Мишель Мэнкин - Любовная Эволюция
– Эй, Эвери, может по баночке Колы, пока эти двое целуются и прихорашиваются?
– Конечно, – она последовала за Дуайтом, радуясь, что ей удалось ретироваться отсюда.
Маркус заговорил первым:
– Чувак, ты прав. Я не должен был накидываться на тебя. Знаю, каким я был в прошлом году. Прости.
– Нет, это моя вина. У меня жуткое похмелье, и я пытался выместить на тебе свою злость. – ДжейЭр протянул руку Маркусу, и тот пожал ее. – Без обид, приятель. Кто я такой, чтобы судить тебя.
Ниже этажом, в комнате отдыха Дуайт и Эвери попивали газировку, когда в комнату вошла Бет.
– Привет, ребята, – поздоровалась она, доставая йогурт из холодильника. – Мэри попросила меня предупредить вас, что она вызвала съемочную группу для видео на «Братьев». План в том, чтобы выложить живое исполнение в Интернет, и как можно быстрее. Мы думаем, песню ждет успех.
Бет наклонилась, заговорщически прошептав:
– Она даже пытается нажать на пару кнопок, чтобы протолкнуть «Брутальную Силу» на финальный концерт церемонии Грэмми. А где Маркус и ДжейЭр?
– Работают над парой личных вопросов. Мы передадим сообщение.
– Да, конечно. Передай Маркусу, чтобы позвонил мне, – сказала Бет, вставив ложку в баночку с йогуртом, и покинула комнату.
Эвери была в смятении. О, Господи, видеоклип и концерт Грэмми! Да, она определенно больше не в Канзасе.
Шагнув в комнату, Маркус сказал им обоим:
– Эй, ребята. ДжейЭр и я остыли. Вы готовы вернуться к работе над «Материнским подарком»?
В ответ Эвери и Дуайт кивнули. Пока они шли по коридору обратно в студию, Дуайт поделился с Маркусом новостями, которые передала им Бет.
Глава 12
Проснувшись от пронзительной трели звонка, Эвери шарила рукой по тумбочке, пока не наткнулась на мобильный телефон.
– Привет, – проурчал в ухо глубокий голос Маркуса.
– И тебе привет, – сонно пробубнила Эвери.
– Эй, засоня, ты че, еще спишь?
– Маркус, сейчас только восемь утра. Это суббота! – буркнула она. – Все нормальные люди еще спят. И я даже свой кофе еще не выпил.
– Лаааадно. Ты меня немного пугаешь без кофеина в крови. Поторопись и получишь его. Я еду к тебе, поедешь со мной на рынок в Гренвиль, там и позавтракаем.
Маркус повесил трубку, а Эвери так и продолжала смотреть на телефон выпученными глазами. Она заставила себя вылезти из постели и пойти на кухню. Не прошло и пятнадцати минут, как Эвери была одета и полна кофеина. Еще один бонус быть парнем – ты готов к выходу за три минуты.
Маркус позвонил уже из фойе. Эвери взяла куртку, ключ от комнаты и спустилась вниз. Он встретил ее прямо у лифта, протянув кофе в стакане с логотипом кафе «Артижано». Наградив Маркуса благодарной улыбкой, Эвери открыла крышку и вдохнула восхитительный аромат.
– Я попросил налить двойную порцию эспрессо. Хочу быть уверен, что ты полностью взбодришься. Чувак, ты по утрам такой ворчун. Теперь ты готов познакомиться с одной из моих самых любимых достопримечательностей в Ванкувере?
– Кажется, ты говорил что-то о рынке. Не помню точно. Это было до того, как кофеин попал в мою кровью. – Эвери обернулась. – Слушай, а где Рэй?
– Суббота. Это его выходной. В любом случае я хотел, чтоб ты полностью ощутил местную жизнь. Давай, мы начинаем. – Маркус указал на ожидающее их такси, которое вызвал носильщик.
Эвери была очарована районом Гренвиль, особенно рынком. В это раннее дождливое утро на рынке покупателей было мало. В основном там были торговцы, которые неторопливо заполняли свои прилавки товаром. Рынок был похож на складское помещение с бесконечными рядами еды и прочих продуктов. В передней части на полках были разложены свежие фрукты и овощи, дальше хлебобулочные изделия, мясные деликатесы и сыры, полуфабрикаты и всякие товары, изготовленные вручную. Маркус ухмыльнулся, наблюдая, как Эвери восторженно разглядывает череду полок, с удовольствием пробуя все, что бесплатно предлагали продавцы, все кроме цукатов из лосося. Маркус подумал, что Эвери, наверно, их не любит. Эвери забавно поморщилась, увидев их. Она не хотела обидеть продавца и с невероятным усилием попыталась прожевать и проглотить кусочек, но, в конце концов, незаметно выплюнула все в урну.
Себе они купили домашний сыр моцарелла, свежеиспеченный хлеб и несколько видов свежих фруктов, после чего устроили небольшой пикник, сев за стол напротив огромного окна, с видом на отель "Фолс Крик". Дождь омывал стекла, словно водопад, отчего вид на океан и линия города размывались. Завтрак они ели в относительной тишине.
