Степан Тё - Д.В.Ж.Д. 2035
- Каков радиационный фон? Ты был там? Счётчик есть?
- Да уж хватит, чтобы сдохнуть. - Выпалил дед, сверля взглядом то меня, то Сергеева. Затем без дальнейших слов зашагал в сторону леса, пытаясь быстро раствориться в дожде. Видимо посчитал своё дело сделанным - предупредил. А поезда такие до Войны каждые десять минут ездили. Эка невидаль.
- Погоди, дед. Куда ты? - Рванул я следом. - Нам же надо провести состав через часть Уссурийска. Ты брёл по рельсам? Целые? Ну, скажи ты хоть что-нибудь!
Дед повернулся, зыркнув тяжёлым взглядом. Приоткрытый рот был без половины зубов.
- Какие тебе рельсы, когда корыто ваше железное так радиацией пропитается, что жить не захотите. Ну, какие? Ты Таранова слушай. Таранов дело говорит! Подохните все, и хоронить некому будет! А ежели тебе кто другое скажет – его не слушай. Таранова слушай. Таранов дело говорит – сдохните!
- Да вот хрена с два! Законсервируем и проскочим! - Я схватил его за рукав, останавливая от новой попытки убежать в лес. – Расскажи ещё!
- Скажи, расскажи. - Передразнил дед, отдёргивая рукав. - Таранова слова на вес золота!
- Так поменяй информацию. - Повеселел я, понимая, к чему он клонит. Мир поменялся, но товарно-денежные отношения никуда не делись. - Бартер? Да?
- А чёрт с тобой, - Махнул рукой дед. Глаза загорелись жаждой наживы. - Неси тушёнку. И расскажу тебе всё, что знаю. Взаправду расскажу. Таранов не обманывает.
Он походил на безумца, но ничего в нём не настораживало. Обычный спятивший дед. Нормальные люди кончились. Понятие нормы давно ушло за пределы понимания психотерапевтов.
- А вот и принесу, - тут же пообещал я. - Но какого рода твоя информация? Стоит ли тушёнки? Может и воды из этой лужи не стоит. - Я кивнул на грязную канавку.
- Э, нет. Я половину Уссурийска излазил. - Напомнил седой сталкер, чья фамилия вероятно и была Таранов.
- Да как так излазил, если в радиации город весь? - Хмыкнул я, присматриваясь к деду.
- А так и лазил, что в костюме своём, - тут же выпалил дед.
- И где он?
На Таранове была только одежда и самодельный дождевик, сшитый из целлофановых пакетов. Разве что капюшон был более прочным на вид, чем весь костюм.
- Да звери подрали. Дикие стали, бросаются. Мне-то только костюм, а вот ребятам со мной меньше повезло. Загрызли всех. - Он говорил без интонации, но словно выплёвывая из себя слова.
- Обожди немного, дед. Я человек, живущий в коллективе. Посоветоваться с народом надо. - Обронил я, отходя к Сергееву.
- Агась, советуйся. - Ответил дед и застыл монументом.
Я отошёл к ожидающему отряду. Ребята напряжённые. Ждут подвоха, постоянно оглядываются. На стрёме.
- Что думаешь, майор?
- Да мутный какой-то дед. Тушёнки ему ещё… может, так информацию вытащим? Методология отработана. - С ходу предложил Сергеев, не особо раздумывая над словами под холодным дождём.
По слухам, капраз держал его при себе потому, что раньше тот в какой-то госконторе по безопасности работал. И как бывший работник, он как раз не особо выбирал методы. Цель - результат. В анклаве Сергеева так и прозвали – «Упырь».
- Что, инквизитор, на деда руку поднимешь? Вот так просто пойдешь и расхерачишь ему лицо?
Сказал без эмоций, но Сергеев замолчал, набычившись. Наши глаза на миг встретились. Его - холодные как лёд, мои – с немым укором. Он первым отвёл взгляд, снова хмыкнув.
- Предложить то можно всё, что угодно, но и в наше тяжёлое время не во всех зверь сидит. По крайней мере, не вылезает наружу без нужды. Убивать умеем, кровь и смерти видели, но чтобы просто так пытать - до этого еще не дошли. Так, ведь, Сергеев? – Обронил я ему в спину.
Он молча кивнул, не поворачиваясь. И так знаю, что хмурое выражение не сходит с его с лица. Суровый мужик. А вот военспецы как-то повеселели лицами, натягивая капюшоны так, чтобы не видно было улыбок. Похоже, авторитет майора не абсолютный.
