Анна Орлова - Аромагия
Служанка казалась совсем не огорченной тем, что происходило в доме, напротив, она наслаждалась кипением страстей, подозрениями и всеобщим вниманием. Ей посчастливилось раздобыть важную улику – чем не повод для гордости? Авось и в газетах о ней напечатают...
Подобные типажи меня не занимали, так что в монолог девицы я не вслушивалась, пропуская мимо ушей журчание ее слов. Куда интереснее таинственный приворот.
Пока мы пробирались по узким коридорам, я размышляла. Для заклятия вовсе не нужны тринадцать трав, собранных в полнолуние на кладбище, восковые куколки или прочие глупости. Все это лишь дань суевериям, а настоящий приворот – просто рифмованные строки, записанные рунами.
«Любовные песни по нраву Фрейе», - вспомнилось к месту.
Быть может, лукавой богине любви действительно угодны романтические стихи, однако люди смотрят на них совсем иначе. Сентиментальные поэмы вызывают слезы умиления у юных девушек и почтенных матрон, но вплетать в них магию недопустимо.
Мансег (в просторечье приворот) карается весьма сурово, так как, по сути, это насилие. Жертва не сможет сопротивляться власти рифмованных строк, оказываясь из-за них в беспомощном состоянии.
Но для этого не нужно ничего подбрасывать в постель! К тому же сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из прислуги рискнул пронести подобное в дом, даже за солидное вознаграждение. Ведь наказание за приворот - изгнание.
Так рисковать ради того, чтобы увести чужого мужа?! Впрочем, глупость человеческая бесконечна, поэтому все возможно.
Быть может, именно в заклятии кроется причина болезни господина Холлдора? Такое случается при неумелом использовании рун... Однако доктор с уверенностью заявил о мышьяке. Так что эту удобную версию пришлось отбросить.
Тем временем мы, наконец, прибыли.
Распахнув массивные створки двери, девушка поманила меня за собой, поблескивая глазками, словно любопытная мышка.
В центре спальни, на возвышении, царственно располагалась кровать, обрамленная мягкими складками балдахина. Моя провожатая откинула уголок пышной перины, под которой обнаружился небольшой навесной замочек, накрепко запертый. Я осторожно взяла его в руки, игнорируя протестующий писк служанки. Несомненно, подобная вещь никак не могла оказаться здесь случайно.
И верно, на обратной стороне увесистого замочка обнаружился следующий текст:
«Слову мудрому ключ, замок! А поставит она тело в тело, и будет жила твоя мужеская да тайная твёрже любого железа, калёного и простого, и всякого камня, морского, земного, подземного. И не падать жиле твоей во веки веков..."
Это небольшое заклятие не подразумевало двоякого толкования!
Надо думать, госпожа Мундиса переборщила, подмешивая мужу мои составы, раз уж тому потребовались такие средства... Видимо, мужская сила господина Холлдора ослабла настолько, что он впал в панику.
Забывшись, я произнесла это вслух и тут же спохватилась.
По округлившимся губкам и горящим глазам служанки было видно, как ей не терпелось оказаться на кухне, чтобы выложить все подробности прислуге, а потом газетчикам.
- Милая, как тебя зовут? – спросила я, пристально на нее глядя. Разумеется, имя ее я отлично помнила, но тут важен психологический момент.
- Аснё, - пискнула она, теребя передник.
- Замечательно, - кивнула я, - так вот, Аснё, никто не должен знать, что ты здесь видела. Понятно?
Она послушно кивнула, хоть явно не вняла.
- С твоим женихом может случиться та же беда... – задумчиво заметила я, безразлично отворачиваясь. Впрочем, это нисколько не мешало мне ощутить хлынувший от нее острый металлический запах страха. Иногда очень полезно, что тебя считают всемогущей ведьмой!
- Госпожа, не надо! – взмолилась она. – Я никому не скажу, никому!
- Вот и хорошо, - заключила я и велела: - А теперь проводи меня обратно на кухню.
К моему возвращению у поварихи был готов настоящий пир: холодные сандвичи с сыром, крепкий кофе (ума не приложу, как она догадалась, что я его люблю), пирожные с кремом, вишневые кексы и имбирные коврижки. Должно быть, она соскучилась по любимому делу и обрадовалась возможности хоть кого-то накормить до отвала.
Все это настолько вкусно пахло, что не было никаких сил не удержаться и не попробовать хоть кусочек! Пряная сверкающая корица, сладкая нега шоколада, гладкая нежность кокоса, сливочный сыр, леденцовый имбирь, - настоящее блаженство для обоняния.
За третьим кексом я принялась расспрашивать добрую женщину:
- Скажите, а когда это случилось, кто прислуживал за столом?
