Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 06
P. S. Как назвать этот господствующий ныне класс, класс-гегемон, который в условиях национальной катастрофы занимается мародерством в национальных масштабах? Может, так и назвать — «мародеры»? Боюсь, что мародеры на меня обидятся. Во-первых, мародеры ведь грабят по мелочи. А эти ограбили всю страну, все общество, весь народ. Во-вторых, мародеры рискуют своей собственной шкурой — государство их сажает в тюрьму, во время войны даже расстреливает. Эти же грабят безнаказанно, под защитой государства, со всеми удобствами, их государство даже поощряет и награждает.
К ним более подходит другое слово — «миродеры». Этот термин изобрели русские крестьяне во время Отечественной войны 1812 г., и происходит он от непривычного и непонятного для крестьян иностранного термина «мародеры», который использовали образованные люди. Вместе с тем этот термин приобрел новый смысл и содержание. Так они называли французов-оккупантов, грабивших народ (общество, «мир»), пользуясь военным временем. Нечто подобное происходит и в наше время. Только сегодня «миродерствуют» главным образом наши соотечественники, пользуясь своей силой, неурегулированностью имущественных отношений, произволом и попустительством властей, идейной дезориентированностью и политической неорганизованностью населения.
ОЧЕРК И ПУБЛИЦИСТИКА
«ПОЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ ЧЕЛОВЕКОМ»[8]
Александр КАЗИНЦЕВ: Александр Васильевич, признаюсь, перед нашей встречей я составил план беседы, но, прилетев в Ханты-Мансийск и увидев город, отказался от заготовок. Я восхищен! За те несколько лет, что не был в Ханты-Мансийске, он изменился разительно. Прямые улицы, просматривающиеся на километр вперед — до Иртыша и дальних заречных холмов; кварталы новых зданий — невысоких, уютных, самобытной архитектуры. Особенно поразила площадь, где с одной стороны — комплекс Центра искусств, с другой — картинная галерея, с третьей — городская библиотека. Понимаю: доходы от нефти и связанный с ними финансовый достаток. Но достаток есть и в других местах, а такого города я больше нигде не видел. И как русский горжусь, что он вырос у нас в стране.
Александр ФИЛИПЕНКО: Действительно, за последние годы мы приспособили города для человеческой жизни. Раньше здесь сдавали один-другой объект, как правило, к какому-нибудь юбилею. Отстали от других серьезно. А хотелось строить города, где не только ночь поспать да кусок хлеба заработать — где можно почувствовать себя человеком.
Думается, и ошибка заключалась в том, что кто-то когда-то решил, будто мы сюда придем на 10–20 лет, много-много возьмем нефти, поправим дела в государстве, а устраиваться на века — зачем? Сама жизнь показала, что это неверно. В том числе и с экономической точки зрения. И дело не в том, что здесь не хватало оборудования, «железа», а в том, что не учитывался, извините за анахронизм, человеческий фактор. Люди не получали минимально необходимых условий. Сейчас смешно вспоминать, но когда сюда прилетел Горбачев — 1985 год, одна из его первых поездок по стране, — то в Нижневартовске ему сразу пожаловались: в кино сходить не можем! Один хилый кинотеатр на весь город — и не достать билетов…
Лишь в последние семь-восемь лет произошел серьезный прорыв по многим направлениям, связанным как раз с созданием необходимых условий для человека. Любого. Маленького, который нуждается не только ведь в материнской поддержке. Подростка, который должен иметь возможность учиться. Слава Богу, нам наконец удалось уйти от третьей смены. Юноши, вступающего в жизнь. Мы создали университеты, теперь можно получать высшее образование, не покидая округа. Ну и так далее.
Власть не должна, не может соглашаться с тем, чтобы люди, которые ей доверились, чувствовали себя обделенными, ущербными. Красно говорить по телевизору или на массовых мероприятиях — этого все-таки недостаточно. Не самое это главное.
Человек должен иметь возможность учиться, лечиться. Если у него есть талант, надо помочь ему раскрыть себя. Здесь мы добились существенных перемен. И люди будто другими стали! Судите сами: восемь лет назад на летнюю Олимпиаду в Атланте мы отправили двух спортсменов и очень гордились: воспитали своих олимпийцев! Через четыре года в Сидней мы отправили четырех участников. А в прошлом году в Афины поехали десять спортсменов. Вот что значит люди получили возможность заниматься спортом.
