elSeverd - Молчаливый
Несколько секунд она переваривала моё заявление.
— Вы страшный человек, мистер Норд, — наконец заговорила она. — Отдаю должное вашему воображению.
— Да, это было самое нетривиальное устранение политического оппонента за последние лет пять, — хохотнул Грюм. — Вряд ли кто-то придёт к тем же выводам, даже если будет снова и снова прокручивать последние часы жизни Амбридж. Феликс Фелицис обычно даёт совсем другие эффекты, и только предопределённость смерти Амбридж тем вечером…
— Именно, мастер Грюм, — кивнул я. — На то и был расчёт. Однако второй раз подобный фокус мне уже не удастся провернуть.
— Не удастся, — мадам Боунс с прищуром посмотрела на меня. — Однако мне интересно, чего вы хотели добиться этим вашим выступлением. Вряд ли вы собирались всего лишь посеять панику среди любителей дорогих развлечений.
— Скажем так, мадам Боунс, — начал я, — я имею пару осведомителей в этой стране. Не очень хороших, но синица в руке лучше, чем журавль в небе. Есть парочка из них и в Хогвартсе. И они донесли мне о хвастовстве мадам Амбридж насчёт принятия новых дискриминационных законов о магических существах, «ограниченно разумных и приравненных к разумным».
Безукоризненно спокойное лицо мадам Боунс на секунду исказила гримаса ярости.
— Да, — гневно фыркнула она, — покойная Амбридж очень выделялась своими расистскими взглядами даже на фоне общей нетерпимости в верхушке Министерства. Однако что вам до оборотней, мистер Норд?
— Думаю, — дипломатично начал я, хотя равнодушие в голосе мадам Боунс при упоминании оборотней мне совсем не понравилось, — вам сначала стоит посмотреть одно воспоминание, которое мне удалось заполучить от одного из моих осведомителей. До вас его видел только мастер Грюм.
Имя Сириуса Блека осталось за скобками разговора — не стоило нервировать почтенную главу Департамента правопорядка своим знакомством с самым знаменитым беглым преступником.
Воспоминание, заранее перелитое мной в отдельный флакон, отправилось в Омут памяти. В глазах Грюма я прочитал еле заметную усмешку: он догадался, что и под каким соусом я собираюсь предъявить мадам Боунс.
Она спокойно откинулась на спинку стула и со скучающим любопытством приготовилась к просмотру.
В облаке тумана над нашим столом замелькали могильные кресты и мраморные ангелы, мечущиеся в клочьях тумана и облаках каменной пыли фигуры в чёрных одеждах. Засверкали зелёные и красные лучи проклятий.
Холёные пальцы мадам Боунс стиснули дерево подлокотников, царапая полировку острыми гранями многочисленных перстней.
— Это он? — выдавила она.
— Это тёмный лорд Вольдеморт, — спокойно произнёс я. Грюм оскалился. — Воспоминание, которое вы увидели, взято у стороннего наблюдателя, который не будет болтать.
Тело Гарри Поттера бессильно обмякло на земле, когда зелёный луч Авады вошёл ему между лопаток. Мадам Боунс стиснула зубы.
— Этот мальчик снова выжил, — прошипела она. — Будь прокляты те, кто прикрывается ребёнком в этой кровавой каше.
— Мы с вами совершенно согласны, мадам Боунс, — предельно убедительно произнёс я. — Ни я, ни присутствующий здесь Аластор Грюм не согласны с тем, что только единственный ребёнок пророчества может убить тёмного лорда. В конце-концов, Гарри Поттер уже убивал Вольдеморта пятнадцать лет назад. Возможно, исполнив этим изречённое пророчество и предоставив свободу действия нам!
Последнее слово я почти прорычал. В комнату на секунду просунулась и исчезла голова Рауля.
— Значит, вы решили отвести угрозу присоединения оборотней к Тому-кого-нельзя-называть, — медленно заговорила мадам Боунс спустя минуту.
Я коротко поклонился.
— Прими Министерство новые законы, и оборотни, даже самые мирные, пошли бы на поклон к любому, кто пообещает им послабления и преференции.
— Это верно, — вздохнула женщина, но её глаза оставались спокойными. — Министр согласился с доводами о необходимости усилить контроль над популяциями потенциально опасных существ.
