Ганнибал - Лиловый (Ii)
-- Нет, -- поспешно ответил Тегаллиано. Дандоло на мгновение задумался, потом его лицо осветилось:
-- У меня еще есть один конюх, мой отец вынужден был его отправить на конюшню после того, как он сломал обогреватель в людской...
-- Хорошо, пришлете его сюда, господин Дандоло, -- чуть сердито сказал Гальбао. -- А теперь идите, пожалуйста, не мешайте нам. И Нангу своего заберите.
Нехотя, еще несколько раз оглянувшись, Дандоло все же вышел из холла, и его бестолковый слуга шел следом за ним. Тегаллиано закрыл за ним дверь. Фальер все еще посмеивался.
-- Его можно понять, -- негромко заметил Гальбао. -- Я действительно подозревал его, господин Фальер. Он все время так нервничал в присутствии инопланетян, мне казалось, он горит желанием переговорить с ними.
-- Сколько ему лет? -- благодушно поинтересовался Наследник.
-- Вообще-то уже тридцать.
Это только заставило Фальера еще улыбнуться.
-- Некоторые люди и в тридцать лет ведут себя так, будто им семнадцать. Надо к таким относиться снисходительно; не сказал ли Господь, "будьте как дети"?..
***
В комнате стояла такая тишина, что возникало странноватое ощущение нереальности сущего. Они выдвинули обеденный стол на середину; стол был немаленьких размеров и все же не совсем вмещал тело высокого младшего, и его длинные волосы ниспадали водопадом с одного края. Разрушение еще не успело коснуться его снаружи, оно было лишь изнутри, но теперь, когда он лежал навзничь, и того было незаметно.
Одного Леарзы не было с ними. Профессор будто бы что-то читал на своем планшете, в дальнем конце комнаты, опять у окна пристроился Малрудан. Витки сигаретного дыма медленно поднимались к потолку; на этот раз Таггарт присоединился к Морвейну, и они вдвоем стояли спиною к стене, глядя в разные стороны. Капитан Касвелин бесшумно ходил по комнате туда и обратно: его беспокоили иные вещи, помимо погибшего андроида. Сидевший на стуле Финн следил за ним взглядом, хотя и его мысли были далеко.
Они ждали. Фальер обещал прислать к ним человека, когда шаттл будет готов; Касвелина беспокоило то, что со связью с самого утра были какие-то проблемы, и Синдрилл пробился через помехи едва ли час назад, и то канал оставался столь неустойчивым, что Касвелин только мог сообщить о возвращении делегации на станцию, не более того. Синдрилл лишь подтвердил, что сообщение принято; ни о причине помех, ни о новостях с Кеттерле не шло и речи.
Было еще слишком рано, по местному времени до обеда оставался час с небольшим, и они немного удивились, когда услышали, как кто-то осторожно скребется в дверь. Разведчики обменялись быстрыми взглядами, наконец Морвейн снялся с места и подошел. Это точно не мог быть кто-то из приближенных аристократов Наследника, слишком уж неуверенный и тихий был звук. Морвейн резко распахнул дверь; стоявший за нею явно такого не ожидал и отшатнулся.
Это была молодая смуглолицая женщина, одетая в простенькое темное платье, глаза ее напуганно расширились, когда она увидела Беленоса, но она будто быстро взяла себя в руки и бесцеремонно проскользнула мимо стоявшего в проходе разведчика, а он на мгновение тоже растерялся и захлопнул дверь за нею.
-- Нина, -- окликнул ее Таггарт, выпрямляясь и опустив руку с сигаретой. Она зыркнула на него, на ее лице промелькнуло какое-то чувство, но, кажется, она не решилась даже подойти, так и осталась стоять, нервно оглядываясь. Все смотрели на нее. Должно быть, столь неуютно она давно уже себя не чувствовала. Даже Малрудан отвернулся от окна, Финн Богарт встал, профессор Квинн опустил планшет.
-- Господин Фальер послал вас, юная госпожа? -- спросил он ее. Она совсем потерялась от такого обращения, оробела, прижимая ладони к подолу в неосознанном жесте.
-- Как ты здесь оказалась? -- почти сразу спросил и кибернетик, сделал к ней шаг. Она хлопнула глазами, потом взгляд ее упал на лежащего на столе человека.
Они молча наблюдали за ней; не сказав ни слова, Нина подошла к младшему, что-то вытащила из нагрудного кармана платья. Склонилась над ровным чужим лицом, бесстрашно прижала пальцы левой руки к холодному мертвому лбу и что-то беззвучно прошептала одними губами. Гавин встал и направился к ней, не понимая, что она делает, но Морвейн поймал его за локоть. Женщина положила то, что держала в правой ладони, на закрытые глаза Каина; это оказались всего лишь маленькие плоские камушки светло-серого, почти белого цвета.
