Стриндберг - Пляска смерти
Курт (глядит на нее распаленным взглядом). Алис! Ты тоже дьявол?
Алис (вскакивает на стул и снимает лавровые венки). Их я, уходя, заберу с собой... лавры триумфа! С развевающимися лентами! Чуть запылившиеся, но вечно зеленые!.. Как и моя молодость!.. Я ведь еще не старая, Курт!
Курт (со сверкающими глазами). Ты дьявол!
А л и с. В маленьком аду!.. Слушай, сейчас я приведу себя в порядок (распускает волосы)... две минуты, чтобы одеться... две минуты, чтобы сходить к начальнику мастерских... и — крепость взлетит на воздух!
Курт. Ты дьявол!
Алис. Ты и в детстве называл меня так! Помнишь, как мы обручились, когда были детьми! Ха-ха-ха! Ты, разумеется, был робок...
Курт (серьезно). Алис!
Алис. Да, да, робок! И тебе это шло. Видишь ли, некоторым неистовым женщинам нравятся робкие мужчины, и... говорят, некоторым робким мужчинам нравятся неистовые женщины!.. Я тебе тоща все же чуточку нравилась! Верно ведь?
Курт. Господи, куда я попал!
Алис. К актрисе, отличающейся вольными манерами, но в остальном отличной женщине. Вот так! Но нынче я свободна, свободна, свободна!.. Отвернись, я надену другую блузку! (Расстегивает блузку.)
Курт кидается к ней, хватает в объятия и, подняв на руки, впивается зубами ей в шею так, что она вскрикивает. После чего он бросает ее на кушетку и поспешно выходит налево.
Занавес
Та же декорация вечером. В окна задника по-прежнему виден часовой на батарее.
Лавровые венки висят на спинке стула. Горит лампа под потолком. Тихая музыка.
Капитан, бледный, с ввалившимися глазами, одетый в поношенную полевую форму и кавалерийские сапоги, сидит за столиком для рукоделия и раскладывает пасьянс.
На носу — очки.
Музыка, игравшая во время антракта, продолжает играть и после поднятия занавеса вплоть до появления нового персонажа.
Капитан, раскладывая пасьянс, время от времени вздрагивает, поднимает голову и боязливо прислушивается.
Судя по всему, пасьянс у него не выходит; потеряв терпение, он смешивает карты, подходит к левому окну, открывает его и выбрасывает колоду. Распахнутые створки окна со скрипом
раскачиваются на крючках.
Капитан, отошедший к буфету, в страхе оборачивается на шум, издаваемый окном, посмотреть, в чем дело. Потом вынимает три четырехугольные бутылки виски, внимательно их разглядывает и выбрасывает в окно. Вытаскивает ящички с сигарами и, понюхав один, тоже выбрасывает в окно. После чего снимает очки, протирает их и примеряет — хорошо ли в них видно. И выбрасывает в окно; натыкаясь на мебель, словно он плохо видит, подходит к секретеру и зажигает канделябр с шестью свечами. Замечает лавровые венки, снимает их со спинки стула и идет к окну, но возвращается. Взяв с пианино скатерку, осторожно заворачивает в нее венки, находит на письменном столе булавки, закалывает ими углы скатерки
и кладет сверток на стул.
Подойдя к пианино, кулаком бьет по клавишам, закрывает крышку и выбрасывает ключ в окно. И зажигает свечи на пианино. Снимает с этажерки фотографию жены и, внимательно поглядев на нее, рвет на мелкие кусочки и бросает на пол. Створки окна хлопают на крючках, и он снова пугается.
Успокоившись, берет фотографии сына и дочери и, прикоснувшись к ним губами, прячет в нагрудный карман. Остальные фотографии локтем сбрасывает на пол и сапогом сгребает
в кучку.
Утомившись, садится за письменный стол и берется за сердце. Зажигает свечу на столе, вздыхает; сидит, уставившись прямо перед собой, словно увидел что-то омерзительное... Встает, подходит к секретеру. Поднимает откидную крышку, вынимает пачку писем, перевязанную голубой шелковой лентой, и бросает в кафельную печь. Закрывает крышку.
Телеграфный аппарат вдруг издает сигнал и тут же замолкает. Капитан, дернувшись в смертельном ужасе, замирает, держась за сердце, напряженно ждет. Телеграф молчит, и тогда капитан переключает внимание на левую дверь. Подходит, открывает ее и, шагнув в проем, возвращается с кошкой на руках, которую гладит по спине. Затем выходит в правую дверь. Музыка
затихает.
• * *
Алис появляется из дверей задника, на ней уличный костюм, на черных волосах шляпа, на руках перчатки, вид кокетливый; с удивлением разглядывает зажженные повсюду свечи.
Курт входит слева, он нервничает.
Алис. Прямо сочельник!
Курт. Ну-у?
Алис (протягивает руку для поцелуя). Благодари меня!
