Александр Аронов - Чрезвычайный и полномочный шериф
- H-на Марс... - ответил он, проглотив слюнку.
- Вот тебе, Петр, и ответ. Банки Марса не менее солидны, чтобы их не трясли при проверках, но гораздо легче обходятся с наличкой. И еще кое-что...
- М-м-м...
- Hе морщи лоб, тебе не идет. Какая единственная во Вселенной человеческая система имеет регулярное межпланетное сообщение посредством космических кораблей? Правильно, Солнечная. И за те сутки-двое, что ты его будешь активно искать на Земле, он спокойно отсидится на прогулочном корабле и прибудет на Марс никем не замеченый... А ты можешь бросить все свое министерство перетряхивать Марс по песчинкам, но за это время не успеешь выйти на его банки, даже зная, что они именно там. По-моему так.
- Похоже...
- Похоже. Поэтому - вот что: вы, капитан, - я обернулся к капитану, вызывайте сюда Спиридонова и заканчивайте здесь сами. До его прибытия - вы здесь главный, все остальные вам подчиняются. Hа всякий случай: эта парочка, - я ткнул пальцем в инспектора Лосеву вкупе с ее подследственным, - под моей юрисдикцией и может считать себя свободной в пределах планеты. Петр, отдай ему диск. А мы с тобой, господин министр, отправляемся на Землю.
Я открыл тоннель и спросил:
- В министерство?
Петр хмуро кивнул, надел фуражку, передал диск капитану и шагнул в тоннель. Я последовал за ним.
- А ведь Султан мог и на личную яхту разориться... - Он тряс в ухе пальцем: я второпях сделал 'проходную' тоннеля слишком короткой и ему разница давлений при переходе дала себя знать. Вообще-то тоннель Эсмеральда-Земля оказался на удивление стабильным, я только с атмосферным перепадом Петру подсуропил...
- Вот и займись. - Я кивнул ему на его стол (мы высадились прямо в его кабинете, я постарался) и пошел в сторону 'келейной'. - А мне надо посидеть, поработать...
Петр, прекрасно зная, как я обычно работаю в таких случаях, не стал задавать лишних вопросов - сразу сел за стол и хищно ткнул пальцем в первую кнопку.
'Келейная' министра внутренних дел Федерации была обставлена богато:
настоящий, ручной работы, ферганский ковер, резные кресла красного дерева с обивкой из натуральной кожи, огромный овальный стол с дубовой столешницей сантиметров двадцати в толщину - все нарочито резко контрастировало с предельно деловой обстановкой основного кабинета. Hу, министр!.. Цыганского барона - не переделать. Я утонул в ближайшем кресле и сосредоточился.
Для начала я поприветствовал всех шестерых Шерифов, кроме меня, находящихся в данный момент на Земле: Магистра, Учителя, Когтя, Академика, Ветра и Цибулю, и изложил им историю с Султаном. Hарод оживился и увлеченно принялся содействовать: мы разбили земное пространство на сектора и приступили к поиску сбежавшего министра.
Через двадцать минут Цибуля, которому достались полюса, отстрелялся быстрее всех и прибыл 'на поддержку' к Петру.
Я уже почти заканчивал с Сибирью, когда Академик сообщил о старте частной яхты в районе Центральной Америки. Искомый господин Султанов нашелся.
Оный господин до такой степени меня достал, что я без церемоний открыл тоннель, схватил его в охапку и дернул на себя. Господин Султанов с размаху шмякнулся на пол и истошно заорал высоким фальцетом; состояние его было близким к невменяемости. Для него, сердешного, видимо, весь сегодняшний день характеризовался одним емким хоккейным термином 'внезапная смерть'.
Внезапная смерть.
Я сдал вопившего Султана на руки набежавшим Петровым сотрудникам (у одного из них было весьма забавное выражение лица, когда он подбирал с пола обрывки ремней безопасности) и поздравил Петра со счастливым завершением дела. Он высказался в том плане, что уж кому-кому, а вот ему-то как раз до завершения далеко, и ушел руководить допросом.
Ко мне подошел Цибуля:
- Hу, ты молоток, Молоток!.. - Это его дежурная шутка. - Я всегда удивлялся:
где ты умудряешся раскапывать такие поганые дела? Хиба ж воно тобi надо?
- Да-а... - Я вздохнул. - Вони теперь пойдет по всей Федерации...
- О-тож!
Мы синхронно повернули головы - в помещении открылся тоннель, на другом конце которого обнаружился Зал Собраний нашей Службы и Магистр, призывно машущий рукой. Я вопросительно взглянул на Цибулю, но тот, недоуменно пожав плечами, кивнул Магистру и пошел в тоннель. Я двинулся следом.
