Златан огорчениях. - Я — Златан
Я покривил бы душой, если сказал бы, что меня не впечатлял весь этот антураж вокруг моей персоны. А что вы хотите? Всю свою жизнь я старался привлечь к себе внимание, а тут вдруг под- ходят люди и, находясь под большим впечатлением от моей игры, просят расписаться. Конечно, это круто! Одно из наибольших удовольствий в жизни. Это подстегивало меня. Я был полон адре- налина. Я несся вперед. Знаете, я многократно слышал от звезд примерно следующее: «Ой, как же мне тяжело. Люди кричат под моими окнами в надежде получить автограф. Бедный я, несчаст- ный». Да чушь все это собачья!
Такие вещи, как популярность, добавляют драйва, можете мне поверить. Тем более, если вы прошли через испытания, как я, па- еще один тяжелый момент в истории моей непростой семьи. Отцу требовалось что-то новое, чтобы как-то отвлечься. И вот! Отныне мы общались ежедневно, и я признаю, что этот новый поворот во взаимоотношениях с отцом послужил для меня движущей силой. Здорово, футбол может творить чудеса! Я стал бороться с удвоен- ной силой. Что значил вылет во второй дивизион по сравнению с тем, что я приобрел в лице одного немолодого человека, своего самого преданного болельщика?!
И все-таки я находился на распутье. Стоит ли мне играть в Суперэттан (второй дивизион чемпионата Швеции по футболу — прим, пер.), как его сейчас по-дурацки (тоже мне, Супер) называ- ют, или следует начать посматривать по сторонам? Ходили слухи об интересе к моей персоне со стороны АИКа. Но правда ли это? Без понятия. Я ни черта не представлял себе своей цены на тот мо- мент. Объективно, я ведь не был даже игроком основы «Мальмё». Мне восемнадцать, и для начала еще нужно подписать взрослый контракт. Я пережидал. Все вокруг выглядело шатко, особенно после увольнения Роланда Андерссона и Томаса Шёберга. Они-то мне доверяли, когда вокруг все только и хотели от меня избавить- ся. Как-то будет теперь? Стану ли я получать хоть какое-то игро- вое время, если останусь? Я сильно сомневался. На пару с отцом сомневались мы и насчет моих истинных способностей.
Ответов на все эти вопросы не находилось. Я продолжал раз- давать автографы мальчишкам, но это еще ничего не значило. Первые восторг и удовольствие от пребывания в главной команде улетучивались. И вот тогда мне повезло встретить одного парня, футболиста из Тринидада и Тобаго. Это случилось во время пред- сезонки. Он был у нас на просмотре. После сборов он подошел ко мне.
Эй, паренек.
Что?
Послушай: если за три года ты не вырастешь в профессиона- ла, в этом будешь виноват только ты сам.
О чем ты?
Ты сам все слышал!
Черт, конечно, я все слышал.
Правда, мне потребовалось время, чтобы осознать и «перева- рить» услышанное. Могли ли его слова быть правдой? Если бы мне сказал это кто-то другой, я бы еще многократно подумал, ве- рить ему или нет. Но этот парень, по-видимому, знал, что говорил.
Он очень хотел подписать со мной контракт. Но мой отец был на- строен скептически, а я и понятия ни малейшего не имел об аген- тах. Кто такие? В общем, я вспомнил слова Хассе Борга и подпи- сал контракт с ним. Мне полагалась квартира в Лоренсборге (од- нокомнатная, недалеко от стадиона), а еше мобильный телефон (это было важно, поскольку с телефоном в отцовской квартире у меня возникали проблемы) и зарплата в размере шестнадцати ты- сяч крон в месяц (около тысячи шестисот евро — прим. пер.).
На предстоящий сезон я был настроен решительно. Однако старт получился так себе. В первом матче чемпионата, в гостях против скромной команды «Гуннильсе», мы должны были круп- но выигрывать. Я уже по традиции начал матч на скамейке запас- ных. Черт, когда же, наконец, все это изменится?! Было ветрено, а на трибунах зрители скучали. Когда я все-таки вышел на поле, то вскоре получил локтем в спину. Я отмахнулся, а следом еще и обозвал судью, за что схлопотал желтую карточку. После этого инцидента было много шума на поле и вне его, газеты писали об этом, а наш капитан Хассе Маттиссон выразил мнение, что я рас- пространяю вокруг себя негативную энергию.
Какая еще негативная энергия? Я просто завожусь.
Ты не должен терять контроль над собой.
И дальше: о том, что я не звезда, как себе это возомнил, и что любой смог бы выполнить те же финты, что и я. Просто другие игроки не бравируют этим и не хотят вести себя «а-ля Марадона». Меня расстроили все эти высказывания. Есть даже фото, где я в Гуннильсе стою у клубного автобуса с потерянным видом.
