nadiya black - Больше чем жизнь
Обзор книги nadiya black - Больше чем жизнь
nadiya black
Больше чем жизнь
Глава 1
Гермиона резко проснулась, чувствуя, как по телу пробегает нервная дрожь. Она уткнулась в подушку, изо всех сил сжимая руками ее края, в тщетной попытке успокоиться. Этот кошмар, один–единственный, продолжал преследовать ее с завидным постоянством, несмотря на то, что после финальной битвы с Волан–де–Мортом прошел почти год.
Она видела все снова, как будто бы в первый раз - огромную фигуру Хагрида, несшего бездыханное тело Гарри. В горле пересохло моментально, и Гермиона, в который раз пообещав себе принимать вечером зелье для сна без сновидений, присела на кровати. Бросив беглый взгляд на мирно спящую Джинни, девушка встала с постели и тихонько юркнула в коридор. Спать совершенно расхотелось. Да и вряд ли она смогла бы сделать это в таком состоянии.
В Норе было необычайно тихо в такой поздний час, и Гермионе казалось, что своими осторожными шагами она создает ужасный шум. Ей было страшно. Несмотря на то, что война закончилась и волшебному миру больше ничего не угрожает. Мысль об этом не особо успокаивала. Картины недавно пережитых ужасов в борьбе с Волан–де–Мортом слишком часто всплывали в сознании, чтобы перестать думать об этом. Она вообще сомневалась, что ей хоть когда–нибудь это удастся.
Весь этот год каждый пытался отвлечься по–своему, но получалось не очень. Она переехала в Нору практически одновременно с Гарри, потому что считала, что так будет правильно и лучше для всех. А еще потому, что просто не могла оставаться наедине со своими тяжелыми мыслями и не знала, как избавиться от леденящего душу страха, который появлялся каждый раз, когда она вспоминала об этом. Дурацкое видение тут же всплывало перед глазами, заставляя стискивать зубы изо всех сил. Гермиона не хотела никому показывать свою слабость. Но не могла избавиться от нее, как ни старалась. Потому что сама мысль о том, что с Гарри могло произойти что–то подобное, буквально сводила с ума.
Гермиона резко остановилась, почувствовав внезапный укол совести. Конечно, за Рона она тоже переживала не меньше. Просто во время битвы за Хогвартс они практически не расставались друг с другом, и она знала, что в нужный момент сможет ему помочь. А Гарри… она ничем не могла помочь ему тогда. И от осознания этого становилось почему–то в тысячу раз хуже.
Гермиона искренне верила, что когда–нибудь они, возможно, смогут вспоминать о Великой битве без содрогания и неприятного щемящего чувства внутри. Когда–нибудь… но не сейчас, определенно.
Как известно, постоянная занятость отвлекает от грустных мыслей. Именно поэтому Гермиона решила отправиться на седьмой курс обучения в Хогвартс. Ну а еще надеялась, что это как–то поможет Гарри. Потому что больше не было никаких сил переносить эту, ставшую уже такой привычной, дежурную улыбку, не затрагивающую глаз. Совершенно фальшивую и ненужную. Довольствоваться его лживым «я в порядке», потому что Гарри не захочет обременять её своими проблемами. И будет продолжать делать вид, что все нормально, когда на самом деле все херово. Кажется, теперь это вошло в привычку.
Она пыталась, уже столько раз пыталась поговорить с ним, но Гарри предпочитал замыкаться в себе, и она понимала, что ничем не может ему помочь. И это бесило. Доводило до отчаяния, потому что Гермиона не могла просто смотреть на то, как ему плохо. Так было всегда. С самой их первой встречи в вагоне Хогвартс–экспресса образовалось что–то, что заставляло ее, не задумываясь, соглашаться на любые сомнительные приключения, пренебрегать школьными правилами, к соблюдению которых она всегда относилась с таким трепетом. Это что–то связало их навсегда. Гермиона знала, что никогда не сможет оставить Гарри и Рона, просто потому, что ей необходимо быть уверенной, что с ними все в порядке. Необходимо, как глоток свежего воздуха.
Совсем недавно Рон предложил ей встречаться и она согласилась. Даже не раздумывая, ведь это было тем, чего девушка ждала от него, чего действительно хотела на протяжении стольких лет, а значит, хотела и сейчас. Гермиона не могла отвергать его чувства, которые он, из–за своей нерешительности скрывал все это время. Несмотря на их бесконечные разногласия и перепалки, девушка решила дать ему шанс. Хотя раздражение, вызванное его легкомысленным отношением к учебе, чрезмерной любовью к еде и абсолютным отсутствием такта, никуда не делось. Но тем не менее все это не мешало ей испытывать к Рону своеобразную нежность, которую ничем нельзя было объяснить. И да, Грейнджер была совсем не против того, чтобы именно Рон стал ее первым парнем. Наверное, так правильно. Изо всех сил цепляясь за эту мысль, Гермиона старалась игнорировать то, что навязчивые поцелуи Рона не доставляют особого удовольствия. Но ему, конечно же, совсем не обязательно знать об этом. Как и о том, что она вот уже которую ночь подряд давится безмолвными рыданиями, потому что сама мысль о том, что с Гарри может что–то случиться, пожирает ее изнутри.
