Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1978 год
— Поменьше крови, сэр. Вы прекрасно знаете, что история со священником так же реальна, как подлинен ваш альбом, — возражал Мадуро. — Примитивная подтасовка, рассчитанная на туристов, заранее подготовленных к карибским «ужасам».
И он рассказал другую историю, по его словам, не легенду, а самую настоящую быль, передаваемую из поколения в поколение.
Перед приходом первых европейцев мудрый вождь племени араваков уже имел определенное представление о пришельцах по рассказам индейцев с других островов. Вождь приказал, чтобы его воины приготовили драгоценные подарки, а на берегу положили огромный слиток золота — бога белых. Долго молились туземцы богу белых, чтобы он взрастил в душах чужаков доброту и милосердие. Однако лишь только бледнолицые высадились на остров, первым делом они схватили мудрого вождя и разложили вокруг него костер. Когда же бедняга корчился в предсмертных судорогах, к нему подошел священник и предложил принять христианство. Но гордый вождь ответил, что если и на том свете господствуют христиане, то он предпочитает быть от них подальше...
— Поучительный ответ, не правда ли? Вождь предвидел трагическую судьбу своего народа. Племя карибов по сравнению с конкистадорами — невинные дети. Только такие люди, как вы, сэр, утверждают, что индейцы вымерли, но правильнее сказать, что они вырезаны. Это ли не каннибализм? Там, где карибские острова колонизировали европейцы, индейцев нет! И еще, — добавил Майлс с улыбкой, — как вы думаете, кто обучал ваших «каннибалов» этикету? Не сами ли жертвы просили их пользоваться во время трапезы ножами и вилками европейского образца?
В лавке наступило молчание. Мне стало неловко, и я встал.
— Раньше в этом магазине была антикварная лавка, — как бы извиняясь за свое здесь появление, произнес Мадуро, подойдя ближе. — Я часто заходил сюда, а теперь бываю по привычке: тут, в общем-то, нечего приобрести любителю старины. Все сувениры — сплошь подделки. Через неделю откроется после ремонта наш музей, милости прошу.
Я поблагодарил его, хотя наперед знал, что посетить музей не смогу: через неделю мы будем уже далеко от острова. Майлс учтиво поклонился и, не удостоив взглядом хозяина магазина, вышел...
«Золотое» пиво «Амстел»
У понтонного моста мы вливаемся в поток туристов, направляющихся в Пунду — «Маленький Амстердам». Справа — деловой район, слева — торговый центр Виллемстада. Четырех-пятиэтажные домики, крытые красной черепицей. Мостовые вымощены огромными круглыми булыжниками. Движение транспорта здесь запрещено.
Разноязычные толпы путешественников с раннего утра заполняют улицы Пунды. Их поджидают многочисленные магазины, лавки, рестораны и кафе. Здесь торгуют любыми товарами, в ходу любая валюта. Зеленоватый полумрак, созданная кондиционерами прохлада за стеклами витрин заманивают одуревших от уличной духоты туристов, предлагая им автомобили, ювелирные украшения, мебель, стереофоническую аппаратуру, боевое оружие. С рекламных щитов многообещающе «кричит» продукция японских, американских и европейских фирм. С наступлением сумерек «Маленький Амстердам», словно по мановению волшебной палочки, превращается в «Большой Лас-Beгас». Игорные дома гостеприимно распахивают двери перед «королями зеленого сукна» или же просто перед новичками, пожелавшими испытать рулеточное счастье. Рассказывают, что величине ставок в казино Кюрасао завидуют даже Лас-Вегас и Монте-Карло.
Может быть, поэтому местные жители так любят держать пари буквально по любому поводу. На окраине Пунды я вышел к небольшому кафе, в котором происходило так называемое «пивное пари». Вокруг маленького столика собралась толпа болельщиков, шумно реагировавших на каждую выпитую дозу. Столик же походил на шахматную доску, сплошь уставленную красными и синими фигурами банок.
Ситуация такова: туристу на выбор предлагают пиво — местное или любое ему знакомое. Житель Виллемстада выбирает местное, турист — давно испытанный, полюбившийся ему сорт американского или европейского пива. Количество назначает иностранец. «Мы согласны на любое», — с задором говорят виллемстадцы. Главное условие: после того, как пиво выпито, не вставая из-за стола, двадцатью пятью ударами молотка вбить в специально приготовленную доску двадцать гвоздей, заранее «наживленных».
Первым вызвался англичанин. Заказав двадцать банок пива — примерно около пяти литров, — он вышел из-за стола, не допив трех последних. Зрители ликовали: 20 фунтов стерлингов в кармане у победителя.