Со временем все наладилось. Я стал играть лучше, и надо от- дать за это должное Хассе Боргу: в Суперэттан я действительно получил игровое время и возможности развиваться. Получается, я должен быть благодарен судьбе за этот вылет во второй дивизион.
Вскоре события стали развиваться бурно. Я был еще отнюдь не Роналдо, а шведская пресса уделяет мало внимания второму дивизиону. Тем не менее, крупнейшие газеты стали печатать ма- териалы, посвященные мне, с заголовками вроде «Супердива в Суперэттан», а клуб болельщиков «Мальмё» зафиксировал резкий наплыв желающих вступить в него болельщиц. Ветераны команды удивлялись: «Что происходит?». Мне самому было трудно это объ- яснить. На трибунах люди держали плакаты «Златан — король», а когда я демонстрировал свой фирменный дриблинг, кричали и хлопали громче, чем на концерте рок-звезд. Что происходило?
рень с окраины, из неблагополучного района. Тебя вдруг словно поражает удар молнии. Но отдельные вещи я решительно не при- емлю — зависть и тому подобное; всякие психологические при- емчики, используемые, чтобы поставить тебя на место, показать, откуда ты, или что ты ведешь себя не так, как принято. И меня выводили из себя выражения типа: «Да тебе просто повезло!» или «Да что ты о себе возомнил?».
Я отвечал тем, что становился еще более самоуверенным и дерз- ким. А что мне оставалось делать? Меня не научили извиняться. В нашей семье не принято было говорить: «Ах, простите, простите. Я очень извиняюсь, что расстроил вас». Мы не уступали друг другу, и каждый отстаивал свою точку зрения до последнего. А еще мы никому не доверяли. В общем, у каждого в нашей семье были свои недостатки. Отец часто учил меня: «Не делай ничего не подумав. Люди только и ждут момента, чтобы использовать тебя». Я при- слушивался и мотал на ус. Не всегда это давалось мне легко.
Хассе Борг, одетый в приличный костюм, постоянно крутился вокруг меня, стараясь уговорить заключить взрослый контракт. Он действительно был на моей стороне и заинтересован во мне, и мне это льстило. Я почувствовал свою значимость. К тому вре- мени в команду пришел новый тренер, Микке Андерссон, но я по-прежнему не знал, сколько игрового времени получу. Микке, по-видимому, рассчитывал в нападении на дуэт Никлас Кинд- валл — Мате Лилиенберг, а меня рассматривал в качестве запас- ного. Я, разумеется, не горел желанием протирать штаны на ска- мейке запасных во втором дивизионе.
Я обсудил эту тему с Хассе Боргом. О нем могут говорить раз- ное, но не случайно же он добился успеха в бизнесе. Он привык идти к цели напролом. И он был мастером убеждения. Проанали- зировав свой игровой опыт, он заключил:
— Все будет нормально, сынок. Мы еще на тебе заработаем, а Суперэттан послужит отличным плацдармом для твоего роста. Ты получишь возможность развиваться. Только подпиши!
Я согласился. Я стал доверять ему. Он постоянно звонил мне и снабжал советами, а я думал: «Почему бы и нет? Ему виднее». Все- таки он поиграл в Германии, имел большой опыт и все такое. Да и внешне все выглядело так, что он искренне заботился обо мне. «Все агенты — жулики», — любил говорить он, и я ему верил.
В то время за мной гонялся один агент. Его имя — Роджер Юнг (известный в прошлом защитник сборной Швеции — прим. ред.).
раться отсюда поскорее. Помимо всего прочего, мы были далеко не самыми образцовыми и законопослушными гражданами.·Но, черт возьми, мы же не совершили ничего противозаконного. При- шлось притормозить.
— Мы просто отдыхаем и развлекаемся, — как ни в чем не бы- вало ответили мы. — Решили немного поиграть в полицейских. Это ведь не возбраняется, не так ли? Мы очень извиняемся.
И полицейские в ответ улыбнулись. Всего и делов.
Вот только незадача: нас заметил еще один тип, из папарац- ци. Он целый день прослушивал полицейскую волну, и оказался тут как тут, сделав снимки. А я, как идиот, по своей неопытно- сти (тогда все внимание средств массовой информации было для меня в новинку) еще и расплылся в широкой улыбке. Мне тогда казалось, что оказаться на страницах газет очень круто, неважно, забил ли ты потрясающий гол или тебя «приняли» полицейские. Вот я и улыбнулся, как клоун. А мой друг вставил это фото в рамку и повесил у себя на стену. А что вы думаете, сделал тот самый ста- рый козел, которого мы разыграли? Он затем раздавал интервью, где говорил, что на самом деле он благопристойный прихожанин, который всего лишь хотел помочь падшим женщинам. Да иди ты! Но эту историю так раздули, что, поговаривали, некоторые клубы даже отказывались от своих претензий на меня из-за этого инци- дента. Хотя, возможно, это всего лишь сплетни.
