Журнал «Вокруг Света» - Вокруг Света 1996 №05
Кушать «дим сум», зажигая при этом душу, следует, опуская каждый кусочек из «чжэнго» в плошку с имбирным уксусом. Его приготовить несложно, но для этого нужен свежий корень имбиря, который при желании можно отыскать в магазинах и на рынках той же Москвы. Отрезав от корня кусок для соуса, посадите оставшуюся часть в горшок с землей и не забывайте хотя бы изредка ее поливать. Довольно скоро вырастут зеленые стебли с узкими продолговатыми листьями, а корень будет приумножаться. Время от времени от него можно отрезать по куску, раскопав слегка землю.
Известный тайваньский мастер приготовления «дим сум» Цзян Хунчжин советует для имбирного уксуса взять пару столовых ложек натертого корня имбиря и столько же ложек обычного пищевого уксуса, но отнюдь не уксусной кислоты. Лучше бы подошел рисовый уксус. Следует добавить две столовые ложки пресной воды, всыпать в смесь щепотку соли, столько же сахарного песку и немного, буквально четверть чайной ложки, соевого соуса, а если есть, столько же кунжутного масла. В крайнем случае, я бы рекомендовал заменить его обычным растительным маслом, в котором предварительно прожарили репчатый лук.
Чтобы приготовить «сью май», следует сперва заняться тестом на крутом кипятке и, когда оно остынет, вымесить его, скатать колбаску и порезать на небольшие равные кусочки, величиной с вишню. Деревянной скалкой раскатывают из них кружочки, причем так, чтобы в середине они были бы чуть толще, чем по краям. Потребуется также фарш, в котором китайцы предпочитают свинину, креветки, грибы и зеленый лук. Их обжаривают в растительном масле на сильном огне, непрерывно помешивая и приправляя соевым соусом, солью, черным молотым перцем, вином и сахарным песком. Затем соединяют с равной долей еще горячего отваренного риса. Подчеркнем — не разваренного, а слегка рассыпчатого. Если же вместо свинины взять мясо крабов, будет куда вкуснее. Так получают фарш для «сью май», но кулинар-экспериментатор может импровизировать и использовать рыбу, курицу в сочетании с любимыми своими овощами. Завершается приготовление «сью май» так: каждый кружок из теста кладут на ладонь и чайной ложкой накладывают в его середину фарш. Пальцы ладони следует затем слегка сжать, чтобы края кружка соединились, но не до конца, что очень важно: сверху полученного пирожка фарш останется открытым в обрамлении «воротничка» из теста. Каждый такой пирожок будет напоминать пузатый кувшинчик, хотя великий поэт Ван Вэй наверняка сравнил бы его с весенним цветком на горе Шилоушань. Дно пароварки укрывают салатными листьями, чтобы тесто не прилипало, и на них выкладывают «сью май», но на некотором расстоянии друг от друга, иначе от пара они неминуемо разбухнут и слипнутся. В таком случае настроение экспериментатора, готовящего это блюдо, будет непоправимо испорчено.
Неплохо сделать и «жемчужные пампушки», для чего потребуется дрожжевое тесто. Фарш готовят из провернутой на мясорубке свинины, такого же количества отваренного риса, горсти зеленого горошка и горсти измельченных грибов, вкуснее всего сушеных (естественно, предварительно отваренных). Если сделать начинку из креветок — будет еще вкуснее. Тесто раскатывают на небольшие, как для пельменей, кружки, но не столь тонко. В них раскладывают фарш, примерно по одной чайной ложке, слегка вдавливая его в ладонь. Затем заворачивают тесто. Это — самое сложное: по кругу надо защипывать большим и указательным пальцами края кружка, пока фарш полностью не будет закрыт мелкими защипами. Пусть пампушки постоят с полчаса, а затем их надо готовить в пароварке всего шесть минут.
Вегетарианские паровые пельмени делают из заварного теста на крутом кипятке. Тонкие кружки из него заполняют фаршем, в котором обязательно должна быть измельченная зелень, например, шпинат или салатные листья, молодые побеги бамбука и соевый творог «доуфу». На худой конец, можно попробовать заменить бамбук репой, а соевый творог осетинским сыром, но это уже будет фантазия на вольную тему. При желании можно отыскать чисто китайские компоненты. Кстати, не следует забывать, что фарш будет неполным, если в него не добавить измельченных и отваренных сушеных грибов. Теперь все это следует перемешать, сбрызнуть ароматным кунжутным маслом и посыпать обильно черным молотым перцем. Если есть в доме китайский белый перец, то заменить им черный будет совсем хорошо. Фарш кладут посередине кружков из теста, затем их складывают пополам, как для русских пельменей, но с другим краем слепляют мелкими защипами, слегка «накинутыми» друг на друга, для красоты. Минут пять томления на сильном пару, и блюдо готово.
