Наталья Васильева - Черная хроника Арды
Бережно рука незнакомца приподняла его голову, и край металлической чаши коснулся его губ. Прохладный терпкий напиток. Мягкая тьма, окутывающая измученный мозг. Уснуть...
Очнувшись, Хэлкар увидел лица южан, смотревших на него холодно и недружелюбно:
-- Встать можешь?
Хэлкар приподнялся на ложе: это удалось ему неожиданно легко. Боль ушла, оставив по себе только саднящее воспоминание.
Один из южан крепко, умело стянул его руки кожаным ремнем:
-- Иди. Повелитель ждет.
Хэлкар поднялся. Он хорошо умел владеть собой, и сейчас смотрел на низших с высокомерным презрением
-- Куда идти? -- бросил он.
-- Тебе покажут дорогу, -- в голосе харадца звучала плохо скрытая ненависть.
Вскоре оказался Хэлкар в высоком зале перед черным троном Властелина. Едва взглянув на нуменорца, тот холодно бросил:
-- Развяжите ему руки.
Южанин неохотно повиновался.
-- Идите.
Харадцы безмолвно поклонились и вышли. Воцарилось молчание.
-- Особую пытку придумываешь для меня, Проклятый? -холодно сказал Хэлкар и поднял глаза на Властелина. И замер. То же усталое, с тонкими чертами лицо, что склонялось над ним; внимательный взгляд пронзительно-светлых глаз -- и такой же светлый камень в узком стальном обруче.
-- Приветствую тебя, Хэлкар-нуменорец. Ты хотел встретиться со мной? Вот мы и встретились.
-- Да, вот мы и встретились. Жаль, что меча нет в моих руках, -- процедил Хэлкар. Саурон только грустно улыбнулся в ответ. И нуменорцу вдруг стало мучительно стыдно за свои слова.
...Осторожные прикосновения ледяных рук. Боль, медленно покидающая тело...
-- И ты нанес бы удар,.. воин высшей расы? -- в голосе Черного прозвучала печальная насмешка.
-- А ты что же, высшими считаешь своих рабов-харадцев?
Саурон вздохнул. -- Я не делю людей на высших и низших... И харадцы -- не рабы мне! -- последние слова прозвучали резко, как удар плети, -- народ Ханатта -- мои союзники и ученики. А у вас даже и название этой страны неизвестно. Харад. Юг. Дикари, низшие. Созданные для того, чтобы служить вам, Избранникам Валар!
Саурон поднялся.
-- Иди за мной.
И, так как Хэлкар стоял неподвижно, Черный подошел к нему, сжал его руку ледяными пальцами и, глядя в глаза повторил:
-- Иди.
На черный скальный трон на вершине горы усадил Саурон нуменорца и сказал глухо:
-- Моими глазами будешь видеть ты, моими ушами слышать, и ничто не будет скрыто от тебя. Смотри и слушай.
И содрогнулся Хэлкар: в эльфийских хрониках читал он историю Хурина и хорошо помнил, кто произнес эти слова тогда.
Помнил это и Саурон, и страдание исказило черты его. И он ушел, оставив Хэлкара одного.
И Хэлкар смотрел и слушал. Видел он людей Востока и Юга; и были они мудрее, чем Избранники Валар. Видел он деяния нуменорцев в Средиземьи: там, где проходили они, оставались пожарища вместо городов, пустыни вместо пашен и пастбищ, рабы вместо свободных. Так шли они, по колено в крови, не щадя никого: что за дело высшим до низших людишек! И гордые женщины становились игрушками победителей, и кровь их детей лилась на алтарях во славу Валар, и мужья их сгорали на кострах, посылая проклятья высшим...
И казалось Хэлкару: он один виноват в этом. Он -нуменорец, воин, захватчик. Так же, как они, не знал он пощады; был он так же жесток и так же уверен в своей правоте. Он смотрел и слушал, и ничто не было сокрыто от него; и страдания умиравших передавались ему, и безумная, нечеловеческая боль рвала его душу; и он потерял сознание.
...И вновь, очнувшись, увидел Хэлкар лицо Саурона. И бесконечное сострадание было в голосе Черного, когда он тихо спросил:
-- Больно?
Тогда Хэлкар бросился на колени перед Сауроном и простонал:
-- Я видел... Я слышал... Я понял... Чем могу я искупить вину свою? Возьми жизнь мою, Властелин! Я стану слугой твоим, я пойду за тобой... Но я -- только смертный человек; я слишком мало успею... Если бы я был бессмертен!..
-- Знаешь ли ты, чего просишь? Я могу дать тебе долгую, очень долгую, почти бесконечную жизнь и великую силу. Тогда многое сможешь свершить ты.
-- Я согласен на все, Повелитель!
-- Не торопись. Быть может, придет день, когда ты захочешь умереть, но я не смогу дать тебе смерти, пока не придет твой час. Бессмертие -- страшный дар...
-- Я принимаю его!
-- Труден и мучителен путь Тьмы, и смерть будет лишь продолжением пути. Ты будешь проклят, как и я.
-- Пусть так. Я согласен. Вина моя слишком велика, и по-иному не искупить ее. Я иду с тобой.
