Ванесса Бук - на привязи
Мое сердце перестает биться, когда я вдруг чувствую губы возле своего уха, и руки на моих плечах, которые не дают мне развернуться. Какого. Черта!
— Я хочу тебя трахнуть.
Слово скатывается с его языка, сурово и решительно, когда он наконец выпускает меня из своей хватки. Я оборачиваюсь, готовая высказать этому козлу позади меня, все что я о нем думаю, и может быть познакомить его со своим кулаком. Я хочу сказать, каким надо быть мудаком, чтобы говорить такие вещи совершенно незнакомому человеку?
Я резко оборачиваюсь и натыкаюсь на голубые глаза. Голубые со стальным отливом глаза, знакомый серый галстук и твердую, словно гора, грудь, которая, кажется, поднимается и опускается так же быстро, как моя.
Николас?
— Привет, красотка.
Его слова полны сладкого обольщения. Я просто хочу закутаться в каждый слог. Я нервно сглатываю, когда наши взгляды встречаются. Мое сердце колотится в груди в бешеном темпе. Глаза Николаса полны дикого, неподдельного возбуждения. Мой взгляд падает на его плечи, обтянутые в великолепный, сшитый на заказ костюм из серой шерсти.
Блин. Он в режиме зверя.
Я дала название этому взгляду в Париже. Таким же взглядом он смотрит на меня, прежде чем срывает с меня одежду, бросает на кровать и трахает меня до потери пульса.
— Я скучал по тебе сегодня, — говорит он, не обращая никакого внимания на Кэрол и его сестру, и притягивает меня для поцелуя, возвращая мою нетронутую выпивку моей лучшей подруге.
Мои щеки пылают, когда его рука находит и сжимает мою грудь. Мы посреди танцпола, на глазах у всех, но не думаю, что для него это имеет значение. Его другая рука двигается вверх по моей шее и обхватывает мой затылок, притягивая меня для еще одного поцелуя, более продолжительного.
— Черт, почему бы вам не уединиться? — смеется Кэрол.
— Может нам стоит оставить их на какое-то время, — вставляет Эмили.
Николас не обращает на них внимания, и Кэрол, кажется, понимает его намек. Она слегка сжимает мое плечо, а затем растворяется в толпе вместе с сестрой Ника.
Николас отпускает мои губы, но не перестает прикасаться ко мне.
— Ник, ты что, пьян?
Он усмехается.
— Я не слишком пьян, чтобы трахнуть тебя.
Я смеюсь.
— Я не хочу воспользоваться тобой.
— Тогда я просто трахну тебя. — улыбается он.
— И где ты предлагаешь нам это сделать? — смеюсь я.
— Есть у меня одна идея.
Без лишних слов, Николас ведет меня в сторону туалетов. Мое сердцебиение учащается с каждым сделанным нами шагом. Он толкает меня к стене между зоной для курения снаружи и туалетами. Это так знакомо. Рука Николаса сразу же ныряет мне под платье.
— Ты это помнишь?
Второй раз, когда я встретила Николаса, был в этом клубе. Он зажал меня у этой стены и трахал своим пальцем.
— Я собираюсь закончить с тобой то, что намеревался тем вечером.
Я нервно смеюсь. Кто-нибудь обязательно нас здесь застукает. Или еще хуже, кто-нибудь из охраны смотрит на это где-нибудь и покатывается со смеху.
— Так скажи мне, дорогая. Ты собираешься оседлать мой рот или как?
Я ахаю.
— Николас, здесь? Нет, мы должны подождать.
— Никто сюда не придет, и я умирал от желания попробовать тебя с самого утра, когда ушел.
Я смотрю, как Николас делает невообразимое и встает на колени передо мной. Резкий жар накрывает меня, когда я наблюдаю за ним в его белой рубашке, с закатанными рукавами, и с этой его чертовой нахальной улыбкой на лице. Я сдерживаю смешок, когда он вытаскивает из своего кармана красную повязку. Мой мозг бешено работает, пытаясь понять, что он собирается с ней делать. Он протягивает ее сквозь свои пальцы, прежде чем говорит мне наклониться вперед. Через секунду я понимаю, что моя грудь упирается ему в лицо, но Николас не против, он скользит поцелуями по ней.
Второй раз за день я с завязанными глазами.
Пальцы Николаса скользят под моим платьем, и он тянет подол вверх до моей талии. Я сдерживаюсь, чтобы не засмеяться, когда он стонет при виде бежевых трусиков, которые он купил в Demure. Что-то сказало мне, чтобы я надела их сегодня вечером. Никогда не забуду тот день, когда Николас впервые увидел меня в них. Эти воспоминания сделали меня мокрой.
Как бы сильно мне не хотелось сказать, что ни один мужчина не владеет мной, все же я думаю, Николас обладает. Он проводит ладонью по моему бедру, и это сразу же заставляет мою кожу пылать. Я чувствую, как его пальцы тянутся вверх к моим трусикам и медленно стягивают их вниз. Его толстые пальцы ласкают мой клитор, и я вынуждена сдерживать стоны, рвущиеся наружу.