Вторым к столу подошел тучный немец из Дюссельдорфа. Сорок одна банка, поставленная им на кон, удивила даже завсегдатаев. Почти одновременно, изрядно вспотевшие, немец и виллемстадец отбросили традиционным здесь жестом — через плечо, за спину — последние банки. Все двадцать гвоздей по шляпку вошли в доску после двадцати ударов уроженца Кюрасао. Его соперник сдался на двадцать девятом ударе. Пятьдесят западногерманских марок под аплодисменты зрителей перекочевали в кошелек виллемстадца.
Секрет успеха, как это часто бывает, оказался простым. Здешнее пиво, рекламируемое буквально на всех перекрестках острова, — единственное в мире, которое производится на опресненной морской воде. Оно очень легкое, быстро утоляет жажду и, что самое главное, даже в большой порции не вызывает сонливого опьянения. К тому же любители пари, кроме выигранных денег, получают солидную премию от местной фирмы за искусно исполненную рекламу пива «Амстел».
Бессмертные песни Калипсо
Белый флаг с шестью звездами на фоне перпендикулярных красной и синей полос развевается над «Олд форт Амстердам». Такие же стяги можно увидеть над многими особняками и виллами Виллемстада. На перекрестке проспекта Фоккерверг и бульвара Рийкзеенхейд высится монумент — большое бетонное кольцо, переплетенное шестью треугольниками. От их острых вершин взлетаюд ввысь шесть металлических птиц, олицетворяющих, нидерландские Антильские острова — Аруба, Бонайре, Кюрасао, Саба, Синт-Эстатиус и часть территории Сен-Мартена. По замыслу скульптора, монумент символизирует автономию: птицы-острова покидают материнское гнездо — Голландию. Однако Кюрасао и другим островам так же трудно добиться подлинной свободы, как невозможно улететь этим накрепко приваренным к постаменту птицам.
Нидерландские Антилы получили автономию в конце декабря 1954 года. Согласно статусу шесть островов считаются частью Нидерландского Королевства. В вопросах внутреннего управления власть предоставлена местному Законодательному совету. Однако все законы, которые принимает совет Антильских островов, могут иметь силу лишь в случае их одобрения губернатором — личным представителем королевы Нидерландов. Есть у нидерландских Антильских островов и другие хозяева — незримые, но весьма могущественные.
Из густых зеленых зарослей на берегу залива Святой Анны вырастают серебристые цистерны нефтехранилищ с ярко-оранжевой раковиной на боку — эмблемой англоголландской корпорации «Роялдатч Шелл». Резервуары с нефтью рассыпаны вокруг Виллемстада, как опята возле пня в урожайную осень. Стоит только выйти за пределы Пунды и Отрабанды, как обязательно наткнешься на огромные резервуары, принадлежащие дочерней компании «Шелл» — «Кюрасао Петролеум Индастри Компани».
На острове своей нефти нет и никогда не было. Однако уже на протяжении шестидесяти лет, когда в деловых кругах Европы произносят слово «Кюрасао», подразумевается одно — нефть. Дело в том, что после строительства на острове первого нефтеперерабатывающего завода в 1915 году по стальным жилам Кюрасао потекла «черная кровь» Венесуэлы, а одновременно в сейфы нефтяных магнатов — река долларов. Начался бум, началась эпоха процветания бизнесменов Кюрасао.
Кроме переработки нефти, «Шелл» здесь занимается еще и бункеровкой, то есть заправкой топливом транзитных судов, следующих из Атлантики в Тихий океан через Панамский канал, а также кораблей, курсирующих вдоль побережья Северной и Южной Америки. В 1974 году корпорация еще прочнее укрепилась на Кюрасао: с постройкой нового порта для пересылки нефти с Ближнего Востока в США прибыли «Шелл» побили все рекорды.
Нефть, однако, оказалась своеобразным «троянским конем» для Кюрасао. Автоматизация производства из года в год выбрасывала рабочих с заводов «Шелл». Число занятых сократилось с двадцати, до пяти тысяч человек. Безработица достигла небывалых размеров — 20 процентов трудоспособного населения. Частые увольнения и нищенская зарплата постоянно толкают рабочих на организованные выступления против администрации. Жители Пунды хорошо помнят, как колонны отчаявшихся людей направились к правительственным зданиям, требуя удовлетворения своих справедливых требований. На подавление демонстрации были брошены полиция и морская пехота Нидерландов и США. Могилы расстрелянных на кладбище в Отрабанде до сих пор хранят память об этих событиях. Рядом с Пундой, блистающей своим могуществом и богатством, скромно приютилась невзрачная Отрабанда. Это кварталы бедноты, увидеть здесь туристов — редкость. Покосившиеся дома, мелкие лавчонки, узкие грязные улицы... В глубине гетто — так называют этот район сами жители — картина еще мрачнее. Многие дома смотрят черными глазницами незастекленных окон. У дверей сидят старики — высохшие фигуры с остановившимися глазами. Дети со вздутыми рахитичными животиками копошатся в придорожной пыли. Взрослые на работе или в поисках ее.
