Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №12 за 1983 год
— Как вы считаете, Гэдис уже был мертв?
— По-моему, нет. Да, должно быть, жив. У него на лице была кровь, ее то и дело смывало дождем, а из носа выступала новая.
— И все это вы разглядели?
— Конечно. Там горит фонарь, да и от светофора светло, он подвешен посреди перехода. Еще как разглядел! Но надо было звонить, вот я и ринулся в бар Моргана, это оттуда в двух кварталах. Полиция велела мне вернуться к пострадавшему и там ждать, что я и исполнил.
— Вы полагаете, что мистер Гэдис пытался перейти улицу на красный сигнал светофора?
— Если так, то при подобном грубом нарушении со стороны пешехода в действиях водителя отсутствует состав преступления.
— Вы говорите, машина могла быть и зеленой?
Если Мартин уверен в цвете машины, то выходит, что Денни тут ни при чем.
— Зеленоватой. Хотя, если вдуматься, прозелень могло дать и отражение сигнала светофора на капоте машины.
Тим резко распрямился на стуле.
— Значит, когда вы проходили мимо машины, на капоте отражался зеленый сигнал светофора?
— Собственно, так оно и было, я понимаю, к чему вы клоните. Удивительно, как это мне самому не приходило в голову? Ведь отражаться должен был красный сигнал. Хотя постойте. Может, зеленый сигнал включился как раз в тот миг, когда я уже поравнялся с машиной, а водитель еще не трогался с места...
— А вы не помните, каким был сигнал, когда вы туда прибежали снова?
Мартин в изумлении раздул щеки, отчего его жизнерадостное лицо приобрело сходство с шаром.
— Интересно, почему в полиции не додумались задать мне все эти вопросы? Теперь припоминаю. Конечно, подбегая к Гэдису, я видел отражение сигналов на мокрой мостовой. Зеленый на Пайн-стрит, красный по улице Ван-Бьюрена.
— Стало быть, сигналы сменились за те считанные секунды, пока вы находились спиной к светофору.
— Выходит, так. Однако странно мне это и непонятно. Значит, машина остановилась на зеленый сигнал, разрешавший движение по улице Ван-Бьюрена, и двинулась на красный. С какой стати? Разве что водитель был дальтоником. Что за чудачество?
Слово «дальтоник» оживило в Тиме воспоминания, которые молнией пронеслись в его мозгу и молнией же поразили. Неуверенность Денни, когда тот пытался найти фотоснимок девушки в красном свитере. Оброненная фраза «Ах, он красный?», когда Денни чуть не поехал на красный сигнал светофора. Исполненный дурных предчувствий, Тим встал, поблагодарил мистера Мартина и срочно отправился к окулисту.
Доктор Штраус, выслушав начинающего журналиста, начал издалека:
— Я не специалист по дальтонизму, но такие случаи мне попадались. Одни путают синий цвет с желтым. У других недоразумения с красным и зеленым. Это называется «протанопия». Хотите, я вам продиктую по буквам?
Тим записал незнакомое слово. Потом спросил:
— Считаете ли вы, что возможна путаница красного с зеленым?
— Да, такое бывает чаще, чем мы предполагаем. Передается обычно по наследству — какой-то дефект зрительного нерва. Каждый двадцать пятый мужчина непременно путает красное с зеленым.
— Если у человека дальтонизм, всегда ли больному об этом известно?
— Не всегда. О легкой протанопии он может и не догадываться. При легкой степени больной не испытывает дискомфорта. Он слышал, что трава зеленая, и воспринимает ее как зеленую. Знает, что знамя красно-бело-синее, и, глядя на знамя, видит именно эти цвета. Но если положить перед ним две почтовые марки, одну красную, другую зеленую, то он может не разобраться, где какая.
Тим с лету воспользовался подвернувшейся возможностью.
— А сигналы светофора? Способны ли люди, страдающие этой... протанопией, отличить зеленый сигнал от красного?
Доктор Штраус осторожно ответил:
— Обычно сигнал светофора достаточно интенсивен, так что больной чаще всего воспринимает его правильно. На основании дальтонизма редко отказывают в выдаче водительских прав.
— Предположим, шел дождь, к тому же водитель подвыпил. Это меняет дело?
Поджав губы, врач посмотрел на Тима с новым интересом.
— Мне кажется, вы меня не во все посвящаете. Дождь, туман — все это сильно меняет дело. Алкоголь влияет на нервную систему, и человек, страдающий протанопией, вполне может спутать зеленый с красным.
— Вы мне очень помогли, доктор. Спасибо вам, сэр, — сказал Тим.
— Серьезная была авария? — мягко спросил доктор Штраус.
Онемевший было от изумления Тим, секунду помолчав, ответил:
— Да, сэр, очень.
