Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1993 год
В семнадцать лет Гудини сделал решающий шаг, определивший всю его дальнейшую жизнь: он стал заниматься шоу-бизнесом как настоящий профессионал. В апреле 1891 года он бросил работу у «Г.Ричтерз Санз», получив от босса хорошие рекомендации и обеспечив себе неприятности дома. Его родители никак не могли смириться с тем, что он сменил приличное место и верный доход на сомнительное место ученика фокусника.
Так или иначе, весной он сумел договориться о пробе в театре Хубера на 14-й улице рядом с нынешним рестораном Лачоу. Управлял заведением Джордж Декстер, высокий, обходительный австралиец. Декстер, краснобай и душа общества, ставил цирковые интермедии. Он был прирожденным режиссером варьете и, главное, мастером освобождения от пут.
Декстер с удовлетворением обнаружил, что молодому человеку особенно близко искусство «побега». Он сразу же научил его основам техники освобождения от пут, а также манипуляциям с наручниками. Когда-то выступавшие на карнавалах артисты заметили, что вид человека с защелкнутыми на запястьях наручниками производит сильное впечатление на праздную публику. Кроме того, номер включает в себя все тот же элемент вызова: сможет ли артист освободиться? И если сможет — то как?
Освобождение от наручников не представляло сложности даже для посредственного циркового фокусника, и, как во всяком простом деле, эффект зависел от того, как его подают. Вот такое типичное для Гудини представление мог наблюдать зритель. Внимание толпы, праздно прогуливающейся по засыпанной стружкой площадке я сбитой с толку множеством предлагаемых развлечений, неожиданно привлекает шум с платформы для интермедий. Грузный, чиновного вида мужчина надевает наручники на девушку, облаченную в вызывающе короткую юбочку. «Изюминка» этой сцены заключается в самом факте «ареста». Вот не повезло красавице!
Зазывала — человек якобы со стороны — привлекает толпу ближе. Для этого на платформе он завязывает оживленную беседу с «офицером». Диалог раскручивается, переговоры ведутся все более оживленно, а девушка тем временем стоит на платформе, закованная в наручники.
Какое-то глубоко волнующее чувство возникает у мужчины, который видит симпатичную девушку, закованную в наручники или цепи. Пока публика с интересом наблюдает сцену, человек, убеждающий «полицейского», набрасывает на руки девушки кусок материи. Завлеченная толпа начинает понимать, что все это — часть представления, но продолжает глазеть. Что же касается девушки, то ей надо просто найти замочную скважину в наручниках, в которой уже торчит ключ. Она, притворно корчась от боли, делает усилие, и наручники со стуком падают на пол платформы. Кусок материи взлетает над ее головой, и она стремительно исчезает внутри шапито, куда, собственно, без всяких на то причин направляется и группа зрителей, которые просто хотят посмотреть, куда пошла девушка и что будет делать...
Гений Гудини был в том, что он изобретал новые трюки «с чистого листа». Средний артист, лишенный таланта, освобождаясь от наручников при помощи ключа, редко превращает это в драматическое действо. И в течение долгого времени Гудини, приобретая пару наручников в каком-то ломбарде, попадал впросак потому, что освобождался от них слишком уж легко. А трюк как раз состоял в том, чего он не мог понять довольно долго: надо показать, что сделать это чрезвычайно трудно.
Он также довольно поздно понял, как можно использовать информацию — «секрет» наручников, который известен немногим, кроме полицейских: практически все наручники одного производства и модели, выпущенные до 1920 года, открываются одним ключом. Но, поняв это, он спокойно мог бросить вызов любому полицейскому. И в любом городе он, соответственно, мог укреплять свою репутацию фокусника, который способен освободить себя при помощи «волшебства».
После весенних выступлений в театре Хубера Гарри решил попытать счастья на Кони-Айленде. Он недолго проработал с Эмилем Жарроу, силачом, который мог написать свое имя на стене карандашом, держа его на вытянутой руке, к которой была подвешена шестифунтовая свинцовая гиря...
Невозможно проследить путь Гудини от одного незначительного выступления до другого. Он побывал везде. В декабре 1891 года он послал письмо»Джо Ринну из Колумбии, штат Канзас, в котором сообщал, что выступает здесь с представлениями, зарабатывая десять, пятнадцать или двадцать пять центов, и что он сам расклеивает свои афиши. Скорее всего он раздавал рекламные листки, в которых рассказывал о своих возможностях,— недорогая форма рекламы, ее он использовал всю жизнь.