Курт неохотно целует ее руку.
Шесть свидетелей, из них четверо надежны как скала. Заявление ушло, ответ придет сюда по телеграфу — сюда, в самое сердце крепости!
Курт. Вот как!
Алис. Что это за «вот как»! Скажи лучше спасибо!
Курт. С чего это он зажег столько свечей?
Алис. Темноты боится!.. Посмотри на этот телеграфный ключ! Правда, похож на ручку кофейной мельницы? Я мелю и мелю, а зерна крошатся, как зубы в щипцах дантиста...
Курт. Чем это он тут занимался?
Алис. Похоже, собрался переезжать! Переедешь — туда, в подвал, переедешь!
Курт. Алис, не надо так! Все это ужасно грустно... в молодости мы дружили, и он не раз оказывал мне услуги в трудную минуту... Жалко его!
А л и с. А меня нет? Я-то никому зла не причинила, я пожертвовала своей карьерой ради этого чудовища!
К у р т. А карьера и в самом деле была такая блестящая?
Алис (в бешенстве). Да как ты смеешь! Ты что, не знаешь, кто я, кем я была?
Курт. Ну ладно, ладно!
Алис. И ты начинаешь, уже?
Курт. Уже?
Алис бросается Курту на шею, целует его.
Курт поднимает ее на руки и кусает в шею, она вскрикивает.
Алис. Ты укусил меня!
Курт (вне себя). Да, я, как рысь, жажду вонзиться зубами тебе в шею и испить твоей крови! Ты, ты пробудила во мне дикого зверя, которого я годами пытался задушить лишениями и самоистязанием! Приехав сюда, я решил было, что я немножко лучше вас, а оказался подлецом из подлецов! С той минуты, как я увидел тебя во всей твоей жуткой наготе и страсть помрачила мое зрение, я ощутил истинную силу зла; безобразное становится прекрасным, добро превращается в уродство и слабость!.. Сейчас я задушу тебя... поцелуем! (Обнимает ее.)
Алис (показывает ему левую руку). Видишь след от кандалов — ты разорвал их. Я была рабыней, и вот свободна!..
Курт. Но я свяжу тебя...
Алис. Ты?
Курт. Я!
Алис. Мне на миг показалось, что ты...
Курт. Сектант!
Алис. Да, ты болтал о грехопадении...
Курт. Неужели?
А л и с. И я подумала, что ты приехал читать проповеди...
Курт. Неужели?.. Через час мы будем в городе! И ты увидишь, кто я...
Алис. А вечером пойдем в театр! Покажемся на люди! Если я сбегу из семьи, позор падет на него. Понимаешь?
Курт. Начинаю понимать! Значит, одной тюрьмы недостаточно...
Алис. Недостаточно! Он должен пережить и позор!
Курт. Какой странный мир! Ты совершаешь позорный поступок, а опозорен он!
Алис. Что поделаешь, если мир настолько глуп!
Курт. Эти тюремные стены словно впитали в себя все худшие преступления; и с первым же вздохом они проникают в самое нутро! У тебя в мыслях, я полагаю, театр и ужин! А у меня — сын!
Алис (бьет его перчаткой по губам). Дурак!
Курт заносит руку для пощечины.
(Отшатывается.) Tout beau![1]
Курт. Прости!
Алис. На колени!
Курт падает на колени.
Лицом на пол!
Курт утыкается лбом в пол.
Целуй мне ноги!
Курт целует ногу.
И больше никогда так не делай!.. Встать!
Курт (поднимается). Куда я попал? Где я?
Алис. Сам знаешь!
Курт (в ужасе обводит глазами комнату). Мне кажется... я в аду!
• * *
Капитан (появляется справа, вид жалкий, опирается на палку). Курт, мне нужно поговорить с тобой! С глазу на глаз!
Алис. О нашем беспрепятственном отбытии?
Капитан (садится за столик для рукоделия). Курт, пожалуйста, присядь на минутку! А ты, Алис, не будешь ли ты так добра оставить нас ненадолго», в покое?
Алис. Что бы это значило?.. Новые сигналы! (Курту.) Пожалуйста! Присаживайся!
Курт неохотно садится.
И послушай мудрые откровения старости!.. Когда придет телеграмма... позови меня! (Выходит налево.)
* * *
Капитан (после паузы, с достоинствам). Постиг ли ты суть человеческой судьбы — моей, нашей судьбы?
Курт. Нет, как не постиг сути и своей собственной!
Капитан. Какой же тогда смысл во всей этой чепухе?
Курт. В самые светлые минуты моей жизни мне представлялось, что смысл именно в том и состоит, чтобы мы не ведали смысла, но тем не менее покорились...
Капитан. Покорились! Не имея точки опоры вне себя, я не мoгy покориться.
Курт. Совершенно верно; но ведь, как математик, ты, наверное, способен отыскать эту неизвестную точку, если тебе даны другие, известные...
