Манфред Врис - Секс, деньги, счастье и смерть. В поисках себя
ГЕРОЙ, ПЫТАЮЩИЙСЯ СТАТЬ ГЕРОЕМ
Без учета субъективного воображения все размышления специалистов по эволюционной психологии на тему выбора партнерами друг друга так бы и остались бесплодными. Что могут сказать психологи, психотерапевты и психоаналитики о выборе партнера? Как они объясняют критерии отбора людьми друг друга? Можно ли выделить характерные модели поведения в этом процессе?
Психологические исследования показывают, что, как правило, мы ищем людей, похожих на себя или идеальный образ себя. Мы ожидаем, что партнер даст нам то, чего, по нашему мнению, в нас недостает, а мы дадим ему что-либо взамен. Кроме того, на подсознательном уровне мы, вероятно, узнаем в другом свои отвергнутые, непризнанные или желаемые черты. Разумеется, многие из этих предположений воображаемые. Любимый человек всегда должен оставаться загадкой, иначе он перестает быть любимым. Это делает партнера подходящим объектом проективной идентификации.
Проективная идентификация – это межличностный процесс, заключающийся в проекции части своего «Я» на другого. Человек переживает эмоциональный конфликт или сталкивается с внутренними или внешними стресс-факторами, ошибочно приписывая другому собственные, но неприемлемые в себе чувства, побуждения или мысли. В отличие от обычной проекции, при проективной идентификации человек давит на партнера таким образом, чтобы тот думал, чувствовал и действовал в соответствии с его бессознательными фантазиями. Иначе говоря, один из партнеров вызывает в другом те чувства, которые ошибочно приписывал ему или ей изначально, так что впоследствии становится очень трудно разобраться, кто что первый сказал или сделал. Тот, на кого направлена проекция, в свою очередь, обрабатывает или трансформирует ее таким образом, что она заново переживается и осмысливается создавшим ее партнером. В результате границы или различия между собственным «Я» и «Я» партнера размываются. Проективная идентификация позволяет установить физическую близость с человеком, на которого проецируются бессознательные фантазии. В процессе этого «парного танца» партнеры могут использовать друг друга для «исцеления» от детских ран или обид.
Для иллюстрации расскажу историю одной из своих клиенток. Ее детство было омрачено постоянными дебошами отца-алкоголика, нередко поднимавшего руку на домашних. Она хорошо помнила, как, напившись, отец приходил в ярость и избивал ее мать, а она не знала, что делать, и чувствовала себя совершенно беспомощной. Едва дождавшись возможности вырваться из отчего дома, она попала в ту же ловушку, выйдя замуж за склонного к насилию человека. Она выбрала похожего на отца мужчину и спроецировала на него ненавистное поведение отца (и свое собственное). В конце концов ее партнер признал в себе «ожидаемые» качества – подсознательно – и стал действовать соответственно, что только усугубило и без того тяжелую ситуацию. Таким образом, женщина бессознательно сделала выбор в пользу знакомой ситуации, словно желая исправить болезненное прошлое. В свете имевшей место психологической динамики выбор этой женщины можно было бы рассмотреть как заведомо неудачную попытку исцелить детские раны.
Есть старая шутка, в которой говорится, что брак – это ситуация, в которой мужчина и женщина становятся единым целым; проблемы же начинаются, когда они пытаются решить, чьим именно. Партнеры «заключают» бессознательное соглашение, оно может носить невротический или эволюционный характер. В первом случае имеет место бессознательно принятый договор – как в вышеприведенном примере, – целью которого является сохранение существующей проекции для борьбы с общими тревогами. Один из партнеров переживает эмоциональный конфликт или сталкивается с внутренними или внешними стресс-факторами, перенося собственные, но неприемлемые в себе чувства, побуждения и мысли на другого, принимающего их как данность. Таким образом, оба партнера вступают в своего рода невротический сговор.
Когда двое людей находятся в постоянном тесном контакте друг с другом, их мысли и представления неизбежно подвергаются взаимному влиянию – не всегда конструктивному, – в результате чего нормальные отношения иногда переходят в стадию folie а deux (двойной психоз), при котором бредовые идеи одного из партнеров принимаются и повторяются другим, отчаянно желающим верить в своего избранника или избранницу. «Ты, как всегда, прав(а), дорогой(ая); как скажешь, дорогой(ая)», – обычно отвечает поддерживающий супруг. Первый, таким образом, получает подтверждение своих фантазий и держится за них еще крепче.
