Олег Кожевников - Комкор
- Да знаю я, что есть у него где-то склад горючего. Проболтался тут один его человек, что несколько бойцов этого подразделения охраняют цистерны с топливом.
Бедин тут же воскликнул:
- Вот именно, что цистерны! А они, к вашему сведению, двигаются по железной дороге и сейчас стоят в тупике на полустанке, а до них тридцать километров. Так что, не могу я ничем вам помочь, ищите топливо где-нибудь в другом месте!
- Да где я тебе его найду? А у меня танки стоят - баки совсем сухие! Кто будет с немцами драться - твои, что ли, НКВДешники? Так что, будь человеком, выдели топлива хотя бы по четверти бака на танк. Я же с тебя живого не слезу, пока не получу хоть немного горючего.
Да..., мужики совсем потеряли голову, коль так отчаянно требуют выделения топлива, услышав где-то байки о мифических запасах, на которых сидят, как собака на сене, подчинённые Берии. И ведь действительно уверены, что у легендарного НКВД есть всё. 'Надо спасать Бедина, а то эти ребята, точно, с него живого не слезут' - подумал я и громко произнёс:
- Товарищи..., хватит приставать к лейтенанту госбезопасности. Его подразделение, согласно распоряжению Начальника Генштаба генерала армии Жукова, согласованного с товарищем Берия, теперь входит в Седьмую артиллерийскую противотанковую бригаду, а я её командир. Теперь попрошу вас представиться по всей форме. А то стоите здесь как партизаны - одеты не по форме, помятые все и ведёте себя кое-как! - И требовательно посмотрел на этих троих архаровцев.
Глава 4
В палатке на мгновение установилась тишина. Обалдевшие от этих слов командиры изумлённо на меня смотрели. Наверное, думали: ' Что это за чинуша здесь нарисовался, кругом всё горит, разваливается, а он об уставе вспомнил'. Первым в себя пришёл майор. Он всё это время зло смотрел на меня, а теперь, набычась, прошипел:
- Да мы тут кровь проливаем, третьи сутки как проклятые мотаемся, отбиваясь от наседающих немцев, а вам устав подавай! Видите ли, небритые, форма мятая и грязная! А ты попробуй, подполковник, не проверки устраивать на тыловых дорогах, а поучаствовать хотя бы в одном бою. Задержи своей бригадой немецкие танки всего лишь на час, вот тогда я на тебя посмотрю - сразу забудешь свои штабистские замашки.
- Очень умный ты, майор, как я посмотрю! Прямо герой на словах, а почему драпаешь-то? И это грамотно сделать не можешь - даже паршивым горючим не обеспечил свою часть. Мечтаешь, чтобы тебе кто-то сопли вытирал за твой героизм. Не выйдет - няньки остались в прошлом! А мою бригаду не тронь! В отличие от твоей части она ни шагу назад не сделала и обеспечила таким как вы время, чтобы оторваться от немцев. Но и тут наша долбанная русская авось подлянку учиняет - теперь горючего нет, чтобы нормально отойти и занять новые позиции. Тьфу... злости не хватает! Тут из кожи лезешь, чтобы фашистам накостылять, а всякие оболтусы, вроде вас, опять в тину тянут. Ты, майор, глаза разуй и посмотри, каких пленных моя бригада захватила, а потом уж вякай про свои геройства. В бригаде пять тысяч человек, а набила она немцев раз в десять больше, чем её численность и продолжает держать фронт. И все бойцы, хоть и стоят насмерть, но чтут устав, так как знают, что они не сборище биндюжников, а регулярная Красная армия. А немцы, они на то и рассчитывают, что мы забудем про порядок, дисциплину и превратимся в стадо грязных бабуинов. Вот тогда нас можно брать голыми руками, а стоит только навести порядок в собственных рядах, как хвалёный вермахт начинает буксовать и перегреваться. Понятно, майор?
В этот момент в палатке появился Гудериан, конвоируемый Якутом и Синицыным. Они, выполняя мой приказ, провели немецкого генерала круговым маршрутом - чтобы больше народу увидело этого увешенного крестами пленного, поэтому и подошли позже, чем остальные. Его появление придало большой вес моим словам и поставило точку в пререканиях со строптивым танкистом. Майор, наверное, целую минуту, молча, смотрел на пригнанного пленного немецкого генерала. Затянувшееся молчание нарушил я, требовательно повторив свой вопрос танкисту:
- Товарищ майор, так долго я буду ждать вашего доклада?
Танкист очнулся от своих дум, одёрнул гимнастёрку, зачем-то вытянулся по стойке смирно и слегка надорванным голосом стал рапортовать, как будто перед ним находится большой военачальник:
- Товарищ комбриг, остатки двадцать пятой танковой дивизии тринадцатого мехкорпуса согласно распоряжению, полученному через делегата связи из штаба десятой армии, двигаются в район города Слоним. Там приказано занять жёсткую оборону и обеспечить отход других соединений армии.
Майор на мгновение замолк, тяжело вздохнул и продолжил:
- Только вот чем обеспечить жесткую оборону? Со мной всего семьсот двадцать человек. А из них примерно половина красноармейцев проходила службу в отдельном понтонном батальоне и в роте регулирования. То есть бойцы они никакие, тем более против немецких передовых частей. А с ними я уже сталкивался - монстры, а не люди; прут как бешенные, и им мои ребята на один зуб, раздолбят нас в течение тридцати минут, тем более, если им авиация поможет. Но приказ есть приказ - ляжем там, но, хоть на немного, а этих гадов задержим! Так что, помогите, товарищ подполковник - горючего у нас ноль, а задача, сами понимаете, какая!