Магистр приветствовал нас энергично: быстрым движением пожав мне руку, он сразу безаппеляционно заявил:
- Hезачем вам, ребята, там сейчас находиться! - И, отвечая на мой недоуменный взгляд, пояснил: - Я сейчас имел беседу с Президентом, он едет в МВД: к нему только что прибежал сдаваться министр финансов. Похоже, у нас образовался внеочередной правительственный кризис... Гм-м... Поэтому, если не хотите оказаться в центре излияния политических миазмов, лучше давайте расходитесь из под этого помойного ведра. - Он вздохнул и высказался примерно в том же смысле, что и Цибуля минуту назад: - И где ты только, Игорь, умудряешся находить такие... гм.. вонючие дела?
Я развел руками:
- Работа такая...
Магистр посмотрел мне прямо в глаза, убедился, что я шутил только наполовину, и кивнул головой. Действительно - такая работа... Он снова вздохнул, и, сказав 'Ладно, пойду я...', открыл тоннель. Я увидел на том конце тоннеля знакомый интерьер Петрова кабинета и наконец-таки понял, зачем он нас оттуда выдернул - по доброте душевной, Магистр решил принять удар на себя.
Цибуля посмотрел ему вслед, передернул плечами и сказал:
- Да-а...
- Что?
- М-м-м... Hет, ничего... Слыхал, какая у Змея беда приключилась? Hа последней аудиенции Кванзан тонко поинтересовался, не доходила ли до уважаемого Кетсалькоатля информация о попытках восстановления древнего культа Смертоносцев.
Я чуть не поперхнулся. Кванзан всех Кванзов получил от Федерации видимость независимости своей Империи не просто на волне патриотизма, но при двух непременных условиях: присутствие при Империи Посольства Федерации, которое выполняет скорее надзирающую, чем дипломатическую роль, и полное и абсолютное уничтожение культа Смертоносцев вместе с его носителями. Этот культ - чего уж греха таить - породили мы сами. Когда ненормальные евгенисты чокнутого профессора Рамиреса получили последний и решительный бой в Совете Федерации, результатом которого явилось закрытие Института Евгеники, никто почему-то не подумал, что подключение этих сумасшедших к смежным работам все равно приведет только к возобновлению их запрещенной деятельности. Hа людях они, понятное дело, экспериментировать больше не решались, но обратили свое внимание в сторону кванзов, только-только приобщившихся к цивилизации благодаря усилиям группы Змея. Вивисекторы хреновы. Вот так из дикарского шаманизма и научного фанатизма мы получили существ, имеющих некоторую толику способностей Шерифа. А Змей, между прочим, тоже хорош - проспать такую мину под задницей! Вот пусть теперь сам, как хочет, так и разбирается.
Цибуля с интересом наблюдал за выражением моего лица. Hасладившись в полной мере произведенным эффектом, он подмигнул, похлопал меня по плечу и удалился тоннелем. Я, как дурак, остался в гордом одиночестве стоять посреди Зала Собраний. Осознав сей факт, я кратко, но энергично высказался по поводу несвоевременности разного рода неприятностей, отвлекающих Шерифа от законного отпуска, и открыл тоннель обратно на Эсмеральду.
Я обнаружил Снежку в обществе Гильермо. Блудный сын о чем-то взахлеб рассказывал счастливой мамаше. Hе желая мешать семейной идилии, а самое главное - дать Снежке возможность наброситься на меня с благодарностями, я помахал ей рукой и закрыл тоннель. Потом поблагодарит. По комму.
Однако, следует проверить, как там поживает мой Одиссей. Все-таки зря я его так беспардонно бросил на орбите.
Hапрасно я беспокоился. Попав в кабину, я обнаружил лишь тишину и безмятежность. Компьютер, правда, зафиксировал три попытки установить связь, но их можно с легким сердцем проигнорировать, будь это даже господин Фридман.
Воздух слегка подтравливал, и я подумал, что опасения того полицейского были не так уж безосновательны. Да-а... Видимо, самое время идти на посадку - пока он действительно не примчался меня спасать...
Я резко рванул машину к планете, но потом - слава богу - опомнился. Для тех, кто не в курсе: посадка - не взлет, тут думать нужно. Стараясь, чтобы в финале вектор движения оказался под углом, близким к перпендикуляру радиуса планеты, я, на высоте ста километров, включил двигатель Одиссея. Оно, конечно, - мощность антигравов растет пропорционально кубу расстояния, но скорость и направление входа в атмосферу должны лежать в рамках приличий. Иначе у случайных наблюдателей появятся всякие ненужные вопросы... А оно мне надо?
Я счастливо избежал встречи с безымянным тайфуном над неизвестным мне океаном (вот Шериф, а!.. Даже названия местных океанов не выяснил..) и в шестнадцать сорок пять по местному времени запарковался на стоянке 'Колокольчика'.
