Саймон Синек - Лидеры едят последними. Как создать команду мечты
У пещерного человека выработка эндорфина носила более практичный характер. Из-за эндорфина у людей повышается физическая выносливость. За исключением постоянных участников марафонов, для большинства из нас представляется невозможным постоянно бегать на огромные расстояния. Однако именно это давало преимущество во время охоты нашим предкам в период палеолита. Они могли выслеживать животное, пробегая огромные расстояния, и потом у них еще хватало сил и выносливости на обратный путь. Если бы охотники бросали добычу на полпути просто потому, что слишком устали, тогда бы их племя часто голодало и в конечном счете бы вымерло. И поэтому мать-природа придумала, как заставить нас двигаться дальше – при помощи небольшого выброса эндорфина.
У нас действительно может возникнуть пристрастие к этому химическому веществу. Именно поэтому регулярно занимающиеся спортом люди иногда мечтают о пробежке или походе в спортзал, потому что это помогает им расслабиться, особенно после тяжелого трудового дня. Возможно, наши предки также охотились и занимались собирательством не только потому, что это было необходимо, но и потому, что это приносило им удовольствие. К тому же человеческое тело жаждет, чтобы мы испытывали положительные эмоции, когда мы ищем еду или строим убежище, чтобы нам еще больше хотелось это делать. Тем не менее благодаря машинам и супермаркетам мы живем в мире, где ресурсов много и они легкодоступны. Наше тело больше не награждает нас за поиск еды по крайней мере не при помощи эндорфина. Сегодня мы получаем эндорфин в результате физических упражнений или ручного труда. Но есть по крайней мере одно значительное исключение.
Как прокомментировал в одном из интервью на тему важности смеха в трудные времена Стивен Кольбер, политический сатирик и создатель сатирической передачи The Colbert Report: «Нельзя одновременно смеяться и бояться». И он был прав. Смех вызывает выброс эндорфина, который заглушает боль в нашем организме. Мы любим смеяться по той же причине, по которой бегуны любят бегать, – в эти моменты мы чувствуем себя прекрасно. Но у всех у нас были ситуации, когда мы смеялись слишком сильно, настолько сильно, что нам становилось больно. Как и у бегунов, боль появляется гораздо раньше, но благодаря эндорфину мы до определенного момента ее не чувствуем. Тот подъем, который мы испытываем даже после того, как уже прекратили смеяться, говорит Кольбер, исключает возможность одновременно ощущать чувство страха. В трудные времена немного беззаботности может помочь расслабиться и снизить напряженность, чтобы мы могли сосредоточиться на выполнении работы. Как 30 марта 1981 года президент Рональд Рейган шутя сказал начальнику медицинской службы, когда после покушения Джона Хинкли его везли в операционную госпиталя при университете Джорджа Вашингтона: «Надеюсь, вы все республиканцы» (на что хирург, либерал-демократ, ответил: «Сегодня мы все республиканцы, господин президент»).
«Д» – Допамин: двигатель прогресса
Допамин является причиной, по которой мы чувствуем себя хорошо от того, что находим искомое или делаем то, что собирались. Он отвечает за чувство удовлетворения, которое мы испытываем при выполнении важного задания, завершении проекта или достижении цели. Все мы знаем, как приятно вычеркнуть что-то из своего списка дел. Это ощущение достижения цели в первую очередь связано с выработкой допамина.
Задолго до земледелия или супермаркетов люди тратили много времени на поиск пищи. Если бы мы не могли концентрироваться на выполнении базовых задач вроде охоты или собирательства, мы бы долго не протянули. Поэтому мать-природа придумала способ, как помочь нам концентрироваться на первичных задачах. Одна из причин выброса допамина – прием пищи, именно поэтому нам так это нравится. Поэтому мы стараемся повторять поведение, приносящее нам пищу.
Именно допамин делает нас ориентированными на цель и достижение прогресса. Когда мы получаем какое-то задание или показатель, который необходимо достичь, пока мы ясно представляем его себе, в нас происходит всплеск допамина, стимулирующий нас на достижение цели. Например, еще в эпоху палеолита, если человек видел дерево с множеством фруктов, выделялся допамин, чтобы человек не терял концентрации на цели и лез на дерево за фруктами. По мере того как человек достигал успеха, количество допамина немного увеличивалось, что указывало на близость цели. И с каждым шагом человек получал еще небольшую порцию допамина для поддержания его на пути к цели. И еще немного, и еще, пока не получал большую порцию допамина, знаменовавшую достижение конечной цели. Эврика!