- Э-э-э, майор...! С таким настроем ты фашистов и на десять минут не задержишь. Монстры, видите ли, прут, сладу с ними нет! А вот, хрен вам всем! Мочить их можно и это только от тебя зависит. Самое главное, отдышись немножко, подумай на холодную голову, проанализируй тактику немцев и только потом действуй. На каждый газ есть противогаз, так и на вермахт есть управа. Из засады, с тыла надо бить упырей! Солдаты у немцев подготовлены намного лучше, чем у нас нас, поэтому лобовое столкновение с ними - смерти подобно. Так что, пока наши ребята не получат такой же боевой опыт, командиры должны быть хитрыми и предусмотрительными - беречь красноармейцев, а не подставлять под лобовой удар фашистов. Тебя как по имени-отчеству?
- Половцев Николай Палыч. Раньше был заместителем командира 49 танкового полка, а теперь вот, получается, комдив. Все кто был выше меня по званию в дивизии или погибли, или отступают с выжившими бойцами другим путём. Немцы дивизию начали прессовать ещё в месте нашей дислокации, под посёлком Лапы. Уже первыми бомбардировками поубивали кучу народа и повредили много техники. Но это были ещё цветочки, ведь дивизия после первых воздушных налётов оставалась ещё вполне боеспособной, а вот под Бельском раскатали нас немцы по полной программе; встречные бои с ними на неподготовленных позициях и непрерывные бомбардировки превратили дивизию в тот жалкий огрызок, которым я теперь командую. Но я счастливчиком оказался - два раза горел в танках, а всё ещё жив!
- Ну и хорошо, что жив, значит, ещё сумеешь надрать задницу фашистам! Отомстишь за погибших товарищей! Только теперь нужно быть поумней и не кидаться очертя голову в самое пекло. Вот, например, сейчас, зачем гонишь народ на неподготовленные позиции в совершенно незнакомую местность? Сам же понимаешь, что немецкие передовые части такими силами и с такой подготовкой ты не удержишь - только кур насмешишь, ну и ездовых их обозов. Нужно сначала провести разведку, выявить удобные места для засад и только потом занимать позиции.
- Так ведь приказ - срочно занимать оборону под Слонимом! Если немцы его захватят, то вся десятая армия попадёт в окружение!
- Это ты, Николай Палыч, верно говоришь, но такими силами сделать-то ничего не сможешь! Значит, получается, сдашь ты Слоним, и крышка котла захлопнется. А помощь тебе никто не пошлёт, ведь в штабе армии будут уверены, что на том направлении действует целая танковая дивизия и ей вполне по силам удержать коридор из Белостокского выступа. Выходит, товарищ Половцев, что своим дёрганьем ты подставляешь целую армию.
- Так что же делать, немец ведь прёт, и других частей, чтобы его удержать, просто нет? Мы-то смогли оторваться от них просто чудом. Только благодаря тому, что немцев отсекли у реки Нарев танки из подразделения капитана Сомова. Грамотно действовали ребята - пропустили нас и висящих на хвосте немцев, а потом с тыла раздолбали их танки и бронетранспортёры, пехоту давили гусеницами. Всего-то и было их - три танка и две бронемашины, а разгром немцам учинили знатный. Уцелевшая немчура драпала так, что только пятки сверкали. Мы, конечно, тоже подмогли героическим танкистам, но фактически вся заслуга принадлежит подразделению капитана Сомова. Жалко вот, что я с ним не смог побеседовать, удалось только переброситься несколькими словами с командиром одной из Т-34ки.
- Вот, видишь, значит, можно бить немцев, только требуется выбрать правильную позицию и выдержку иметь. А моторизованный батальон капитана Сомова входит в состав моей бригады. Вот так, майор...! А тебе на будущее совет - прежде чем выполнять поставленную задачу, всё хорошенько обдумай, произведи разведку и только потом действуй. Списывать своё неумение воевать на нехватку времени, отсутствие топлива, боеприпасов и тому подобное - удел слабых и неудачников. Я никогда не поверю, что в твоей части топливо полностью отсутствует. Наверняка, если слить горючее из баков, то можно обеспечить топливом один танк. Какой-нибудь грамотный командир смог бы на нём добраться до Слонима, осмотреться там, выбрать удобное для обороны место и сообщить тебе по рации или, в крайнем случае, если связь неустойчивая, дождаться вас там и указать, где нужно оборудовать позиции. А вы бы, пока производится эта разведка, пошарили бы по окрестностям - и, больше чем уверен, нашли бы где-нибудь у местных кулаков топливо. Эти куркули, ещё когда Польша начала разваливаться, натащили в свои хутора уйму разной техники, ну и горючего к ней, естественно. Вот и поделились бы всем этим добром с освободителями от панского засилья... ха-ха-ха! Шучу, майор, а на самом деле, понюхав чем несёт из ствола ТТ - быстренько снабдили бы они тебя всем необходимым. Этим делом надо было заниматься пока светло, а ночью, когда авиация немцев не летает, спокойно добраться до Слонима, занять уже выбранные места обороны и начинать рыть окопы и капониры. И, поверь моему опыту, всё в конечном итоге оказалось бы гораздо быстрее, и ваша оборона была бы намного эффективнее.