Гермиона спустилась на кухню как раз вовремя, чтобы услышать, как хлопнула входная дверь. Почему–то сомнений в том, что на вечернюю прогулку решился именно Гарри, у нее не осталось. Плохо соображая, что делает, Грейнджер принялась поспешно обуваться и накидывать на себя куртку. Как только она вышла на улицу, то сразу же увидела его. – Гарри стоял на крыльце, глядя куда–то прямо перед собой, даже не догадываясь о ее присутствии. Благословляя горевший фонарь, с помощью которого можно было рассмотреть хоть что–нибудь, Гермиона подошла ближе. Она ненавидела этот его взгляд. Потому что сейчас в нем было столько боли и отчаяния, что внутри все болезненно сжималось. Она тихонько позвала его:
— Гарри…
Он слегка развернул голову, готовый поклясться, что ему это только послышалось. Но нет, это не очередной глюк, а действительно Гермиона, которая стоит в нескольких шагах от него и просто смотрит без слов.
— Тебе тоже не спится? – Его голос прозвучал настолько глухо, что он сам с трудом разобрал произнесенные только что слова.
— Как видишь. – Гермиона слабо улыбнулась. – Сама не знаю, что на меня нашло. А ты почему не… - Она запнулась на полуслове и посмотрела на Гарри, заставляя его сделать тоже самое. Но похоже, он не спешил с ответом.
— Пойдем в дом. – Гермиона решительно потянула его за рукав, но Гарри даже не сдвинулся с места. – Гарри?
— Ты иди, Гермиона, я сейчас.
Она лишь вздохнула, естественно, не собираясь оставлять его здесь одного.
— Завтра очень важный день, Гарри, - произнесла она тоном, не терпящем возражений, который появлялся каждый раз, когда разговор заходил об учебе. – Мы возвращаемся в Хогвартс, все это очень волнительно и ты должен выспаться.
— Думаешь, это хорошая идея? Вернуться в Хогвартс? – Гарри резко развернулся, устремив на нее взгляд своих ярко–зеленых глаз.
Гермиона замерла. Почему–то раньше она не замечала того, насколько они красивы. Но черт, стоп, это было совсем не то, о чем надо думать в данный момент. Гермиона слегка встряхнула головой, чтобы избавиться от своеобразного оцепенения.
— Я думаю, это правильное решение, - тихо сказала она. – В любом случае нам надо было бы закончить образование. Разве тебе не хочется вернуться? Это поможет отвлечься. Тебе, Рону, Джинни, всем нам.
— Ладно, возможно ты и права, – пробормотал Гарри.
Помолчав минуту, Гермиона все же не сдержалась:
— Что с тобой происходит?
— Со мной все нормально.
Ну конечно же, как по–другому?
Девушка опустила глаза. Ну как можно быть таким упрямым?
— Ты можешь не говорить мне, если не хочешь. Но я же вижу, что с тобой что–то не так. Нам всем непросто, Гарри, поверь. Я понимаю, ты…
— Нет, ты не понимаешь, Гермиона. Они… снятся мне каждую ночь. – Он говорил так, будто бы каждое слово давалось с трудом. – Я виноват в смертях всех тех, кто погиб. Если бы я сразу сдался Волан–де–Морту, они были бы живы!
Гермиона замотала головой, ощущая острую потребность переубедить его во что бы то ни стало.
— Нет, Гарри, не говори так. Ты спас нас всех.
Он как будто бы не слышал и по–прежнему не смотрел на нее.
— Люпин и Тонкс. Они снились мне сегодня…просили позаботиться о Тедди. А ведь это все из–за меня, Гермиона. Из–за меня он будет расти без родителей.
— Ты ни в чем не виноват, Гарри. И в том, что многие люди пожертвовали собой ради победы, твоей вины тоже нет.
Она вздохнула, перебарывая не понятно откуда взявшейся желание подойти и посильнее обнять Гарри, взять на себя хотя бы часть тех страданий, мучивших его. Потому что для одного человека их было слишком много. А она всегда была готова помочь лучшему другу.
Гермиона сделала еще один шаг и сжала руку Гарри – единственное, что пока еще можно было себе позволить. На минуту Гарри прикрыл глаза. И сжал руку Гермионы в ответ. Вот так, почти до боли. Но она не замечала ее, равно как и всего остального, окружавшего их. Был только Гарри, и ее собственный голос, шепчущий совершенно ненужные заверения в том, что все будет хорошо.
