Мишель Мэнкин - Любовная Эволюция
Маркус в шутку схватил ее за руку, нажав на то самое место, которое ей прижег Кампанелла. Эвери вздрогнула и вскрикнула от боли. Ее глаза наполнились слезами, и когда она отдернула руку, освобождаясь от его хватки, ее рукав приподнялся, открывая заживающую рану.
– Какого черта? – воскликнул Маркус голосом, полного беспокойства. – Черт, Эвери! Что случилось с твоей рукой? Выглядит так, будто тебя кто-то прижег сигаретой или чем-то вроде того, – Маркус поднял на нее вопросительный взгляд.
– Что? Да, нет, – Эвери поспешно опустила рукав. – Я просто доставал кое-что горячее из духовки и обжегся.
Глядя вниз, Эвери не заметила, как Маркус сузил глаза. Он не купился на это. Ожог был слишком симметричным. Маркус уже не в первый раз задался вопросом, на что была похожа жизнь Эвери там, в Нью-Йорке. Он уже было открыл рот, чтобы потребовать правды, но заметил готовый защищаться взгляд Эвери, и решил не форсировать события.
Эвери вздохнула, успокоившись тем, что Маркус не стал развивать тему. Она несколько раз откусила свой Джапа Дог, который приправила чили, горчицей и луком. Показывая на Джапа Дог, который держал Маркус, Эвери спросила:
– Как твой?
– Нормально, – пробурчал он.
– Тебе не нравится, верно?
– Нет. Ты права. Это дрянь, – рассмеялся Маркус.
– Ну, должен согласиться. Жареные рыбные хлопья на хот-доге. Это просто отвратительно.
– Эй, один парнишка сказал, что все местные так едят.
– Не важно. В следующий раз, когда будешь заказывать хот-дог, спроси жителя Нью-Йорка. Да, кстати, никто не ест хот-дог вилкой, – сказала Эвери, свернув губы трубочкой и слегка поддразнивая его.
Маркус слегка ударил Эвери по спине и усмехнулся:
– По крайней мере, у меня нет адского лукового дыхания. Как ты собираешься найти себе подружку, поедая ерунду вроде этой?
«Как будто я хочу, чтобы это случилось, – подумала Эвери, – может, стоит просить двойную порцию».
Пока они ели, Эвери заметила девочку-подростка в футболке с «Брутальной Силой», прямо перед собой.
Девочка дотронулась до плеча Маркуса:
– Эй, а вы не Маркус Энтони из «Бутальной Силы»? – застенчиво спросила она.
Маркус напрягся, но повернулся с вежливой улыбкой.
– Да, могу я тебе помочь?
– Мне очень нравится ваша музыка. Вы не могли бы дать мне автограф?
– Конечно, – Маркус кивнул и расписался ей в блокноте ручкой, которую она протянула. Многословно поблагодарив его, девочка повернулась и ушла. Маркус, наконец, выдохнул.
– Почему ты выглядишь таким напуганным, Маркус? – удивленно спросила Эвери.
– Против одного фана я не возражаю, – ответил он. – Но иногда, – Маркус нервно оглянулся, – толпа растет как снежный ком и быстро выходит из-под контроля.
– Звучит как личный опыт.
– Да, к сожалению, такое было, – он показал Эвери шрам на руке, – в торговом центре в Далласе в прошлом году. Пришлось швы накладывать.
– Не может быть, – ответила Эвери, недоверчиво качая головой.
– Вот почему мой отец настаивал на круглосуточной охране, более постоянной, чем та, которую обеспечивает мне Рэй. Но если я соглашусь, то могу послать в задницу любое подобие нормальной жизни, понимаешь?
Прежде чем Эвери ответила, появился Мерседес Маркуса.
– О, а вот и Рэй. Я написал ему сообщение, сообщил, где мы находимся.
Неожиданно Маркус наклонился к ней, его лицо оказалось в дюйме от нее, и глубоко вдохнул.
Сердце Эвери дико застучало, она гадала, в чем дело:
– Эй, черт возьми!
– Ух! Дыхание дракона, – Маркус изобразил кашель, помахивая рукой перед своим лицом. Испугавшись мести, Маркус отбежал на свою сторону машины.
– Увидимся, вонючка.
К тому моменту, когда Эвери вышла из ступора, Маркус уже был в машине и отъезжал от обочины.
Глава 10
Выйдя из личного лифта Маркуса тем же вечером, Эвери вошла в квартиру и направилась прямо к нему, стоящему в холле, и ущипнула за плечо. Маркус отшатнулся, притворяясь, будто ему больно.
– Это все, на что ты способен? – выпрямился Маркус, улыбаясь. – Только не говори, что ты еще переживаешь по поводу дневного инцидента?
Ухмыляясь, Эвери покачала головой.
– Нет, я уже в порядке.
Теребя подол рубашки, она прошла за ним в гостиную.
– Я сделал несколько наложений на «Братьев» сегодня. У тебя получилось прослушать их?
– Да, я прослушал. По-моему, звучит фантастически.
Эвери нахмурилась.
