Петр Воробьев - Горм, сын Хёрдакнута
- Я недолго, фитиль погасите пока, а давление держите!
- Варвар, - рассмеялся ему вслед Кирко. - Не фефка, а кроунизматио!
- Пока Кнур кроу... фефку расширяет, давай вот о чем поговорим, - обратился Хёрдакнут к Плагго. - Мне в Ноннебакке грамотник нужен, да такой, чтоб Зверин, Бирку, и Хроарскильде за пояс заткнуть. Оставайся?
- Рад бы, Хёрдакнут ярл, - мистагог поклонился. - Но путь мой уж сговорен, как Пустельгу с Полуночи закончат грузить, прямиком в Альдейгью. Да и зачем тебе старик с трясущейся ногой? Кирко знает все то же, что и я.
- Так-то оно так... - гордый отец Горма, Хельги, Асы, и Нидбьорг с сомнением уставился на схоласта.
- Это будет великая честь, - неожиданно легко согласился тот. - Но один я не справлюсь. Еще нужна будет повитуха...
- Прибыслава из Старграда? - Хёрдакнут прищурился, шрам, оставленный нарвальим бивнем, двинулся вверх в улыбке.
Кирко кивнул, почему-то слегка покраснев.
- Будете вместе моих внуков учить, как меня и моих детей Виги учил, - довольно заключил ярл. - Хоть Горм с Тирой вроде здесь решили остаться, как из Энгульсея вернутся с новым кораблем. Я слышал, в Лимен Мойридио...
Ему удалось произнести название на языке гегемонии правильно, но потребовавшееся на это усилие сбило Хёрдакнута с мысли. Горо, оторвавшись от подкидывания полешек в печку под котлом огнемета, пришел на выручку:
- Гегемония считай что развалилась. Ни одна колония больше не платит нам дань. На Артиасто Птуо Безутешный руку наложил, в Адрамето, что вы зовете Драмбю, епарх...
- Лендманн, - поправил ярл, сев на облучок одной из телег, в которой был привезен на делянку бронзовый котел огнемета. - Сигура Меткого там Горм посадил править, дельный муж, хоть и молодой. На Килей вот сын хочет Скегги в лендманны определить, в нем я не так уверен.
- Почему? - спросил Плагго.
- Первому килейскому конунгу Дрого родня, да и дури всякой в нем полно.
Выходцы с берегов Мидхафа, также называемого Пурпурным морем, в согласии кивнули.
- А в самом Лимен Мойридио, Ионно Скопец вправду именем Тиры и дань, и портовые пошлины собирает? - наконец спросил ярл.
Горо подтвердил:
- Обещал даже часть сбора присылать, только чтоб сама Тира пореже туда наведывалась.
- Наши корабли торгуют беспошлинно, и то уже подмога, - ярл залез в притороченную к облучку корзину и вынул оплетенный соломой кувшин. - Кому килейского?
«И давай из ойнохои прямо с горла неразбавленное килийское хлестать,» - подумал Кирко. Резкое островное вино сильно уступало каллирскому, не говоря уже об насамонийском.
- Его бы с сочком смешать, - вслух размечтался вернувшийся Кнур, обремененный вместилищем, которое он называл «бебень.» - Я подумал, если струю расширить, при том же расходе, скорость упадет, так?
- Так, - согласился схоласт.
- А если сузить, наоборот увеличится?
- Первая панергическая теорема, - вновь подтвердил Кирко. - Если сузить вдвое, скорость возрастет вчетверо.
- Поди, тогда дальше пролетит, прежде чем сгореть? Вот, сделал узенькую фефочку, сейчас попробуем. Усатый, давай обечайку, - обойдя телегу с ярлом и кувшином, кузнец раскрыл бебень, взял у Кирко отданную тому на хранение часть, и принялся скручивать ранее разъятое с вновь изготовленным.
- Зажигай фитиль! - удовлетворившись, сказал Кнур.
Горо навис над лампадкой с увеличительным стеклом, и вскоре перед соплом еле видно показался язычок пламени.
- Как давление?
- У черты, - ответил Кирко.
- Все готовы? Была не была, - Кнур направил сопло чуть вверх и нажал ногой на рычаг. - Это еще что?
Из сопла с гудением вырвалось синее пламя... где-то на пядь.
- Хмм, - схоласт накрутил ус на палец. - По второй панергической теореме, если есть определенный перепад давлений, есть и наибольшая скорость, которой можно достичь. А чтобы ее удвоить, перепад надо учетверить. Может, в этом дело?
- То есть у нас скорость если и прибавилась, расход упал? - огорчился Кнур. - А может, потому что струя в распыл пошла? Горо, постой на рычаге, Кирко, прибавь-ка давления!
- Мы уже на черте, - сказал тот.
- А за черту выйдет, может незадача пристичь, как дроттаров с волкомейкой, - сухо заметил Плагго.
Остальные четверо заржали.
- Жара-то сколько, - Кнур осторожно поднес руку на несколько вершков к пламени. - Медь, поди, плавить можно. Стало быть, если воздуха больше, а мертвой воды меньше... Кирко, бери лягушку!