Порой отношения между мужчиной и женщиной повторяют отношения их родителей. Вопреки своим осознанным желаниям, партнеры попадают в невротические сети, становясь заложниками того же типа взаимоотношений и вынужденно следуя той же модели поведения.
В случае эволюционного соглашения наблюдается частичное осознание отвергнутых аспектов собственного «Я» и стремление стать более цельной личностью. Здесь отношения с партнером предполагают возможность личностного роста. Влюбленные не хотят повторять прежних ошибок, а выбор партнера определяется желанием начать жить по-новому.
Как будто личность
Психоаналитик Хелен Дойч предложила концепцию «как будто личности» для подгруппы людей, которых другие воспринимают как неадекватных и не умеющих видеть себя со стороны. При этом «Как будто личности» нормально общаются с окружающими и на первый взгляд кажутся людьми уравновешенными. Однако, в отличие от других, они обладают ложными представлениями о себе и не способны на глубокие чувства. Кажется, что внутри у них пустота. Когда я слушаю таких людей, у меня складывается впечатление, что передо мной персонажи фильма, не имеющие никакой власти над разыгрываемым действом. Они считают себя марионетками, которыми управляют при помощи невидимых нитей. А иногда отождествляют себя с аферистами, которых вот-вот разоблачат.
Такой тип личности мне чаще встречался среди женщин. Им свойственно растворяться в партнере. К примеру, если девушка встречается с художником, то будет говорить только об искусстве. Когда же она уходит от него к бизнесмену, то начинает проявлять повышенный интерес к фондовому рынку. Бросив его ради хирурга, она увлекается всем, что связано с медициной. И так до бесконечности. Вот как одна из моих клиенток описала свою жизнь: «Я живу не так, как мне хочется. Мои собственные потребности всегда были на втором месте. Буквально все в моей жизни – работа, мысли, стиль одежды и даже увлечения – зависит от того, какой мужчина находится со мной в данный момент. Мне кажется, у меня особый талант к угадыванию пожеланий мужчин. И им это очень нравится. Я знаю, как им угодить. Я даю им то, что им нужно. Но иногда чувствую, что больше не могу, что попала в ловушку, из которой нет выхода».
Эта женщина, по крайней мере, отдает себе отчет в происходящем. Она поняла, что вечная игра или подыгрывание партнеру разрушает длительные отношения, и решила измениться. К её чести надо сказать, что если в стиле «как будто личности» живут многие, то решаются на изменения лишь единицы. Она стала героиней собственной «мыльной оперы», попав в излишнюю зависимость от своих возлюбленных, добровольно отказавшись от участия в принятии решений и вступив в неравные отношения. Она ограничила свою жизнь рамками избранной роли. Никогда по-настоящему не разделяя интересы партнеров, она умело маскировала свои истинные чувства, дабы доставить им удовольствие.
Помимо индивидуальной предрасположенности к развитию «как будто личности», многие женщины оказываются в этой ловушке из-за социального неравенства. Склонность женщин к демонстрации партнерам ложного «Я» во многих случаях объясняется экономической зависимостью от мужчин. Вступив в «парный танец», они начинают смешивать свою личность с личностью партнера. Сознательно или бессознательно они надеются, что это компенсирует их чувство беспомощности, самоотчуждения и внутреннего разлада. Они ошибочно полагают, что подобным образом обретут власть и значимость. Чтобы добиться своей цели, они проецируют идеальный образ себя на другого, делая из него героя. Иногда зависимость доходит до того, что человек буквально не может сказать, где хотел бы пообедать или что будет есть, не может решить, что надеть или чем заняться. При отсутствии стабильности самоощущения он подменяет реальную жизнь вымышленной и перестает заниматься личностным ростом и самореализацией. Источник подобного поведения лежит в далеком детстве, а точнее, в первом опыте взаимоотношений с матерью – в данном случае виной всему ущербные взаимоотношения, не способствовавшие развитию в ребенке индивидуальности.
Слишком многие женщины мечтали стать музами для «великих». Жертвуя своим «я», они смотрели на все глазами своих мужчин, вновь и вновь подтверждая их точку зрения вместо того, чтобы отстаивать свою собственную. Ведя себя подобным образом, они становились «взрослыми детьми», цепляющимися за своих мужчин в надежде, что те будут вести их по жизни. Они возвращались к стадии детско-родительских отношений зависимости. Секс тоже был частью этого нехитрого сценария, вызывая воспоминания о других мужчинах и, в некоторых случаях, еще больше стирая грани между «я» партнеров. Секс нарушал границы индивидуальностей.