То же самое и у нас. По мере приближения к цели показатели говорят, что мы на верном пути, а в это время мы получаем еще порцию допамина для продолжения движения. Затем, когда цель достигнута, мы испытываем удовлетворение и получаем большое количество допамина, это наше биологическое вознаграждение за усилия и работу. Каждый этап, который мы проходим, является определенным показателем, способом увидеть, что фруктовое дерево все ближе и ближе. Как и бегуна на марафоне, пробегающего каждую отметку до финишной прямой, наше тело награждает нас допамином, чтобы мы продолжали движение, работали еще усердней, чтобы в конечном счете получить свой горшочек допамина, то сильное чувство удовлетворения в конце. Очевидно, что чем больше цель, тем больше усилий она требует и тем больше допамина мы получаем в итоге. Вот почему мы чувствуем себя настолько хорошо, когда усердно работаем для достижения какой-то сложной цели, тогда как достижение быстрой и простой цели может принести нам лишь небольшое удовлетворение, и то не факт. Другими словами, мы чувствуем себя хорошо, когда вкладываем много усилий для достижения цели.
Наши цели должны быть материальными
Люди – очень визуально ориентированные животные. Похоже, что глазам мы доверяем больше, чем другим органам чувств. Если мы слышим ночью какой-то удар, нам необходимо сходить и посмотреть, что вызвало шум, чтобы убедиться, что все в порядке и можно ложиться спать. И когда нам кто-то что-то обещает или что-либо утверждает, нам необходимо увидеть это собственными глазами, чтобы поверить.
Именно по этой причине нам часто говорят записывать свои цели. Считается, что, если мы будем записывать свои цели, мы с большей вероятностью их достигнем. В этом есть доля правды. Как и в случае с фруктовым деревом, если мы будем видеть его перед собой, нам будет легче достичь цели – нарвать фруктов, то же самое и с другими целями. Если мы четко видим поставленную перед собой цель или можем ее представить, тогда благодаря силе допамина мы с большей вероятностью ее достигнем.
По этой же причине нам больше нравится, когда цель, по достижении которой мы сможем получить какой-то бонус, излагают четко и ясно, чем когда нам дают некие расплывчатые указания. Не слишком полезно и результативно говорить людям, что они получат какой-то бонус по итогам своей работы, если достигнут «большего». Возникает вопрос: насколько большего? Поставьте перед нами конкретную цель, чтобы ее можно было увидеть, измерить свой прогресс и с большей вероятностью ее достичь. Поэтому люди, контролирующие свои доходы и ведущие свой бюджет, скорее всего не будут сорить деньгами. Экономность – это не состояние души, а цель, которую необходимо достичь.
По той же причине мы должны четко представлять себе корпоративное видение нашего начальства. Именно поэтому оно называется «видение», потому что нам необходимо «видеть» его. Тогда как расплывчатые инструкции и указания не способствуют видению компании как самой уважаемой. Уважаемой кем? Клиентами? Акционерами? Сотрудниками? Родителями генерального директора? Если мы не способны адекватно оценить прогресс на пути к этому видению, тогда как мы узнаем, что действительно получаем какой-то действенный результат? Видение своей компании как «самой большой» или «лучшей» (тут можно продолжить список высокопарных метафор) на биологическом уровне довольно бесполезно, если мы хотим вдохновить людей работать усердней, чтобы воплотить эту концепцию в жизнь.
Позитивное видение же в конкретных терминах объясняет, как бы выглядел мир, если бы все, что мы делаем, было успешно. Доктор Мартин Лютер Кинг рассказал нам о своей мечте. Что однажды «маленькие черные мальчишки и девчонки смогут взяться за руки с маленькими белыми мальчишками и девчонками, как братья и сестры». Мы можем себе это представить, мы можем видеть эту картинку. И если мы посчитаем это видение вдохновляющим и стоящим нашего времени и сил, тогда мы легче сможем спланировать шаги, необходимые для его воплощения в жизнь. В короткий или длительный срок чем более ясно мы можем представить себе то, чего хотим достичь, тем с большей вероятностью мы этого достигнем. И благодаря допамину это вдохновляет нас и заставляет действовать. Вот почему лучшие концепции предлагают нам нечто, что по каким-то практическим соображениям мы, может, никогда и не сможем достичь, но с радостью попробуем. Каждый пункт нашего путешествия представляет собой возможность почувствовать, что мы движемся по направлению к чему-то большему, чем мы сами.