- Я-то и прислуживала, а Аснё помогала, - призналась она, ловко мешая тесто. Я с одобрением отметила, что она добавила настоящий ванильный сахар, а для цвета - щепотку куркумы. – Только вы не подумайте, ничего такого не было!
- Но ведь вы подтвердили, что госпожа Мундиса что-то подсыпала вашему хозяину?
Пожалуй, стоило бы погостить здесь неделю-другую, когда эта история закончится. С другой стороны, потом придется опять худеть... Впрочем, лучше неделю наслаждаться лакомствами, а после месяц сидеть на диете, чем лишать себя праздника желудка.
Подумав так, я решительно взяла четвертый необыкновенно вкусный кекс.
- Это Аснё сболтнула! – выдохнула повариха с такой злостью, что сразу стало понятно, почему она так взъелась на девушку. – А леденцы и рады-то...
- А что-нибудь показалось вам странным? Может быть, хозяин жаловался на необычный привкус? – спросила я. Лицо поварихи потемнело, и я торопливо объяснила: - Так можно понять, в каком кушанье содержался яд. Возможно, отрава попала в пищу по ошибке...
Хотя, откровенно говоря, я понятия не имела о вкусе мышьяка.
- Ну я-то вам одно могу сказать: стряпала я все как следует! – провозгласила повариха задиристо.
- Вы действительно очень вкусно готовите, - подтвердила я с чувством, любовно разглядывая ее кулинарные творения. Она разом подобрела, заблагоухала корицей, даже разрумянилась, сделавшись похожей на одну из своих булочек. – Значит, никто не заметил ничего необычного?
- Нет, они вообще не разговаривали, - покачала головой она, - в ссоре-то были, молчали больше. Только соль там просили передать или еще что... Да еще хозяин хворал последние дни, дурно ему бывало, потом вроде отпускало... А, хозяин говорил еще, мол, как хорошо грибами пахнет, я удивилась еще – я ж грибов не клала...
- Грибами? – обрадовалась я. – Вы хорошо помните?
- Да, точно так было! – закивала она. – Померещилось ему что-то.
А мне вдруг вспомнилась давешняя сцена: я сосредоточенно отмеряю любисток, а госпожа Мундиса стоит рядом, наблюдает с интересом и спрашивает о старом поверье. Я тогда рассеянно отозвалась, что не зря ведь говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок...
Имелось в виду, что любисток – великолепная приправа, которая усиливает вкус мяса и делает овощи необыкновенно вкусными.
Возможно ли, чтобы госпожа Мундиса поняла мои слова превратно?
Надо думать, вполне. А ведь любисток придает пище грибной аромат!
Хм, но откуда тогда взялся мышьяк?!
Я глубоко вздохнула и поинтересовалась:
- А господин Холлдор весь день провел дома?
- Нет, он перед самым обедом явился, - в звучном голосе поварихи послышались осуждающие нотки. – От этой своей!
- Вы уверены?
- Что от нее-то? Конечно! – фыркнула она. – Он весь такой неопрятный был, зацелованный и растрепанный. Как не стыдно, перед всеми-то! А хозяйка-то как расстроилась, чуть не заплакала...
Она вытерла фартуком увлажнившиеся глаза и взмолилась:
- Госпожа, вы-то знаете, не могла она! Найдите, кто это сделал.
- Непременно найду, - пообещала я твердо.
- Хозяин тоже не верит-то, что это хозяйка! Днем инспектор к нему заявился, допрашивать вроде как. Так хозяин ему так прямо и сказал: мол не верю, другого виновника ищите! Тот леденец аж красный выскочил от него! Вот так-то! – с этими словами она торжествующе помахала пальцем почти у меня перед носом.
Любопытно, весьма любопытно...
- А какие вообще отношения у ваших хозяев?
Прислуга зачастую знает куда больше, чем друзья и родные. Правда, обнаруживать осведомленность не любит.
Повариха поколебалась, но ответила:
- Ну, последние денечки они вроде как в ссоре были-то. А до того... Хозяин жену прям на руках носил... - она снова огляделась, и добавила жарким шепотом: - Не поверите, бывало, из спальни не выпускал, с ума по ней сходил! Прям безумная страсть-то!
У меня дрогнули губы. Видела бы она, какое лицо было у госпожи Мундисы, когда та прибежала искать спасения от столь впечатлившей повариху «страсти безумной»...
Я принялась прощаться.
Кстати, к хозяину дома меня не пустили, сославшись на предписание доктора.
С трудом удалось отказаться от свертков с пирожками, сандвичами и кексами, и пришлось пообещать непременно зайти снова.
Меня торжественно усадили в кэб, благословили на дорожку и помахали вслед...
