Тэмми Фолкнер - Вновь обретя веру
Обзор книги Тэмми Фолкнер - Вновь обретя веру
Эта книга предназначена только для предварительного ознакомления и не несёт в себе никакой материальной выгоды. Любое копирование и размещение материала без указания группы и людей, которые работали над книгой, ЗАПРЕЩЕНО! Давайте уважать и ценить чужой труд!
Тэмми Фолкнер
ВНОВЬ ОБРЕТЯ ВЕРУ
(Братья Рид #3.5)
Оригинальное название: Finally Finding Faith by Tammy Falkner
Серия: The Reed Brothers / Братья Рид
Номер в серии: 3.5
Переводчик: Катерина Матвиенко
Редактор: Лина Зянгирова
Вычитка: Олеся Норицына
Обложкой занималась Олеся Норицына.
Переведено специально для группы http://vk.com/translation4you
.
Аннотация
У Дэниела есть список дел, которые он хочет завершить до того, как наступит Новый год:
1. Набить татуху.
2. Проехаться по снегу в карете, запряжённой лошадьми.
3. Посетить Бродвейский театр.
4. Купить горячие каштаны у уличного торговца.
5. Съесть полукилограммовый гамбургер у «Рокко».
6. Выпить горячий шоколад на скамейке в парке.
7. Починить часы.
Часы Дэниела остановились, когда в Афганистане он лишился всех своих товарищей, ноги, а также надежды. Но посещение тату-салона «У Ридов» неожиданно приводит его к Фейт, самой зеленоглазой и рыжеволосой девушке, которую он когда-либо видел.
Дэниел намерен выполнить все пункты списка до того, как часы пробьют полночь, и Фейт вызывается ему в этом помочь. Но она полна добра и света, и ему не хочется, чтобы она тратила своё тепло на него.
Фейт заботится о своей старенькой бабушке и поэтому знает, насколько ценна жизнь. Но удастся ли ей помочь Дэниелу понять это, пока не стало слишком поздно? Ведь у неё есть меньше чем двадцать четыре часа.
Время идёт, часы тикают.
Дэниел
Я вхожу в тату-салон, и над дверью звенят колокольчики. Большая красная светящаяся вывеска гласит, что он открыт и принадлежит семье Рид. Смахиваю снег с волос и пытаюсь согреть дыханием ладони. На улице чертовски холодно. Сейчас полночь, а это значит, что в Нью-Йорке наступило тридцать первое декабря. И холод в это время в порядке вещей. До Нового года всего лишь сутки, и у меня есть только двадцать четыре часа, чтобы наполнить жизнь воспоминаниями. Потому что к тому моменту, как куранты отсчитают последнюю секунду две тысячи тринадцатого года, дела из моего списка должны быть выполнены. Я достаю из кармана лист бумаги и быстро пробегаюсь по нему глазами.
Набить татуху
Проехаться по снегу в карете, запряжённой лошадьми
Посетить Бродвейский театр
Купить горячие каштаны у уличного торговца
Съесть полукилограммовый гамбургер у «Рокко»
Выпить горячий шоколад на скамейке в парке
Починить часы
Осматриваюсь вокруг. Замечаю стену, увешанную огромным количеством необычных эскизов, а также направляющуюся ко мне женщину, которая немного похожа на фею. На ней одежда в ретро стиле, а волосы уложены в модельную причёску шестидесятых годов. Судя по бейджику, её зовут Фрайди. И это имя ей подходит.
— Чем могу помочь? — на выдохе спрашивает она.
У неё усталый вид, и я тут же задаюсь вопросом, что такого могло с ней произойти, если в её глазах поселилось подобное выражение. Но не осмеливаюсь спросить об этом.
— А Среда и Четверг[1] остались дома? — вместо этого слетает с моих губ.
Девушка выгибает правую бровь и снова смотрит на меня. Мне тут же хочется взять свои слова обратно. Но потом она начинается смеяться. Не просто хихикать, а заливаться смехом, схватившись за живот. А когда успокаивается, манит меня пальцем, предлагая следовать за ней. Фрайди устраивается за столиком и, как только я занимаю место напротив, спрашивает:
— Смею предположить, что ты здесь для того, чтобы сделать татуировку?
Я оглядываю помещение.
— На самом деле я думал, что здесь бордель. Нет?
Я пытаюсь подняться, но мой дурацкий протез ноги портит всё представление, когда с лязгом ударяется о стол. Я морщусь.
— Ты в порядке? — тихо спрашивает она.
Фрайди не опускает взгляд на мою ногу, а смотрит мне в лицо. В то время как большинство людей, по крайней мере, посмотрело бы в ту сторону.