После смерти в 1892 году доктора Вейсса ответственность за содержание матери и сестры легла на Гудини и его братьев. У Гарри, таким образом, появился еще один побудительный мотив, чтобы выступать как можно чаще. Он заверил мать, что в один прекрасный день насыплет ей полный подол золота, но она усомнилась в этом.
Приехав домой, Гарри день за днем репетировал трюк освобождения от веревок на крыше дома по Восточной 69-й улице. Его младший брат Теодор, которого прозвали «Дэш» за пристрастие к одежде броского покроя, с воодушевлением проводил долгие часы в обществе Гарри, связывая его. А Гарри часами неутомимо выпутывался. Упражнения сыновей озадачили мать. Никогда в истории семьи Вейссов (из которой вышли несколько раввинов и талмудистов) и ее собственной семьи Стейнерсов никто не позволял связывать себя бельевыми веревками безо всякой видимой цели и смысла.
— Ну и этим ты зарабатываешь себе на жизнь, сын мой?
— Да ладно, мам, у меня появилась идея.
У Эрика была тайна. Впервые в жизни он занял денег — достаточно, чтобы купить у разорившегося фокусника «волшебный ящик». В ящике, размером с небольшой сундук, была скрытая панель, открывающаяся внутрь. Ящик с находившимся в нем человеком можно было закрыть, а затем обвязать со всех сторон канатом. При закрытой шторе, чтобы скрыть способ побега, пленник мог в течение нескольких секунд оказаться вне ящика, не притрагиваясь при этом к замкам и канатам. Фокус был изобретен английским иллюзионистом Джоном Невилом Маскейлином. Этот трюк и сейчас показывают фокусники на любой сцене. Конечно, конструкция теперь значительно усовершенствована. Ящик становился поистине волшебным, когда с ним работали два проворных человека.
Гарри был проворен, а его младший брат Дэш — старателен. Братья Гудини исполняли с ящиком любопытный трюк. Оба были уверены, что прекрасно отрабатывают перед публикой ее деньги. Многие наблюдатели считали, что это перебор. Но Гудини уже ступил на тропу успеха!
В 1893 году Средний Запад захлестнула волна представлений под открытым небом. Америка еще не видывала зрелищ, подобных Всемирной чикагской выставке.
Выставка планировалась в честь 400-летия открытия Америки Колумбом и должна была открыться в 1892 году. Но никто не возражал против открытия ее годом позже — это давало лишних двенадцать месяцев для проведения дополнительной рекламной кампании в прессе.
Из всех аттракционов выставки настоящим чудом была Мидуэй Плэзанс — там располагались эскимосская деревня, деревня с островов Южных морей и «Улицы Каина», где Египет впервые показал Западу танец живота. Кажется, все, кто выступал в стране с представлениями под открытым небом, направились в этот памятный сезон в Чикаго. Туда же подался и Гудини с Дэшем.
На этом величайшем шоу XIX века начинающий фокусник и его новый партнер не снискали лавров. Нет никаких сведений об их успехах и неудачах, достижениях и провалах на выставке. Но есть свидетельства, что Гарри, уже без Дэша, был нанят цирком «Коль и Миддлтон», чтобы выступать с самостоятельным номером за двенадцать долларов в неделю.
Гарри давал по двадцать представлений в день! Между выходами он по мере возможности наблюдал за выступлениями других артистов. Они исполняли трюки с голосом или показывали номера, которые озадачивали или пугали публику, и это будило профессиональное любопытство Гудини. Шпагоглотатели, как он выяснил, на самом деле заставляли твердые стальные клинки скользить по горлу — они умели подавить в себе рвотный инстинкт. Он обнаружил, что глотатели огня могут брать в рот очень горячие вещи и держать их там, потихоньку выдыхая воздух так, чтобы огонь не касался мягких тканей нёба.
Гудини восхищался этими номерами. Но его любимцем в дешевом цирке, однако, был Хорас Голдин, чей иллюзион «быстрый огонь» уже завоевал известность. Голдин выступал во флигеле цирка, что уже само по себе было свидетельством успеха, поскольку доступ туда стоил на десять центов дороже.
Когда Гудини обратился к Голдину как один известный факир к другому, Голдин надменно сказал ему: «Послушай, парнишка, ты получаешь двенадцать долларов в неделю. Я получаю семьдесят пять. Поэтому здесь я выше тебя на шесть голов». Гудини вспылил. Только через двадцать пять лет он простил Голдина. В конечном итоге они стали добрыми друзьями, как и подобает великим представителям золотого века водевиля...
