Доминик Ливин - РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ И ЕЁ ВРАГИ
Дизраэли Бенджамин (1804-1881} - граф Биконсфилд, крупный английский политический деятель еврейского происхождения, премьер-министр Великобритании в 1868 и 1874-1880 годах, лидер Консервативной партии; писатель. В 1852, 1858-1859, 1866-1868 годах министр финансов.
Политические императивы подкреплялись военными факторами. Победы прусских новобранцев в 1866 и 1870 годах заставили все континентальные великие державы отказаться от старой модели долгосрочной военной службы, В то же самое время современные средства ведения огня заставили принять на вооружение рассредоточенную тактику ведения боя и обрекали атакующую пехоту на ужасные потери во время пересечения резко увеличившейся зоны поражения. Что же могло служить мотивацией для молодых рекрутов, оторванных от гражданской жизни и не находящихся больше в плотных колоннах под неусыпным надзором офицеров? В 1904-1905 годах на иностранных военных наблюдателей произвел огромное впечатление патриотизм японской пехоты и ее готовность нести страшные потери в атаках. Но Япония с этнической точки зрения была самой однородной нацией на земле. Если континентальные размеры были необходимым условием для великой державы будущего, как могли люди, проживающие в таком государстве, сравниться в патриотизме с японской национальной армией?
Это была большая проблема для всех империй в промежутке между 1850-1950 годами. Каждое конкретное государство пыталось ее решить в зависимости от обстоятельств и опираясь на свои политические институты и ценности. Одним вариантом, наиболее радикальным и амбициозным, было искать какую-то новую надэтническую идентичность - возможно, новую универсальную религию. Этот путь выбрал Советский Союз. Другие империи могли попытаться актуализировать старые универсальные религии: Османская империя - ислам, а Габсбурги - католицизм. Хотя в австрийском варианте raison d'etat и влияние светских, либеральных ценностей оказали существенное воздействие в восемнадцатом и девятнадцатом веках на принципы старого конфессионального государства. Другой возможностью была попытка придать как можно большему числу подданных империи этнически определенную национальную идентичность нации-метрополии. Такова была логика британских усилий по созданию имперской федерации, которая должна была объединить белые колонии в некий вариант Великой Британии. Геополитические реалии и британские политические традиции гарантировали, что Лондон будет проводить эту политику путем компромиссов и убеждений, тогда как в царской России и Венгрии она осуществлялась преимущественно силовыми методами. Наиболее жестокой и экстремальной стратегией было применение геноцида как средства уничтожения людей, которые угрожали имперской однородности и, следовательно, ее выживанию. До 1918 года только Османская империя использовала это средство против армян. На противоположном конце спектра находилась предпринятая в австрийской части империи Габсбургов попытка создать многонациональную федерацию, в которой всем национальностям предлагались не только традиционные для империи мир и безопасность, но и гарантированные конституцией равные права и возможности.
Raison d’etat (франц.) -государственные интересы.
Американская гражданская война
ПО ИРОНИИ СУДЬБЫ ПЕРВОЙ СТРАНОЙ, столкнувшейся после 1850 года с этой проблемой в наиболее острой форме, была не одна из европейских империй, а Соединенные Штаты Америки. По своим континентальным размерам Соединенные Штаты были имперским государством. Имперскими в некотором смысле были и главные духовные ценности, определяющие, что значит быть американцем, и утверждавшие политическую систему страны. Соединенные Штаты были задуманы как лаборатория прогресса и радикально новое общество и государство, призванное покончить с ужасным прошлым человечества. Эти ценности рассматривались как универсальные, хотя большинство американцев середины девятнадцатого века полагали, что они относятся только к белым, а правительство Соединенных Штатов очень рано дало понять, что симпатия к таким универсальным ценностям, как свобода и равенство, не подразумевает стремления триумфально распространить их на другие страны. И этот изоляционизм с самого начала противоречил внутреннему убеждению американцев в том, что их страна является зеркалом, в котором отражено будущее человечества. С другой стороны, в пределах Северной Америки Соединенные Штаты проявили экспансионистские притязания и энергию, достойные империи. Американцы считали, что имеют право оккупировать весь континент и должны использовать это право, чтобы найти применение потенциалу нации и выполнить ее историческую миссию. Подобные устремления националистической и империалистической геополитики девятнадцатого века в конце концов привели к гитлеровской доктрине Lebensraum". В американском варианте Lebensraum также был очень важен для создания государства континентального размера и мощи, но ценности этого государства сильно отличались от гитлеровских, а мощь этого государства оказалась в двадцатом веке главным фактором сохранения либеральных и демократических ценностей во всем мире.