Схоласт вытащил из бебня небольшой мех наподобие того, что используют игрецы на волынке.
- Открывай кожух и дуй позади обечайки!
Пламя загудело чуть громче. Кнур, порывшись в том же вместилище, вытащил кусок тонкой медной проволоки, взял щипцами, и сунул в пламя. К его крайней радости, на конце проволочки вскоре образовалась капля, переливавшаяся светло-красным и бледно-зеленым.
- Потом внешнюю трубку побольше сделаем, можно будет и без поддува обойтись. Олово или свинец этим, ясно, плавить тоже можно, а раз медь, то и серебро...
Кузнец задумался, южане и ярл с любопытством на него посмотрели, ожидая следующего откровения.
- Насос на бок положили, водомет вышел. А огнемет торчком поставить, поди, выйдет... Выйдет... Горелка для воздушного шара?
- И как они это делают? - спросил Горм, держа в руках дубовую доску с выжженными на ней рунами.
- Никто не знает, - Бельдан запустил пятерню в бороду. - Но все доски, что были оставлены, совершенно одинаковы, черточка в черточку. Гармангахис говорит, колдовство, неписанная надпись.
- У нее все колдовство. Саппивокова выдра в Янтарном море кусок янтаря нашла - колдовство. Кнуров топор и Алазонов камень в куски разлетелись, когда я Йормунрека зарубил - тоже колдовство... В Альдейгье есть похожая придумка. Там руны и рисунки, наоборот, режут на доске, потом ее макают в сажу с маслом и еще чем-то, и прикладывают к бумаге.
- Руны выходят белым по черному?
- Нет, черным по белому. Может, я перепутал чего?
- Не перепутал. Черным по белому, просто значит, резьба не плоская, а глухая. Если вместо доски взять...
Бельдан подобрал с одной из полок кожаный мешок с песком, положил его на широкую часть наковальни, потом поднял с пола кузницы железный лист и примостил на мешке. Взяв зубило и средний молоток, он принялся бить на листе руны, приговаривая: «Во... Во... Волунд.» Когда имя покровителя кузнецов оказалось продавлено достаточно глубоко, умелец кинул мешок обратно на полку, попутно сбив пару непонятностей, к счастью оказавшихся не из разряда хрупких, перевернул лист, парой ударов вернул основную часть его поверхности а приблизительно плоское состояние, и кинул в горн, меха которого с убаюкивающим звуком «чуфф-чуфф» раздувал маленький паровой двигатель, пар для которого поставлял котел, вмазанный в тот же горн.
- Кнур отцу такой хотел подарить, - вспомнил Горм.
- Поддув? Напомни мне, у меня один без дела лежит. Так, давай доску.
- А не задом наперед выйдет? - спросил Горм, догадавшийся, что собирается сделать Бельдан.
Тот хмыкнул, щипцами вытащил из огня железный прямоугольник, положил протянутый ярлом кусок дуба на край наковальни, и приложил железо сверху, стороной, с которой руны были выпуклыми. Зашипело. Умелец швырнул железку в бочку с водой, куда прямоугольник нырнул с жалобным пшиком, и повернул дерево, так что стала видна еще одна неписанная надпись.
- Что ж, Бельдан Золото, простому кузнецу до твоего искусства - как до колдовства, - сказал Горм.
Вместо того, чтобы обрадоваться похвале, Бельдан нахмурился:
- Никогда так не говори. Что один из нас проведал, то все знают, что один сработал, то все смогут - в том наша сила!
- Что делаете? - у порога показались Тира, Гармангахис, и несколько дев в белом.
Зрелище сугубо веселило душу. Анасса была одета по местному обычаю, во что-то длинное, льняное, и по краям слегка просвечивавшее. Горм полностью забыл, о чем говорил за миг до ее появления.
- Дроттарское облисиванье разоблачаем, - был ответ хозяина кузни. - Смотрите! Вот руны Фьольнирова заклятия во имя Одина... А вот мои руны! Всего-то и дел - в железе выбить да по дереву прожечь!
- Сильное волшебство, - сказала Гармангахис. - И сильное имя. Надо Волундовы руны во всех досках, что дроттары оставили, выжечь!
Бельдан только махнул рукой.
- А что писано в заклятии? - Тира взяла доску в руки. - Один творит чудеса... Йормунрека призвал встать во главу эйн... эйнхериев?
- Бессмертные воины за гробом, - пояснил Горм.
Анасса рассмеялась:
- Фьольниру вернул зрение... Меня за стойкость к пытке одарил красотой вальки..?
- Валькирии, - вновь пришел на помощь ярл. - Дальше обычное обольщение, мол, отринь ложных богов, не снимай лапши с рогов, О́дин оди́н, моче и калу господин, шире разевай хайло, слушай дроттаров фуфло.
- Горм ярл, этот нид на Одина ты сам сложил? - с неожиданным уважением спросила жрица.
«Я сложил нид на Одина?» - подумал Горм и решил, что лучше просто кивнуть.