-- Тогда возьми, -- Саурон протянул руку и разжал ладонь: железное кольцо с плоским квадратным черным камнем. Шерл. Камень Тьмы. Хэлкар понял: это кольцо -- одно из Девяти. Но в душе его не было страха -- только боль, скорбь и раскаянье. И он надел Кольцо, и холодом обожгло оно руку его.
-- Повелитель, -- глухо сказал он, -- Я буду сражаться за тебя. Но меч мой сломан...
-- Он все равно бы не помог тебе. Возьми.
Хэлкар протянул руки, и в ладони ему лег меч в простых черных ножнах. Рукоять его была -- две сплетенные змеи с рубиновыми глазами: камень власти и несчастья. Нуменорец извлек из ножен бледный клинок, коснулся его губами и медленно проговорил:
-- Я клянусь, Властитель, что буду хранить верность тебе и никогда не сверну с пути. Я клянусь, что буду помнить. Я не забуду ничего из того, что видел. Да будет так.
-- Тяжел и страшен выбор твой, но ты сам сделал его. Пусть станет отныне Память венцом твоим.
И на чело нуменорца возложил Саурон узкую стальную корону; и голова воина склонилась под тяжестью венца, но, выпрямившись, он сказал:
-- Я принимаю твой дар, Повелитель мой. Я стал воином Мордора. Аргор -- имя мое с этого дня; врагам твоим не будет пощады: горечь и гнев в сердце моем, Тьма -- путь мой. Я иду.
... Так Хэлкар-нуменорец, принявший имя Аргор, Властелин Ужаса, стал первым из девяти учеников Саурона, Королем Назгулов. Был он мрачен, молчалив и замкнут; и войска Мордора беспрекословно подчинялись ему, а орки страшились его немногим меньше, чем самого Черного Властелина.
И когда странные известия о военачальнике Хэлкаре дошли до государя Тар-Анкалимона, тот сказал: "Он перешел на сторону Врага. Да будет он проклят отныне, да будет навеки забыто имя его!"
И имя Хэлкара вычеркнуто было из хроник Нуменора; но были те, кто -- помнил.
О ДУХЕ ЮГА.
(Третий Назгул)
"На востоке и на юге почти все люди были под властью Врага, и стали они сильны в эти дни, и построили много городов и каменных стен, и были они многочисленны и яростны в битве, и железными были их доспехи. Для них Саурон был царем и богом и они страшно боялись его, ибо обитель свою он окружил огнем."
"...И сказали они -- мы видели, где рождается Солнце.
Мы видели воды Моря Восхода.
Но ныне хотим мы знать, куда уходит оно. Где его путь?
Где воды моря того, где умирает Солнце, и где предел земле?
И один сказал -- я иду за Солнцем. Кто идет за мною?
Так шли мы от Морю Восхода к Морю Заката,
Много лет, много поколений.
Мы вывяли и мы роднились, и кровь наша мешалась
С кровью чужих племен.
И оставляли мы за собой наши песни и нашу память,
И песни чужие и память чужую несли мы с собой.
И время пришло -- мы увидели Море Заката.
И здесь был предел земле.
И сказали мы -- эту землю берем мы себе.
Здесь конец пути. И вонзил вождь копье свое в холм."
И у слияния двух рек, на холме возник город, что назвался Керанан, что означало Копейный холм. И стал он потом столицей земли Ханатта, что нуменорцы после называли Харад.
И было это в то время, когда избранные среди людей отправились в благословенный Нуменор, который должен был стать подобием Валинора, только для смертных. Но не могли понять Валар, что не может быть бездумного вечного счастья там, где есть смерть. Хотя и думалось им, что на этой земле, не оскверненной Морготом, не будет в душах людей неприметного для Валар свободоволия и неповиновения, но видно, не в земле было дело. Даже в Нуменоре не сумели Валар лишить людей свободы выбора. Но до этого было еще далеко,
..."И на время Валар оставили людей. И были многие несчастны."
"Когда решено было построить большой город на Копейном холме и обнести его стенами, верховный жрец сказал: "Надо принести жертвы Солнцу, что привело нас в этот край. Поднимемся же в горы, где Солнце будет ближе к нам." И пошли вожди и жрецы в горы, и вышел им навстречу человек в черных одеждах жрецов, и изумились они. Он был высок, и облик его был благороден и исполнен мудрости. Поднял он руку и приветствовал их, и говорил он на их языке. И назвал он имя свое и означало оно "Солнечный". И сказал жрец: "Это посланец Солнца, и должны мы прислушаться к словам его." И говорил он, и учил он, и отвечал он, и счастливы были люди, и росло их богатство и увеличивалась мудрость их."
Шло время. Страна объединилась. Росли города вдоль побережья и в глубине страны. Торговцы Ханатты плавали на юг и север, и восток посещали они, но никогда не плавали они на запад -- оттуда корабли не возвращались. Много они повидали стран народов и много они знали. Ведом был им ход небесных светил, свойства трав и камней, и много хранилось в их замках древних книг, написанных странными рунами, и о странном говорилось в них.