— Да, — огрызаюсь я.
— Ну, если ты ищешь бордель, мы ничем не можем тебе помочь, — говорит Фрайди.
Она смотрит в сторону мужчин, набивающих татухи. Это крупные блондины, и вид у них немного пугающий. К тому же они, похоже, не оценили мою шутку, чего не скажешь о Фрайди.
Она понижает голос до шёпота:
— В последний раз, когда я пыталась здесь торговать своим телом, мальчикам это не понравилось, — смеётся она.
Выражение лиц у мужчин становится ещё более суровым, и я задаюсь вопросом, не пора ли мне на выход.
Я опускаю взгляд на наручные часы. Не знаю почему, но я всё ещё смотрю на них. Они не ходят со времён взрыва в Афганистане, забравшего жизни всех моих друзей, мою ногу и моё здравомыслие. Но по-прежнему ношу их, словно надеюсь, что однажды они снова пойдут. Однако этому не бывать. Моя жизнь кончена. Точнее, это произойдёт завтра в полночь. Я перевожу взгляд на настенные часы. Двадцать три часа и пятьдесят две минуты отделяют меня от момента, когда я закончу то, что начала судьба. Я исправлю её ошибку.
Фрайди машет руками у меня перед лицом, возвращая к реальности.
— Ау-у, — тянет она.
— Извини, — судорожно вздыхая, бормочу я.
Так легко потеряться в воспоминаниях. В криках. В боли. В хаосе. Я смотрю в её прекрасное лицо.
— Я хочу набить татуировку, — говорю я. — Часы, наверное. Чтобы показывали полночь. И взрывающиеся вокруг фейерверки.
Фейерверк. Бомбы. Какая разница?
Она кивает.
— Это мы можем.
И начинает рисовать на листке бумаги. А спустя несколько минут разворачивает рисунок ко мне. Получилось чертовски идеально.
— Такие? — спрашивает она.
Я киваю, так как едва ли в состоянии говорить. Ведь когда это время покажут настоящие часы, я умру.
— Идеально, — с хрипотцой говорю я.
И опускаю взгляд на свои часы. Я всегда так делаю, когда нервничаю. Хоть и не ожидаю, что они снова пойдут.
Фрайди кричит через плечо, и один из мужчин отзывается. Он расчищает стол и жестом подзывает меня к себе. Девушка показывает ему эскиз, и тот кивает, закусывая губу.
— Без проблем, — говорит он. — Только эта будет последней на сегодня. — Он усмехается мне. — Дома в кровати меня ждёт горячая девушка.
— Ну надо же, — щебечет Фрайди. — И меня, — улыбается она мне.
Один из мужчин, самый крупный, игриво толкает её в плечо.
— Ты мечта любого мужчины, Фрайди, — говорит он, а затем протягивает руку мне. — Пол, — представляется он. После чего снова обращается к Фрайди: — Перестань, а то ещё парень решит, что у него есть шанс присоединиться к вам. — Прищурившись, он наклоняется ко мне. — Даже не мечтай, — говорит он тихо. — Я подкатываю к ней уже несколько лет. — И показывает мне присаживаться. — Где будем набивать? — спрашивает Пол, в то время как тот, на чьём бейджике написано «Пит», моет руки.
Я закатываю рукав. Плечо — одно из немногих мест на моём теле, где нет шрамов от ожогов.
— Здесь? — говорю я.
— Лучше снять, чтобы ткань не мешала, — говорит Пит, показывая на мою рубашку.
Я боялся этого, но ведь сегодня мой последний день на Земле. Да и кому какая разница, как выглядит моя грудь? Потянувшись к рубашке, стягиваю её через голову, как делают все мужчины, и тут слышу, как ахает Фрайди при виде моей обнажённой груди. Хотя выглядит она куда хуже, чем есть на самом деле.
— Извини, — бормочет Фрайди, когда Пол бросает взгляд в её сторону.
Она садится напротив меня, и её глаза наконец-то опускаются на тонкий отрезок из титана, виднеющийся над самым ботинком.
— Что произошло? — тихо спрашивает она.
Пит переносит рисунок на мою руку, а затем начинает вводить чернила под кожу. Это почти не больно.
— Взрыв, — отвечаю я со вздохом.
— Было страшно? — выдыхает Фрайди.
Она подпирает подбородок рукой, опершись локтем о стол.
Я киваю.
— Очень. Все из моего отряда погибли. — Я поднимаю штанину. — Я же потерял ногу и получил множественные ожоги. Но выжил.
— Вселенная наверняка припасла для тебя что-то очень хорошее, — говорит она.
Пол фыркает.