-- Что она делает? -- еле слышно спросил Гавин.
-- Это их обряд, -- ответил ему Беленос. -- Так они провожают своих мертвых.
Нина все еще стояла, склонившись над лицом младшего; глаза ее были закрыты.
-- Прощай, -- услышали они ее шепот. -- Пусть солнце светит тебе на той стороне.
Все как-то обескураженно замолчали. Женщина выпрямилась и обвела их взглядом, прижимая руки к груди.
-- Для чего ты?.. -- спросил ее Гавин, лицо которого по-прежнему было белее снега. -- Это же машина.
-- Пускай, -- сказала Нина. -- Ведь душа у него была не хуже человеческой.
Гавин опустил голову.
-- У нас мало времени, -- потом добавила женщина, будто опомнившись, принялась оглядываться. -- Надо уходить!
-- Но...
-- Это ловушка, -- спешно сообщила она. -- Они хотят послать с вами еще одного человека. Такого же, как... они теперь называют их разрушителями. Когда он окажется на вашей станции, случится непоправимое.
-- Откуда ты знаешь? -- жестко спросил ее Морвейн.
-- Господин Дандоло сказал мне, -- Нина чуть напуганно хлопнула глазами, сделала шаг назад. -- Он сейчас там... они все заняты, они не ожидают этого, мы сможем незамеченными выйти через погост за дворцом. Мы там спрятали мешок с одеждой... если вас переодеть, никто не обратит на вас внимания.
-- Ты предлагаешь нам бежать?
-- Это единственный выход! Иначе они убьют вас всех! Дома у господина Дандоло сперва будет безопасно, вы успеете предупредить своих, потом мы выведем вас из города...
Выражение Морвейна неуловимо изменилось; остальные переглядывались между собой.
-- Дандоло врать не станет, -- наконец тяжело сказал Морвейн. -- Надо идти.
-- План сомнительный, -- возразил Касвелин.
-- Но это лучше, чем оставаться здесь!
Они засуетились; профессор неожиданно быстро отправился в соседнюю комнату, Малрудан почти побежал следом за ним.
-- Не больше пяти минут, -- сказал Финн, все разошлись, и Нина осталась наедине с Таггартом.
Робко подняла на него взгляд.
-- Нам придется оставить тело, -- глухо произнес Эохад. -- Ему уже ничем не поможешь.
-- Они, возможно, и не посмеют тронуть его, -- ответила Нина. -- Для нас надругаться над телом усопшего, над которым уже проведен прощальный обряд, -- поступок хуже убийства...
Он все-таки подошел к ней и коротко, быстро пожал ей руку.
Тем временем в комнату вернулись остальные, все они уже были готовы идти. Черные глаза женщины обвели их.
-- Одного не хватает, -- сообразила она.
-- Я не уверен, что он и захочет пойти, -- буркнул Морвейн, сердито поправлявший рюкзак на плече.
-- Но оставить его здесь!.. -- воскликнула Нина.
-- Юная госпожа права, мы обязаны хотя бы предупредить его.
Тогда Финн, вздохнув, снова вышел. Какое-то время они стояли в тишине, переглядываясь. Нина заметно нервничала, подошла к двери и внимательно слушала, нет ли кого в коридоре; наконец в комнату с другой стороны вошли двое.
Китаб выглядел бледным и растерянным, избегал встречаться взглядом с разведчиками, однако и он явно намерен был идти.
-- Все? -- окликнула Нина. Увидев Леарзу, она вздронула, но ничего больше не сказала, выскользнула в дверь.
Кажется, анвиниты действительно утратили бдительность: группа людей беспрепятственно прошла по пустынным холлам дворца, Нина вывела их вниз, в крошечное фойе, откуда можно было выйти наружу, а там, за дверью, их действительно ожидало старое кладбище. Здесь было относительно безопасно: корявые деревья росли повсюду между могилами, надежно скрывая их от чужих взглядов, а у дальнего конца на трухлявом пне лежал оставленный мешок. Нина ждала, пока спутники ее переоденутся, -- Гавину и Леарзе пришлось помогать, -- потом повела их дальше, пока они не достигли высокого металлического ограждения. В одном месте прутья были отогнуты достаточно для того, чтобы худая Нина легко проскользнула между ними; первым за нею протиснулся Леарза, за ним выбрался и Малрудан, а потом Морвейн. Профессор Квинн с сомнением оглядывался, тогда Богарт, заметив выражение его лица, схватился за прутья и без особого труда раздвинул их еще сильней.
-- Это будет слишком видно! -- воскликнула Нина, но они уже спешно пробирались на ту сторону, а когда все уже были за оградой, Финн напрягся и вернул прутья на место.
