже сказала, деревянный сарай,
который наспех сколотили из старых досок, сзади приделали тарахтящий и
чадящий на всю округу мотор, а спереди прикрепили руль, за который
поставили решительного и боевого штурмана. Сбоку к bote привесили
национальный красно-белый флаг, окрестили плавучий сарай «Титаником»
(клянусь! автору такое придумать просто бы не хватило фантазии) и
спустили новорожденное плавсредство на воду.
Каждый день, как гласит расписание, в полдень «Титаник» отравляется в
четырехчасовое плавание из Икитоса – столицы перуанского департамента
Лорето – в небольшой городок-поселок Тамшияку, а в полночь проделывает
обратный путь из Тамшияку в Икитос, чтобы к рассвету поспеть домой, в
порт приписки.
По прогибающемуся деревянному настилу я зашла на кораблик и
обнаружила, что все пассажиры уже были в сборе. Они возвращались домой
в прибрежные городки и поселения с нужными покупками, сделанными на
базаре в Белене.
На полу предсказуемо лежали метровые гроздья зеленых бананов – здесь
они входят в обязательный ежедневный рацион питания. А чтобы внести
некоторую видимость разнообразия в этот рацион, бананы-платанос здесь
варят, жарят на растительном масле или пекут на древесных углях. Между
бананами были аккуратно пристроены хвостиками вверх источающие
дразнящий аромат ананасы, а также объемные и аморфные мешки с сахаром