Врач кивнул и проводил его до двери.
Лишь в понедельник днем, после контрольной, Тим увидел Денни: тот вошел в редакцию «Зеленого и красного» со словами:
— Не угодно ли вам пожать руку, которая пожимала руку величайшего из прохвостов, когда-либо избранных губернаторами нашего достославного и прекрасного штата?
Тим усмехнулся.
— Хорошо съездил?
— Да уж лучше не бывает. Великий Папаша обставил поездку на широкую ногу. Мы роскошно жили за счет той скотины.
Тиму показалось, что хвастливый монолог Денни чересчур наигран.
— На твоей машине съездили? — спросил Тим без определенной цели, просто чтобы поддержать разговор.
Перед тем как ответить, Денни помедлил.
— Да. А что?
— Просто интересно, отваживается ли твой папаша прокатиться с тобой.
— Ха! Он выдерживает. — У Денни явно отлегло от сердца. — Я ни разу не превысил ста тридцати.
— Словом, я рад, что ты вернулся. Хотел с тобой кое-что обговорить. Есть
у меня идейка — написать очерк о наездах с последующим бегством виновного водителя. Вот как было со стариком Гэдисом, который погиб на днях. Материал будет слегка попахивать сенсацией и в то же время послужит предостережением для лихачей. Надо продумать иллюстрации. Что ты предлагаешь?
При первом же упоминании о статье лицо Денни залилось румянцем, синие глаза сверкнули.
— Не знаю. Может, что-нибудь и надумаю. Ты о какой аварии говоришь?
Теперь все пути к отступлению отрезаны. Надо вести разговор до конца.
— О той, что случилась в пятницу вечером. Около десяти часов. По улице Ван-Бьюрена в дождливую погоду проезжала светлая машина. Остановилась на сигнал светофора, а после, должно быть, с места рванула через переход и сбила старика, который только-только ступил на мостовую.
Оба старались не встречаться взглядами. Денни хрипло произнес:
— На что ты намекаешь? Глубоко вздохнув, Тим сказал:
— Не буду с тобой темнить. Я знаю, что примерно в то же время ты проезжал в тех же краях.
— Кто тебе сказал?
— Это неважно. Я должен быть уверен, что ты здесь ни при чем.
Денни грохнул по столу стиснутым кулаком.
— А я-то другом тебя считал. Ты меня обвиняешь?
— Я тебя ни в чем не обвинял, только спросил. И еще раз спрошу, напрямик. Это ты сбил старика?
— Да отвяжись. С какой стати буду я отвечать на твои вопросы? Я с тобой больше не знаюсь. Без меня возись со своим дурацким журналом!
С этими словами Денни направился к двери редакционной клетушки.
— Постой, Денни! — Тима осенило, и к нему пришла полнейшая уверенность.— В воскресенье ты ремонтировал машину?
И пока Денни в растерянности озирался по сторонам, Тим продолжал:
— Что там было — вмятина на крыле или на капоте? Теперь уже неважно. Ты перепугался, все рассказал отцу, а тот решил уклониться от неприятностей. Вы с ним прокатились на сотню миль в сторонку, отремонтировали машину там, где никому и в голову не придет связывать повреждения с той аварией. Ведь так оно и было, не правда ли, Денни? Но ведь такие факты легко прослеживаются.
Денни сделал над собой волевое усилие, и к нему вернулось природное самообладание.
— Фу ты, ну ты, до чего же ты проницательный! Да, я смял крыло, выводя машину из гаража. Да, папаша отдавал ее в ремонт, пока мы с ним ездили. Ну, еще какие у тебя вопросы?
Теперь почти вся правда вылезла наружу, но битва, как понял Тим, только начиналась.
— Денни, нам надо поговорить.
— Лично мне ничего не надо. Разве что нос тебе расквасить.
— Денни, я понимаю, ты не нарочно его сбил. Но старик не виноват. Он-то пошел на зеленый свет. Один свидетель видел, как ты остановился перед зеленым сигналом и поехал на красный. — Денни замигал, словно пощечину получил. — Ты ведь знаешь, что у тебя дальтонизм, верно?
— Ты действительно жаждешь моей крови, так ведь, фискал?
— Нет, не жажду! — Голос Тима звучал твердо. — Но ты не выйдешь сухим из воды. На тебе лежит ответственность.
— Перед кем же?
— Хотя бы перед дочерью покойного.
— Она-то тут при чем?
— Ей полагается компенсация от твоей страховой компании, и ты это прекрасно знаешь. Ведь твой отец не разорится, если сам заплатит.
— Еще чего! Сотню тысяч долларов? Именно такое решение вынесет по данному иску суд присяжных. Ты бы заслушал моего папашу, когда он высказывается на эту тему.