Эвери была очень рада, что от вчерашней неловкости между ними не осталось и следа. Когда группа вернулась в студию, чтоб записать ее песню, казалось, никому не хотелось обсуждать произошедшее. Все сразу погрузились в процесс записи. Совмещать одновременно и вокал, и ведущую игру на гитаре в этой песне оказалось очень сложно для Эвери, и она бы с удовольствием вернула ответственность за вокал Маркусу.
– Не знаешь, Далтон закончил с "Материнским подарком"? Он ничего тебе не говорил? – спросила его Эвери.
– Да, закончил. У меня дома есть копия. Я подумал, может, ты захочешь заехать ко мне и послушать ее... – Маркус замолчал, пробарабанив пальцами по столу. – И у меня появилась идея для еще одной песни, над которой я хотел бы поработать.
– Да?
Маркус кивнул.
– Круто!
Маркуса буквально заворожило, как Эвери облизала пальцы.
– Ладно, поехали, – сказала Эвери, вставая из-за стола. – Но сначала мне надо вернуться в ту лавку и купить батончиков «Нанеймо»!
Маркус застонал.
– Чувак, как тебя от них не тошнит!
Пока они добирались до квартиры Маркуса, начался дождь и оба промокли насквозь. Короткие волосы Эвери слиплись, отчего глаза казались еще больше, а многослойная одежда весила почти полтонны. Маркус бросил ключи и побежал в спальню за сухой одеждой для Эвери.
– Они наверно будут тебе немного велики, Эйс. Ты похож на мокрого щенка.
Маркус вернулся в свою спальню, чтоб принять душ и переодеться, а Эвери пошла в гостевую ванную. Она уже пользовалась ею до этого, и несколько раз перепроверила заперта ли дверь. Спустя двадцать минут теплую и сухую Эвери уже поджидал Маркус. Его влажные волосы были зачесаны назад, открывая великолепное лицо. Он сидел на диване, держа две горячие чашки чая. Увидев Эвери в своей одежде, Маркус рассмеялся, отчего голубые глаза заискрились.
– Ты похож на Тома Сойера, который украл одежду у взрослых. Советую закинуть мокрые шмотки в сушилку.
Пришлось несколько раз закатать штанины, чтоб ходить и не спотыкаться; рубашка же вообще висела ниже колен.
– Это лучше, чем выглядеть, как мокрый щенок, – Эвери присела, удерживая руками джинсы. – А у тебя есть ремень или что-то, чем я мог бы затянуть их?
– Конечно, сейчас принесу, – Маркус усмехнулся и пошел в спальню. Он вернулся с поясом на резинке, которым можно было хорошенько затянуть джинсы. Когда Эвери приподняла рубашку, чтоб провести пояс через шлевки, оголилась полоска её белой кожи. Маркус отвел взгляд, неожиданно почувствовав себя подглядывающим. Откашлявшись, он сосредоточился на ноутбуке и включил обновленную версию песни «Материнский подарок».
Когда песня закончилась, Эвери не могла поверить в то, что только что прослушала. Она никогда бы не подумала, что ее голос может так звучать. Но благодаря этой записи, ей пришлось признать: ее голос оказался удивительно гладким и страстным. Эвери перевела взгляд на Маркуса, чтобы узнать его мнение.
Маркус довольно улыбался и уже собирался сказать коронную фразу «Я же говорил», но Эвери протянула руку и прикрыла его рот ладонью.
От неожиданного тепла, пронзившего его тело, голубые глаза Маркуса широко раскрылись. Эвери отдернула руку, мгновенно осознав свою ошибку. Глупая, глупая девчонка. Она повернулась к нему спиной, снова пряча свое пылающее лицо, и думала только об ощущении на ладони его невероятных губ, таких теплых и гладких, – восхитительный контраст с колючим подбородком.
Продолжая стоять спиной к Маркусу, Эвери попыталась придать голосу дразнящий тон:
– Ладно. Молчи. Я сделаю это. Ты был прав. Я ошибался. Хотя тут наверно все из-за наложения.
Маркус встал, едва слушая, что говорила Эвери. Он схватил свою пустую чашку и пошел на кухню. Услышав, что Маркус встал и вышел, Эвери обернулась, но в ушах все еще отдавался грохот от учащенного сердцебиения. Отсутствие Маркуса предоставило ей шанс взять под контроль бушующие гормоны.
Исчезнув из поля зрения Эвери, Маркус начал тереть ладонями лицо. Он схватил клок волос и дернул так, что глаза заслезились от боли. «Возьми себя в руки», – велел он себе, отрицая каждой своей клеточкой реакцию тела на прикосновение Эвери. Несколько раз вдохнув, Маркус сполоснул чашку и вернулся в гостиную.
– Плохому голосу наложение не поможет, Эйс, – ответил Маркус, быстро взглянув в ее сторону. Он специально выбрал место на противоположной стороне дивана. – У тебя сильный голос. Если бы ты хотел, то смог бы спеть соло сам.