— Думаю, проблему стоит решать не лишая тех же оборотней последних источников законного получения хоть каких-то доходов, а интегрируя их в те сферы экономики страны, где они могут принести максимальную пользу, но не контактируя с обычными волшебниками, — в пространство заметил я.
Глаза мадам Боунс сузились, но она промолчала. Мне показалось, что проблема оборотней и других разумных рас мало заботят эту женщину, которая сосредоточилась на благополучии волшебников-людей.
— Будем считать, что я поняла вашу позицию по этому вопросу, мистер Норд, — наконец сказала она. — Однако это не отвечает на мой вопрос: какое отношение вы имеете к проблемам Англии вообще и Гарри Поттера в частности.
— Это очень хороший вопрос, мадам Боунс, — ответил я, разведя ладони в стороны и наклонившись вперёд. — Я, как вы видите, не принадлежу к числу старинных родов Англии и приехал к вам из Исландии. Когда-то ты переписывались с покойной Лили Поттер и были с ней, я надеюсь, неплохими друзьями. Познакомились мы с ней на Европейском чемпионате дуэлей, куда она приехала вместе с Джеймсом Поттером в группе болельщиц. Некоторое время мы обменивались письмами, потом переписка прервалась с началом войны с вашим Тёмным лордом.
Мадам Боунс молча слушала меня, было непонятно, верит она мне или нет. Рассказ о поездке будущей четы Поттеров на Чемпионат я прочитал в одной из довоенных газет, отложив в памяти этот интересный факт. Как оказалось, он мне пригодился самым неожиданным образом. Табличку же с именем Джеймса Поттера и надписью, что он занял восьмое место на Чемпионате, я видел в Хогвартском зале Славы.
— Когда я узнал от моих знакомых в Англии о слухах, касающихся грядущего возрождения Тёмного лорда, я счёл правильным и достойным для благородного человека вступить в это противостояние. В память о Лили Поттер и её муже, с которым мы не были особенно хорошо знакомы, но который был, если верить Лили, очень хорошим человеком.
Эта история была самым слабым местом переговоров. Придумать адекватное объяснение, откуда в Англии появился далеко не светлый волшебник, желающий добровольно влезть в предстоявшую кровавую кашу, было сложно.
— Хорошо, — по лицу мадам Боунс было видно, что она осталась не слишком довольна этой версией. Однако мои действия в Англии, а также присутствие на встрече Аластора Грюма, известного борца с темными магами, свидетельствовали в мою пользу. В мыслях я порадовался, что первая за этот день встреча прошла именно с ним: без поддержки старого аврора вряд ли мне удалось бы достичь хотя бы небольшого взаимопонимания с Амелией Боунс.
— Честно говоря, — когда я уже собрался убеждать её дальше, заговорила мадам Боунс, — я не считаю ситуацию настолько критической, чтобы вступать в союз с вами, мистер Норд. На данный момент большая часть стоящих перед нами проблем решаема более… законными методами.
Я с трудом удержал на лице выражение вежливого внимания.
— То есть вы считаете, что предоставление первого хода Вольдеморту и его слугам — это надёжная стратегия, мадам Боунс? — внутри медленно закипал гнев. — Вы не опасаетесь, что первый удар может оказаться и последним?
В комнату снова заглянул Рауль, но на этот раз остался стоять, подпирая собой дверной косяк.
— Я считаю, — мадам Боунс спокойно выдержала мой взгляд, — что ваши разговоры опасно близки к государственной измене. Как бы я ни относилась к министру Фаджу, на данный момент именно он — законно избранный Министр магии. Вы же физически устранили его первого заместителя.
— Позвольте, мадам Боунс, — поднял ладонь я, и, пожалуй, на моём лице всё же отразились эмоции, потому что она замолчала, а Рауль ощутимо напрягся, — Долорес Амбридж добили её же товарищи по министерской кормушке, чтобы женщина-сквиб не позорила непогрешимых чиновников перед европейскими коллегами.
— Но фактически стали причиной её смерти именно вы, мистер Норд.
— Вы прикажете мне посыпать голову пеплом, мадам Боунс, и идти каяться в своих грехах? Я не испытываю ни малейшего сожаления о содеянном. Деяния Долорес Амбридж привели бы к новому витку насилия: погибло бы множество оборотней, лишённых возможности заработать на жизнь, авроров, которым чиновники вроде Амбридж приказали бы загнать оборотней в резервации, мирных волшебников, убитых отчаявшимися беглыми оборотнями.