Lebensraum (нем.) - жизненное пространство, Доктрина «жизненного пространства» о праве «великих народов» покорять земли соседей и использовать их для своих нужд возникла в середине XIX века. Позднее была взята на вооружение идеологами нацизма.
Разумеется, создать однородное государство континентального масштаба в Америке было гораздо проще, чем в Европе. Это новое государство базировалось на британских институтах и ценностях и вокруг первоначально британского этнического ядра. Еще в середине девятнадцатого века оно представляло собой преимущественно протестантское сообщество британского происхождения. Но на этой необъятной земле, в государстве, которое предъявляло очень мало требований к своим гражданам, могли без особых усилий найти для себя нишу люди самого разного происхождения. В противоположность многонациональным подданным европейского монарха, эти люди не облагались налогами и не призывались в армию императором, который правил их исторической родиной по праву завоевателя или вследствие удачного брака. Приехав в Америку по собственной инициативе, они недвусмысленно согласились с управлением из Вашингтона - до тех пределов, в которых Вашингтон управлял американцами.
Несмотря на свое британское происхождение, американские концепции закона, свободы, прогресса и популизма имели всеобщую привлекательность и могли заложить основы для сообщества, базирующегося не на этнической солидарности. Кроме того, в контексте американской жизни эти идеалы и институты, похоже, действительно осуществлялись, Многие эмигранты и, конечно, большинство их детей были полностью уверены, что стали жить гораздо лучше, чем на родине. Американская мечта работала отчасти благодаря принципам государственного устройства, но и в немалой степени благодаря огромным нетронутым ресурсам континента. Как часто случается с великими экспериментами на пути прогресса, социальной мобильности и создания новых цивилизаций, судьба жертв этого прогресса - в нашем случае коренных американцев - не слишком беспокоила победителей. Со временем Соединенные Штаты смогли совместить континентальные размеры, динамику экономики и национальную однородность более эффективно, чем любой из их возможных соперников. Это и стало основой для их всемирной гегемонии в конце второго тысячелетия. Однако перед тем как вступить в борьбу за мировое лидерство, Соединенным Штатам пришлось пережить трудные и трагические 1860-е годы.
В традиции британской политической мысли, которую американцы унаследовали и разделяли, величайшей проблемой считалось то; что гигантские размеры империи - и, возможно, обилие в ней варварских народов - делали самоуправление невозможным. Республиканский Рим пожертвовал политическими вольностями ради империи, возложив их, так сказать, на алтарь своего могущества. Федеральная же система Соединенных Штатов прекрасно соотносилась с континентальными размерами страны и с ростом ее могущества, с одной стороны, и республиканским самоуправлением - с другой. Но в гражданской войне 1861-1865 годов это федералистское решение дилеммы демократической империи испытало сильнейший кризис. Проблема заключалась в том, что самостоятельные штаты обладали исторической легитимностью, самосознанием, конституциональными правами и обязанностями и располагали мощной поддержкой своих граждан, чьи горизонты были гораздо более узкими, чем в позднейшее время постоянной мобильности населения и бомбардировки всеамериканскими массмедиа,
В 1861 году встал главный вопрос, смогут ли южные штаты создать конфедеративное государство? Многие американские историки полагают, что основной причиной их неудачи была слабость национального духа конфедератов. На такие суждения отчасти повлиял опыт вьетнамской войны. Ее уроки показывают, что никакое отставание в вооружении, живой силе и экономической мощи не может привести к поражению государство, твердо стремящееся к независимости- И в исторической перспективе конфедеративный национализм был действительно слаб, К примеру, когда в конце восемнадцатого века Польша исчезла с карты Европы, Руссо обращался к полякам: «Вы не можете помешать поглощению своей страны, но если вы докажете, что ни один поляк никогда не станет русским, я гарантирую, что Россия не сумеет поработить Польшу». Выяснилось, что Руссо был прав. Польша исчезла с карт более чем на сто лет, но в силу того, что польские элиты сохранили чувство национальной идентичности и постепенно привили это чувство массам, польское национальное государство снова возникло в двадцатом веке. Так что по польским стандартам проявления национализма в любой белой колонии Нового Света девятнадцатого века могли показаться очень слабыми. Но тому были причины. Польское государство имело многовековую славную историю, с которой отождествляла себя польская элита. У поляков были своя высокая культура и национальная литература задолго до того, как их государство растворилось внутри соседних империй. Россия на востоке и Пруссия на западе были государствами с совершенно иной культурой, языком и религиями, которые не просто отличались от польского католичества, но и были его застарелыми врагами.
![Айзек Азимов - Основание и Империя [Академия и Империя]](/uploads/posts/books/116810/116810.jpg)