– Немного утомительно играть одну и ту же часть снова и снова, но мне нравится, когда композиция звучит полнее.
Маркус кивнул.
– Пойдем на кухню, я сделаю нам чай. Мне не терпится послушать о твоей песне.
Эвери взяла теплую кружку. Они вернулись в гостиную и сели напротив друг друга. Колени Эвери подрагивали. Маркус внимательно смотрел на нее.
– Эй, прекращай это, – потребовал он. – Не нервничай. Я уверен, песня отличная, поэтому не беспокойся. Если, на мой взгляд, она не подойдет для альбома, поверь мне, я скажу тебе об этом. Давай всегда будем честными друг с другом. Вокруг меня более чем достаточно людей, которые дышат мне в спину.
Эвери съежилась внутри, но просто кивнула в ответ. Она распаковала гитару, вытащила свой блокнот и пролистала страницы. Маркус обратил внимание на поношенное состояние тетрадки и на то, что страницы были заполнены стихами и зарисовками.
– Ты еще и рисуешь?
– Немного, – Эвери виновато пожала плечами и ее изумрудные глаза встретились с его. – Джастин всегда говорил, что эта песня слишком эмоциональная, чтобы использовать ее.
– Позволь мне самому судить, Эвери. Может, для него она была слишком эмоциональной, чтобы иметь с ней дело.
– Может, ты и прав, – согласилась Эвери, положив блокнот на стеклянный кофейный столик, а гитару на колени. – Джастин также говорил, что последовательность аккордов слишком простая, и звучит немного похоже на песню «Аэросмит» «Dream On». – Эвери замолчала, начав наигрывать мелодию и петь тихим голосом, практически переходящим на шепот:
Века прошли с тех пор, как видела твое лицо.
Мои слезы льют ручьем.
Детали, которые я не могу вспомнить,
Заставляют бояться, что скоро я потеряю их все
Мама, пока растворяются воспоминания, твои песни звучат,
Наша любовь сохранится, мое сердце исцелится.
Музыкальную шкатулку я храню
Для тех моментов, когда ты мне нужна больше всего.
Она содержит тайну,
Которая дает мне ясность внутри.
Мама, пока растворяются воспоминания, твои песни звучат,
Наша любовь сохранится, мое сердце исцелится.
И хотя пою я из-за отчаяния,
Глубоко внутри я знаю, ты где-то тут.
И слова открывают воспоминания,
Возвращают мне твои тепло и улыбку.
После того, как Эвери закончила, в квартире воцарилась тишина. Она бегала глазами по комнате, переживала и пыталась угадать, что думает Маркус.
Маркус медленно выдохнул и с восторгом в голосе сказал:
– Вау! – он чувствовал тоску и печаль, идущие от Эвери, как свою собственную. Маркус начал подумывать о том, что Джастин, должно быть, просто идиот.
– Эвери, такие песни и есть причины, по которым я занимаюсь тем, чем занимаюсь.
Она кивнула, точно понимая, что он имеет в виду.
– И ты должен петь ее один.
– Ох, нет, нет, нет.
Эвери покачала головой, так как она всегда неловко чувствовала себя в центре внимания на сцене. Джастин никогда не требовал от нее ничего больше, чем бэк-вокал.
– Послушай, – сказал Маркус, положив руки ей на плечи для большей убедительности. – Я просто не могу петь в таком стиле. Кроме того, у тебя замечательный голос, Эйс.
Эвери усмехнулась, более чем польщенная тем фактом, что их отношения перешли на уровень прозвищ.
– Я счастлив быть примадонной на сцене, – улыбаясь, продолжил Маркус, отчего на щеках появились ямочки, – и петь все время лидирующую партию, но эта песня твоя, для твоей мамы, ладно? – Он сел, терпеливо ожидая ее согласия.
Эвери закрыла на секунду глаза, сомневаясь в своем решении. Но она хотела сделать это в память о своей матери, и Маркус, похоже, верил в то, что она вполне способна на это. Открыв глаза, Эвери кивнула, соглашаясь на предложение.
– Песня отличная, но… – Маркус встал, показывая ей, чтобы она следовала за ним. – Возьми свое оборудование. Я хочу тебе кое-что показать.
Эвери пошла за ним по коридору прямо в студию, абсолютно завороженная тем, как он выглядит со спины. Ее взгляд бродил по его фигуре от широких плеч до длинных ног. Ее щеки покраснели. Парень, безусловно, отлично выглядел в этих джинсах. Деним прекрасно подчеркивал его узкие бедра, длинные ноги и заманчивую заднюю точку.
Забывшись в своих грезах, Эвери чуть не врезалась в него, когда Маркус неожиданно остановился в дверях студии. К счастью, ей удалось избежать столкновения, сделав шаг в сторону. Эвери опустила голову, чтобы скрыть свои пылающие щеки, и быстро проскочила за ним в студию. Подойдя к дальней стене, она аккуратно установила свою гитару на одной из стоек. Когда Эвери повернулась, Маркус уже занял место за пианино. Она покачала головой, недоумевая, есть ли вообще музыкальный инструмент, на котором он не умеет играть.