У кантонца или жителя Тайваня непременно потекут слюнки только при одном упоминании парового хлебца с белой редькой. Для его приготовления необходимо полкило длинных рисовых зерен и граммов 150 риса с короткими зернами. Перемешаем эти два сорта, зальем тремя стаканами воды и дадим постоять часов двенадцать. Размокший рис теперь нужно взбить в миксере, пока он не примет вид густого молока. Белую редьку, чуть больше килограмма, натрем на терке и обжарим на большой сковороде, плеснув на нее предварительно пять столовых ложек растительного масла. Готовую редьку пока оставим в стороне. А тем временем промоем в воде сушеные креветки, граммов 30, и измельчим их вместе со 100 граммами копченой колбасы и таким же количеством репчатого лука. Креветки, колбасу и лук обжарим на сильном огне в растительном масле, добавив в конце столовую ложку соли и чайную ложку молотого черного или белого перца. Потом на ту же сковороду вывалим приготовленную ранее редьку, перемешаем. Убавив огонь, выльем на сковороду, помешивая ее содержимое, молоко из риса. Когда масса затвердеет, ее надо чуть охладить, придать форму кирпича и варить на сильном пару в течение часа. Потом, вынув его из пароварки, нарежем ножом на кусочки, как хлеб, и каждый из них обжарим до румяной корочки с обеих сторон, хотя это уже и не столь обязательно. Кантонец откушает его сразу, лишь только снимут с пара. Значит, в этом есть толк.
Конфуций недаром говорил о кантонцах, что им не угодишь. Рис для них всегда будет не в должной степени белым, а мясо покажется недостаточно изящно нарубленным. Кантонец просто откажется есть, если что-то не так порезано или к какому-то блюду добавлен не тот соус.
А дядюшка Нг спокойно поглядывает на прохожих, толпящихся на Джордан-роуд, и покуривает сигарету. Он знает — завтра снова наступит час обеда, дел будет по горло, и в его храме «Дим сум» снова будут гореть свечи.
Гонконг — Тайвань
От редакции
Эти записки Иван Захарченко сделал до своей командировки — от нашего журнала — в Малайзию. Там, в китайском квартале Куала-Лумпура, он наткнулся, позволим себе сказать так, на «бамбуковое Эльдорадо». Ситечки для «дим сума» высились горами, а цена их была столь доступной, что только мысль о строгих авиационных правилах удержала автора от скупки всей лавки. Придя в восторг, он не только обеспечил себя «дим сумом», но и убедил купить его своего спутника-скептика. Уже в Москве скептик засыпал в бамбуковое решето обычные наши пельмени (пр-во комбината «Микомс», «Пельмени русские») и через 10 минут снял крышку. Дивный аромат заполнил малогабаритную кухню. И стало ясно: все, что написал Иван Захарченко, — правда. Даже без имбиря, крабов и белой редьки...
Иван Захарченко
Смотрите, что я вам скажу...
Иерусалим — это пол-Израиля, город уникальный, другого такого нет. Так что побереги-ка, старина, пленку, — советовал мне приятель, обосновавшийся в Израиле и знакомый еще по родному Запорожью.
Он оказался прав. Позади остались Тель-Авив, городок с экзотическим названием Раанана, город-курорт Натанья, Хайфа, Акка, Тивериадское озеро и город Тиверия... И вот наконец Ерушалаим (так он называется на иврите). Обычная автостанция, обычный жилой район, скромный, типа бетонного барака, дом, где обосновался мой приятель. Бросив в его квартире свои пожитки, я отправился в центр, на улицу Яффо. Эта и примыкающие к ней улицы построены много десятков лет назад. Сразу же бросилось в глаза: великое множество мужчин в ермолках, много арабов, много туристов и паломников. Их, оказывается, за год сюда съезжается около миллиона со всех концов света, это в два с лишним раза больше, чем жителей Иерусалима.
Но вот улица Яффо как-то неожиданно оборвалась, дорога соскользнула вниз. Я поднял голову и обомлел: совсем недалеко, на возвышенности, в лучах заходящего солнца золотился Старый город с мощными стенами, высокими башнями. Это было так неожиданно! Контраст между приземистыми улочками позади и величественно восходящей к небу «крепостью» был настолько резким, что я остановился в изумлении. Так состоялось мое первое знакомство с Иерусалимом.