Я подцепил рацию, нажал клавишу:
- Тёма, выдай на складе из того трофейного ящика десяток банок с тушёнкой. Пусть кто-нибудь принесёт шустренько к Кузьмичу.
- А чего десяток то? - Подал голос дед, расслышав. - Таранов может на больше знает!
- А ты не унесёшь больше, - повернулся я к деду. - Тощий! Вон кожа да кости. Как ещё рюкзак такой здоровый тащишь?
Дед сплюнул мне под ноги, выказывая раздражение.
- А ты не смотри, что тощий и рюкзак мой не трогай. До чужого добра любой мастак лезть! Унесу ещё и не столько, если надобность будет. Понял?
Я посмотрел в суровые глаза, подёрнутые под старость лет лёгкой поволокой. Насмотрелся по жизни дед-то. На его агрессивное поведение я не обращал внимания в принципе. Наша жизнь кого хочешь до ручки доведёт.
- Хорошо, давай так. Поможешь нам - получишь больше. Так что говори… А ещё лучше пошли в вагон, там за кружкой чая всё расскажешь. Идёт? Чего мокнуть?
Дед снова взглянул на поезд и наотрез отказался заходить внутрь.
- Никуда я отсюда не пойду. Разговаривать будем здесь или не будем вовсе. Усёк?
- Хорошо, Таранов, не кипятись. - Я сложил руки на груди, пытаясь подмышками согреть зябнущие пальцы. - Я весь во внимании.
- Ну, так слушай…
И не мешал его рассказу ни дождь, ни ветер. Дед словно вообще не обращал внимания на капризы природы.
Вскоре мы всей группой узнали кое-что полезное, что могло бы порядком облегчить жизнь всей экспедиции. В Уссурийске, по словам сталкера, первые годы после Катастрофы находился большой Анклав. Анклав вымер много лет назад, оставив после себя богатые запасы - так называемый Генеральский Схрон. Помимо этого мне самому было хорошо известно, что Уссурийск являлся главным оплотом сухопутных вооруженных сил до Катастрофы. Так что информация совпадала. И запасы в схроне, наверняка, должны были быть не меньше, чем в крепости Владивосток. Так что слова деда не были такими уж невероятными, как присвистывал рядом майор.
Сталкер так же выдал и иную ценную информацию. Вся рельсо-полоса в Уссурийскебыла цела! Мы могли не только проскочить город без особого вреда для себя, но и сделать небольшую остановку за городом для высаживания десанта и вскрытия схрона. Одно другому не мешает. И возможно решение продовольственного кризиса гораздо ближе, чем кажется.
Генеральский тайник остался почти нетронутым в связи с угрозой заражения, но, по словам деда, излазившего город по периметру с самодельным радиометром, с северной стороны в городе было гораздо меньше радиации, чем с прочих. Особо удачливые сталкеры, наткнувшись на тайник, уходили с такой добычей, которую могли только унести.
Таранов рассказал всё, что знал и ушёл в лес, забрав с собой вознаграждение. Майор проводил его взглядом, повернулся ко мне и покачал головой.
- Громов, вот ты большой вроде, а в сказки веришь? Так я тебе много сказок могу рассказать.
- Понимаю твою иронию, но мы должны проверить. Если в схроне есть жратва в достаточном количестве, возможно, мы сможем отложить бартер и… лучше подготовиться к Экспедиции. Людям не придётся голодать.
- О людях думаешь? Этот старый хрыч у НАС еду клянчил, а ты в два счёта готов поверить, что он – сама добродетель и из того Схрона себе ничего не взял, чтобы перестать попрошайничать.
Дождь упорно хлестал по нам обоим. Прочие члены группы скрылись в составе, позволяя пообщаться с шефом по безопасности тет-а-тет. Разговор не нравился обоим, но этого было не избежать.
- Наша основная задача – добыть провианта. Разница в тысячу километров играет существенную роль. От Уссурийска до Владивостока на порядок меньше. С этим ты хотя бы согласен?
- Да, но риск не оправдан. Из всей информации только байки этого деда.
Спор двух титанов мог длиться долго, но зубы уже стучали от холода.
- Теоретически его слова не такая и байка. Я был в Уссурийске незадолго перед Войной. Закрома родины там запасали не меньше, чем во Владивостоке. Так что либо говори своё чёткое «нет», либо мы будем спорить до воспаления лёгких. Мы оба из тех баранов, что хрен когда уступят дорогу. Так ведь?
- Чёрт с тобой, Громов. Адмирал на корабле один.
* * *
Весь состав был наглухо задраен. Всё закрыто кроме задней двери, где отныне на полную включена система обеззараживания. Теперь надолго ход только через неё.