— Моя.
Я почти ощущаю, как его самоуверенная ухмылка увеличивается. Я закатываю глаза от ощущения его рта, погрузившегося в мою киску.
— Черт, — вздыхаю я.
Его язык отвечает восхитительной лаской.
— Николас, что…что, если нас кто-нибудь увидит? — говорю я, задыхаясь. Он меня не слушает. Он продолжает сосать и покусывать мой клитор, посылая волны эйфории сквозь меня. Его руки держат меня за талию, и когда я отстраняюсь назад, он тянет меня обратно вперед.
Ох, ты ж блин.
— Что, если нас кто-нибудь увидит? — повторяю я.
Черт. Это так хорошо. Очень хорошо. Слишком хорошо. Где он этому научился? Существует какая-то академия куннилингуса? Потому что Николас, должно быть, закончил ее с отличием. Очуметь! Я почти кончаю от его рта, когда он останавливается и смотрит на меня снизу-вверх. Я всхлипываю, потеряв тепло его рта.
— Чем больше ты болтаешь, тем дольше я заставлю тебя ждать, чтобы кончить.
Он не знает, что я уже на грани. Я смеюсь над его словами, несмотря на растущее разочарование. Он такой высокомерный засранец. И все же, я люблю его. Я протягиваю руку и запускаю пальцы в ее волосы. Этот жест, кажется, достаточно безобидным, но я застаю его врасплох, когда толкаю его рот обратно к своему заветному местечку.
Он одобрительно рычит, под стать уровню моей страсти. Я вижу звезды к тому времени, когда мы оба слышим, как кто-то, спотыкаясь, идет по коридору. Я резко срываю повязку с глаз и поспешно одергиваю платье вниз, в то время как Николас встает, проводит рукой по своей светловолосой шевелюре и облизывает свои губы. Мои щеки вспыхивают румянцем, когда порочная улыбка Тристана появляется перед нами. Я спешу взять себя в руки, пока его карие глаза изучают меня. Красный – это не подходящее описание цвета, в который окрасилась моя кожа. Довольно сложно находиться рядом с Николасом полуобнаженной. И даже присутствие Тристана не спасает.
— Ой, простите, мне очень жаль, — говорит Тристан, усмехаясь. Он тоже пьян? Боже, эти мужчины.
Я вспыхиваю, когда Тристан переводит свое внимание от меня к своему лучшему другу, в то время как Николас сердито смотрит на него, явно раздражаясь, что нас прервали. Он прислоняется ко мне, показывая очень отчетливо, что Тристан действительно что-то прервал.
— Тебе не жаль, — раздраженно говорит он.
В этом углу определенно слишком много тестостерона. Я откидываю назад свои волосы и пытаюсь обойти Николаса, но голос Тристана останавливает меня.
— Нет, — улыбается Тристан. — Мне не жаль. Может Ребекке понравилось бы, если бы я присоединился.
Я зарделась от смущения.
— Мудак, — усмехается Николас.
Тристан смеется.
— Я шучу, — говорит он, обращая свой взгляд на меня. — Просто Ника так легко взбесить, когда дело касается тебя.
Кажется, мне суждено оказываться в неловких ситуациях с этими двумя. Я молча наблюдаю, как они обмениваются взглядами, прежде чем Тристан делает шаг вперед и предлагает мне свою руку.
— Потанцуй со мной, будущая невеста.
— Э-э, конечно, — говорю я, оглядываясь на Николаса.
Он впивается в меня взглядом. Это взгляд полного предательства. Он фыркает, когда я принимаю руку Тристана, и прежде чем Тристан успевает увлечь меня, я делаю пару шагов в сторону Николаса и целую его. Крепко. Я чувствую, как его угрюмость медленно превращается в улыбку. Тристан ждет, все еще держа меня за руку, но это не останавливает Николаса. Он хватает меня за задницу и трется своим возбужденным членом о мое бедро.
Я вывожу на его груди ‘XX’, а затем ухожу с Тристаном. Пока я иду, я ощущаю взгляд Николаса, задержавшийся на моей заднице. Мне кажется, позже он собирается отшлепать меня.
Глава 10
НИКОЛАС
Я РАССТРОЕН до глубины души, когда наблюдаю, как рыжая нахалка, укравшая мое сердце, направляется на танцпол с моим лучшим другом. Я стою, не двигаясь, в коридоре, на половину пьяный, на половину ошеломленный, пока мои воспоминания возвращаются к той ночи, когда я ударил его за то, что он поцеловал ее. Я понял тогда, что люблю ее, и мне было наплевать, если весь мир тоже узнал об этом. Я не могу не думать о моменте, когда она поняла, что любит меня. Был ли такой вообще? Я морщусь от дурацкой мысли, которая промелькнула у меня в голове. Конечно же был. Правда?