Десять лет назад мы решили создать Центр искусств интернатского типа, чтобы собрать одаренных детей из отдаленных деревень и поселков. Задача была простая: дать образование и профессию. А эффект получился поразительный! Концентрация талантливых людей (детей и, разумеется, педагогов) создала особую атмосферу и вокруг Центра, и в округе в целом.
Можно, конечно, поискать проблему: а нужно ли это? Сел и поехал в Екатеринбург, в Омск, в столицу… Но далеко не всем, мягко говоря, по карману — собраться и поехать. А главное, у тех, кто уехал, не возникнет чувства сопричастности к этой земле. Вместо них придется приглашать новых специалистов: кадры-то требуются…
В своё время мы начали создавать коллекцию произведений искусства. В старых губернских городах такие складывались веками. А нам пришлось начинать чуть ли не с нуля. Цель была вроде бы самая прозаическая. Но вот когда мы впервые выставили приобретённые и подаренные картины, для многих здесь живущих это было потрясением. Почитайте книгу отзывов: там и удивление, и чувство гордости — произведения великих здесь, у нас. Это очень важно для воспитания местного патриотизма.
Представьте — полвека назад здесь была глухомань. На территории размером с Францию жили 120 тысяч человек. Глухомань тоже хорошее дело для отдохновения душевного. Для тех, кто привык так жить. Но когда жизнь забурлила, когда за очень короткое время население увеличилось на порядок и больше, здесь появились люди с совершенно другими запросами.
И с улучшением условий эти запросы растут. Когда мы открывали Центр искусств, к нам приехал крупный российский руководитель. Зашли в общежитие, он спрашивает ребят: ну, пацаны, как вам здесь? Отвечают: нормально. Он аж закипел: да я во многих странах был, нигде такого не видел! Ну, пацаны, как вам? А они посмотрели на него чуть ли не с недоумением и снова: да нормально!..
В этом и смысл нашей работы: создать условия, при которых обустроенный быт воспринимается как норма. Чтобы это стало точкой отсчёта: хуже — плохо, а надо бы лучше.
А. К.: Александр Васильевич, несмотря на то, что на территории округа сосредоточена значительная часть природных богатств России (в том числе 58 % запасов нефти), о сегодняшней жизни, а тем более об истории Югры, как называют округ его жители, широкому читателю почти ничего не известно. Расскажите хотя бы об основных вехах.
А. Ф.: У Югры древняя история. К сожалению, она еще мало описана. Даже немногие здешние старожилы знают, что шагнешь метров триста от этого здания — и буквально упрешься в историю: вот она, под ногами. Как утверждают исследователи, на вершине одного из семи холмов, на которых расположен современный Ханты-Мансийск, был городок хантыйского князя Самара. Спуститься чуть ниже — и мы обнаружим следы казацкого поселения четырехвековой давности — Самаровского яма. Это русский узелок на «веревочке» — транспортном пути, который обеспечивал транзит, как сказали бы сегодня, почты, грузов из Москвы в Сибирь.
Русские появились здесь около тысячи лет назад — новгородцы, добиравшиеся сюда по рекам с Севера. Первую русскую крепость за Уралом построили здесь, в устье Иртыша, в десятке километров от нынешнего Ханты-Мансийска. Она просуществовала недолго, но именно отсюда уходили отряды ставить Сургутскую, Тобольскую крепостцы.
А. К.: То есть эта крепость старше Тобольска, со строительства которого и принято начинать отсчет истории русского освоения Сибири?
А. Ф. (смеясь): Возьмите учебник истории. А то, чего доброго, решите, что это мы придумали…
А вообще-то здешние места были заселены еще в глубокой древности. Недавно палеонтологи обнаружили уникальное кладбище древних животных. Так вот, там был скелет мамонта, позвоночник которого пробит дротиком. Так что люди жили здесь издревле. И, наверное, неплохо жили, раз мамонтами питались.
Ну а что касается времен более близких, то у нас есть места, где как в капле воды отражена русская история. Вот Березово — достаточно сходить в городской музей, и вы обнаружите имена, громким эхом отозвавшиеся в нашей истории, — от светлейшего князя Меншикова до Троцкого. А столь же древний Сургут, ставший форпостом освоения сначала Западной Сибири, а затем и Якутии? (А оттуда казаки уходили на Амур и так двигались, двигались — потихоньку, помаленьку, пока не дошли до Тихого океана.)
